Денис Юрин - Турнир

– Ты что спустился?! Марш обратно! – так же тихо прошептал длинноволосый разбойник, ничуть не удивленный внезапным появлением у него за спиной непоседливого компаньона.

За два года совместных дел и делишек Дитрих уже привык, что Марк двигается бесшумно, а иногда и совершенно незаметно для обычного человеческого глаза. Вот и сейчас он не знал, если резко обернется, то увидит ли веснушчатую физиономию смышленого паренька или узрит лишь разговаривающую с ним пустоту.

– Марш на дерево, я сказал! Нечего здесь торчать! – столь же тихо и столь же властно повторил свой приказ Дитрих, решив не тратить время на бестолковые глупости, подобные повороту головы.

– Ты чо, взаправду напасть удумал?! – не скрывая издевки, усмехнулся Марк, также за два года хорошо изучивший товарища по разбойному ремеслу и поэтому не спешивший выполнять бессмысленный приказ.

Только окончательно выжившему из ума смельчаку (каким Дитрих Гангрубер отнюдь не являлся) могла прийти в голову шальная мысль ограбить колдуна, к тому же незнакомого, о силе чар которого не было известно практически ничего. Нет, Марк и не думал, что всегда осторожный и расчетливый Дитрих отважится покинуть укрытие. Так зачем же ему было утруждать себя лишней беготней от куста к дереву, да еще и карабкаться вверх по изобилующим сучками веткам? Если в карете находился действительно могущественный чародей, обладающий способностью зрить сквозь предметы или, подобно волку, носом чуять опасность, то он уже давненько заприметил обоих разбойников. Если же нет, если же способности колдуна были не столь сильны, то они с другом и так пребывали в полнейшей безопасности. Практически слившаяся с раскидистыми ветками придорожного куста фигура Марка ничуть не выдавала укрытия сидевшего внутри колючих зарослей компаньона.

– Утихни! – кратко ответил Дитрих и протянул руку назад, чтобы сопроводить свой приказ крепким сжатием руки компаньона.

Однако недовольный повелительным тоном приятеля спесивый паренек решил в отместку напакостить, и поэтому, быстро отдернув руку назад, подсунул вместо нее особо изобилующую колючками ветку куста. Дитрих вздрогнул всем телом, но не издал ни звука, когда острые шипы растения вонзились в мягкую, недостаточно огрубевшую за годы скитаний кожу на пальцах.

«Ах, вот как! Мерзости мелкие творить изволим-с! Ну, ничего, гаденыш, я те выходку эту еще припомню!» – поклялся разбойник, так и не произнеся ни звука, ни даже тихого стона, а просто молча убрав окровавленную руку назад. В голове Дитриха уже созрел план изощренной и очень обидной для товарища мести, но вот только сейчас было совсем не то время и не то место, чтобы начинать воплощать его в жизнь.

Карета уже находилась в каких-то пятидесяти-шестидесяти шагах и продолжала мчаться, быстро сокращая дистанцию. Тщедушный кучер, забавно подпрыгивая на козлах, продолжал интенсивно хлестать лошадей, но при этом совсем не следил за рытвинами на дороге. Он то и дело вертел по сторонам почти полностью скрытой под шляпой головой, как будто кого-то высматривая, и мог случайно заметить любое, даже самое малое движение. Марк, конечно, был мастером маскировки, но недооценивать такого необычного противника было чрезвычайно опасно. Именно по этой причине Дитрих и приказал строптивому пареньку оставаться на месте.

По его расчетам, экипаж должен был пронестись мимо их укрытия уже через несколько секунд, а еще через пять-шесть, скрывшись за деревьями, углубиться в лес. Там уже начинались разбойные угодья шайки Кривого. Не столь прозорливые, как наша парочка, и чересчур жадные до наживы деревенщины-головорезы ни за что не пропустили бы богатую добычу, непременно позарились бы на злато, богатые платья и драгоценные каменья из дорожных сундуков торопыги вельможи. О том же, что в карете под гербом разъезжает колдун, они бы даже не догадались. Какой бы силой ни обладал чародей и чем бы ни закончилась схватка, Дитрих с Марком остались бы только в выигрыше. В графстве, в котором они промышляли, стало бы меньше или на одного богомерзкого чернокнижника (а от приспешников темных сил всяких пакостей можно ожидать) или на десяток-другой жадных до барыша конкурентов. В первом случае они бы избавились от потенциального источника смуты, сулившего лишь многочисленные рейды солдат по лесам да деревням. Второй исход предстоящего столкновения был более удачен с материальной точки зрения. Верховодящая в округе банда понесла бы такие потери, что ее главарю не оставалось бы ничего иного, как на годик-другой затихнуть или совсем покинуть графство Дюар, тогда бы большая часть тракта перешла к обоим партнерам.

Все-таки в каком-то смысле капризная госпожа Удача вознамерилась улыбнуться в тот день вольным разбойникам. Она уже открыла прекрасный ротик для самой обворожительной улыбки, но в последний момент передумала и искривила губки в ехидной ухмылке. Мчавшаяся на полном ходу карета уже почти достигла куста, в котором притаилась парочка расчетливых разбойников, но внезапно кучер что-то увидел и, не добравшись до места засады всего каких-то шести-семи шагов, резко натянул поводья. Наверняка лошади были тоже заколдованы, поскольку они мгновенно послушались приказа хозяина и тут же остановились, застыли на месте как вкопанные, подняв с дороги огромные клубы едкой пыли. Возможно, находившихся внутри экипажа благородных особ хорошенько тряхнуло, а возможно, и нет. Тот, кто в состоянии избавить себя от превратностей дорожной тряски, явно потрудился наложить чары и на случай неожиданной остановки. По крайней мере, изнутри кареты не послышалось ни ругани, ни проклятий, ни возмущенных криков.

– Заметил, гвоздяра беременный! Уходим! – занервничал Марк и дернул партнера по грабежу за рукав.

– Сиди! – прорычал в ответ Дитрих, на этот раз не промазав и крепко схватив товарища за кисть.

В одном юный разбойник был прав. Тощий, но в то же время обладавший солидным брюшком, комично выпиравшим из протертых на острых, угловатых коленках штанов, кучер действительно весьма походил на гвоздь, притом находившийся уже месяцев шесть в пикантном положении. Сходство усиливала непропорционально большая, широкополая шляпа, из-под которой не было видно ни носа, ни глаз, а наружу торчал лишь куцый кончик черной бороды. Однако, что же касалось второго вывода, то, по мнению Дитриха, он был сделан пылким юношей слишком опрометчиво. Не исключено, что возница их и увидел, но зачем тогда он остановился? Ведь сидевшему на козлах мужику было куда проще слегка натянуть поводья вправо и, чуть-чуть заехав на обочину, промчаться по кусту. На такой скорости от них с Марком осталось бы лишь мокрое место, точнее два мокрых и ужасно противных с виду места. Так что, скорее всего, их присутствие возле дороги осталось незамеченным, а остановка произошла по иной, совершенно не относящейся к ним причине, например, повелителю стихий и мастеру колдовства понадобилось избавить свою драгоценную телесную оболочку от излишков жидкости или справить более существенную, но столь же естественную нужду.