Илья Крымов - Доктор

— Как вы и просили, мы назначили на это задание офицера, которому прежде было поручено встретить пропавшего феодала. Если у вас есть ещё какие-либо требования, сделаю всё, что в моих силах, дабы их удовлетворить.

— Благодарю вас тан эл'Крахас, но обременять более не стану. Нам следует как можно скорее выйти в море, каждый лишний час играет на руку неприятелю. Тани капитан, я хотел бы обсудить с вами детали плана в приватной атмосфере, как только отчалим.

— Это выполнимо, — кивнула Бель. — Надеюсь на продуктивное сотрудничество, тан эл'Комрамал.

Пока подготовка корабля шла к завершению, мы спустились на нижние палубы и разместились в каютах, после чего вновь поднялись наверх, уже переодевшись в более простую одежду. Вскоре, наконец, была дана команда отчалить, и я уже хотел отправиться на встречу с моей ненаглядной, когда к нам с Себастиной приблизилась фигура в чёрном одеянии, похожем на те, что носили некоторые священники культа Все-Отца. Сначала я даже принял его за корабельного капеллана, однако разуверился в этом выводе, когда из-под широких полей шляпы на меня взглянул тэнкрис-альбинос. Его глаза имели цвет разбавленной в воде человеческой крови.

— Тан эл'Комрамал, предвкушаю удовольствие и пользу от сотрудничества с вами. Мы на юге наслышаны о мастерстве агентов Имперры. Правда, я слышал, что у вас принято скрывать свои лица под масками.

— Это верно. Но кто сказал, что вы видите моё лицо, тан…?

— Зептим эл'Гайна, контрразведка её величества.

Протянутая для рукопожатия ладонь была скрыта от солнечных лучей длинным просторным рукавом, но под тканью чувствовалась прохлада и твёрдость. Точно как в эмоциональном поле хозяина.

— Я буду внимательно следить за вами, — улыбнулся альбинос, — и учиться у лучших.

— Постараюсь не разочаровать вас, тан эл'Гайна. Поверьте, я сделаю всё, чтобы помочь Кель-Талешу выйти из этой затруднительной ситуации.

Он покивал и откланялся.

— Себастина.

— Хозяин?

— Следи, чтобы этот субъект не появлялся у меня за спиной.

— Всенепременно, хозяин.

Каюта капитана не впечатляла ни размерами, ни убранством, но, по крайне мере, в ней помешался рабочий стол, узкая койка и большая бадья для омовений, спрятанная за ширмой. Более чем роскошно для суровой жизни морехода.

Бель стояла у стола, разглядывая меня с нерешительностью, страхом и затаённой радостью. Кожа цвета шоколада, волосы — пламя, чистое серебро глаз. Такая невероятная в своём великолепии, она заставляла сердце биться с перерывами каждый раз, когда я видел её. Моя жена.

Я прикоснулся к лицу в нескольких местах, с помощью произнесённых про себя слов, заставляя магическую маску отстать от кожи. Она была снята и смята как кусок глины, коим, в некоторой степени, и являлась. Затем пришла очередь серебристых линз, которые отправились в небольшой футлярчик с очищающим раствором.

Мы слились в крепких объятьях, обретя друг друга спустя долгую разлуку. Тяжело было держать в тайне от мира этот брак, но мы старались. Бель жила у себя на родине, продолжая карьеру капитана военно-морского флота, а Великий Дознаватель продолжал вести свои войны на фронтах незримого противостояния спецслужб. Если бы что-то случилось с моей Бель, никакая месть не смогла бы исправить этой утраты, а случиться могло что угодно, ибо врагов за годы службы я приобрёл несметные орды, и многие из них были наделены властью.

Хотя мы и старались вести себя тихо, предательски стонавшая койка наших стараний не оценила. К счастью, Себастина, поставленная снаружи, зорко следила за тем, чтобы никто не приближался к каюте капитана.

— Это ты так горяча, жена моя, или всему виной ваш южный климат? — спросил я, пытаясь перевести дыхание.

— Наверное, климат, — прошептала она, — потому что ты тоже раскалился как утюг.

Мы тихо засмеялись, сжимая друг друга в объятьях.

— Спасибо, что пришёл.

— Как я мог не прийти, когда моя прелесть попала в столь щекотливое положение?

— Ты великий тан на великой должности, я думала, просто пришлёшь каких-нибудь профи.

— Ты плохо обо мне думаешь, прелесть. Находясь здесь лично, я буду уверен, что абсолютно всё возможное сделано ради успеха. Хочешь сделать что-то хорошо, — сделай это сам. — А ещё я обдумывал план спасения жены на случай провала.

Суть моего интереса к проблемам Кель-Талеша главным образом заключалась в том, что капитаном, которому выпала почётная привилегия встретить ингрийского феодала, была моя жена. Вся её семья находилась крайне близко в иерархической системе страны к династии тэнкрисов-сооснователей Кель-Талеша эл'Равонзанам, и неудивительно, что для миссии выбрали Бель. Именно "Амадас Трэйс" моей ненаглядной возглавлял небольшую эскадру почётного эскорта, подошедшую к острову Ман-Ку, где удалось найти лишь одного выжившего. Как только мне стало известно о случившемся, я пошёл на невиданный по безответственности шаг, — посадил на своё место гомункула-двойника, собрал команду опытных профессионалов и, как только тайная переписка с Королевой Стрекоз принесла желаемый результат, отправился на юг под вымышленным именем и с фальшивым лицом.

Я десятилетней давности упёк бы меня нынешнего в тюрьму до конца жизни за подобное пренебрежение долгом, но тот я был, по большому счёту одинок, и ни одно сердце в мире не билось в унисон с его… с моим. Да за сами эти размышления прошлый я просто вывернул бы меня нынешнего наизнанку от разочарования и отвращения, но сейчас это уже неважно. Я примчался в Кель-Талеш, взяв с собой универсального солдата, великолепного стрелка и того парня, который заставлял трупы оживать и откровенничать с ним. До сих пор не знаю, что творил Голос Тромгара с трупами, но почему-то на языке вертелись термины с приставкой "некро…".

— Прости, сладкий, но, как бы хорошо мне не было сейчас, пора готовиться к ужину. Познакомлю тебя со своими офицерами, изложишь план, который мы с тобой так долго "обсуждаем".

Она поднялась и зашлёпала босыми ступнями к бадье, где плескалась заранее набранная, и уже остывшая вода. Я же остался на влажных простынях, перебирая в памяти лица и имена офицеров Бель, о которых, разумеется, знал всё, что только смогли добыть мои агенты. Разве же можно было допустить, чтобы рядом с моим сокровищем ошивался абы кто?.. А потом я вскочил, осенённый мыслью, что скоро ужин! Вскочил и ударился головой о потолок каюты, явно не предназначенной для существа моего роста.

— Как, — прошипел я, хватаясь на ушибленное место, — уже вечер? Но ведь совсем недавно было ещё утро!

— В моих объятьях, — мурлыкнула Бель, погружаясь в воду, — время летит.