Сергей Раткевич - Меч Рассвета

– Еще бы, – усмехнулся Зикер, подбрасывая дров в догорающий костер. – Фэррин Лианрин тебе самому нужен, а тем перстнем, что ты сотворил из архимаговой пакости, и подавно делиться нельзя. Даже и не думай. Твое и только твое.

– Вот именно, – пробурчал Курт. – А подарить нечего.

Свежее новорожденное пламя потянулось к небу. Курт вздрогнул. В разгорающемся костре он на мгновение углядел меч. Огненный меч в радостном золоте рассвета

– А зачем отдариваться-то? – удивился Тенгере. – Это я тебе, Курт, штаны отыскиваю и свет зажигаю…

– Сильное преуменьшение, – пробурчал Зикер, поправляя костер.

На миг он замер, а потом быстро повернулся к Курту и, заглянув в глаза, спросил:

– Ты тоже видел?

– Меч? – спросил Курт.

– Огненный меч, – кивнул Зикер.

– Меч Рассвета, – поправил его Тенгере. – Так будет правильно.

– Именно Меч Рассвета, ты уверен? – настороженно спросил Зикер.

– Да, учитель, – сказал Тенгере. – Именно Меч Рассвета.

– А… что это должно значить? – спросил Курт.

– Именно тебе и предстоит это выяснить, – откликнулся Зикер. – Можешь, конечно, у Мура спросить, но… если бы я решился трактовать это видение…

– Меч Рассвета – это ты, Курт, – сказал Тенгере.

– Изо рта выдернул, – пожаловался Зикер. – Перебиваешь учителя, мерзавец! Я, может, тоже похвастаться хотел!

– В другой раз! – хихикнул Тенгере. – А сегодня – моя очередь. Могу я погордиться, что собственноручно изготовил гарду для этого меча?

Тенгере кивнул на кольцо с довольным видом мастера, только что сотворившего вселенную и вывесившего над своей дверью горделивую табличку: «Работа окончена! Переделки не будет! Критика не принимается!»

– Оно чудесное? – спросил Курт, любуясь кольцом.

– Как и все, что дарят черные маги, – довольно улыбнулся Зикер. – Можешь не опасаться больше разбойников, душегубов, отравителей и карманников.

– Оно меня от них защитит? – удивился Курт. – А как? Я стану для них невидимым, неинтересным или…

– Оно тебя от них уже защитило, – ответил Зикер. – Раз и навсегда, можешь мне поверить. Попытаться-то они, конечно, могут. Но лучше бы им этого не делать. Для собственного здоровья безопаснее.

– Это же… это же похоже на… на линии реальности, те, что в колдовском шаре созерцают? – выдохнула Аглария, во все глаза глядя на кольцо. – Но ведь не может же быть, чтобы это были они?

– Это они и есть, – довольно сказал Тенгере. – Те участки реальности, на которых Курта подстерегали разбойники и душегубы, карманники и отравители, те из них, которые могли добиться успеха. С остальными-то Курт и сам справится.

– Но… как такое может быть? – Глаза Агларии аж разгорелись от любопытства. – Как можно извлечь линии реальности?

– Участки линий, – поправил ее Тенгере. – Причем линий, относящихся исключительно к Курту, исключительно к тому, что представляло для него опасность.

– Я никогда не слышала про мага, который бы умел выделывать такое с линиями реальности! – восторженно сказала Аглария.

– А так один только Тенгере и умеет, – заметил Зикер.

– Так что теперь разбойники и прочие беды с тобой не случатся, – гордо добавил Тенгере, обращаясь к Курту.

– Да. Теперь со мной случится только Архимаг, – грустно усмехнулся Курт.

– Архимаг случится со всеми нами, – возразил Зикер. – Собственно, он с нами уже случился. Просто… у нас есть еще немного времени, чтобы попробовать что-то исправить. А уж Мечу-то Рассвета и подавно нечего ныть и жаловаться. В такой скверной ситуации, как сейчас, гораздо лучше быть способным самому все исправить, чем сидеть и надеяться на кого-то другого! Закатом клянусь, я бы хотел оказаться на твоем месте! Я и попробовал даже… вот только ни черта у меня не вышло.

Курт задумчиво вертел в пальцах кольцо.

– Это ничего, если я передарю твой подарок, Тенгере? – спросил Курт.

– Смотря кому, – нахмурился Зикер. – Такие подарки, знаешь ли…

– Как это кому? Конечно, своей любимой девушке! – отозвался Курт. – Во-первых, это кольцо ей понравилось. Во-вторых, оно больше ей подходит. В-третьих, я давно хочу ей что-нибудь подарить, а у меня ничего нет. И в-четвертых» кто ж должен беречь и защищать своего любимого парня, как не его любимая девушка?

Аглария взвизгнула от восторга и обняла его. Курт поймал ее за руку и надел ей на палец кольцо со словами:

– Храни меня, оберегай, защищай от всех напастей! – И он поцеловал руку с мерцающим, переливающимся лунными бликами и загадочными снами кольцом.

– Обязательно, – ответила она, целуя его в нос. – А как же иначе?

– Тен, ты чего меня не зовешь? – появляясь, вопросила внучка Богини Любви. – Из-за тебя здесь без нас целуются!

Одним движением она оказалась рядом со своим мужем и тут же исправила упущение.

– Действительно безобразие, Тенгере, – строго сказал Зикер. – Как твой наставник, выражаю тебе свое самое суровое порицание, а будешь продолжать в том же духе – Даграманту на тебя пожалуюсь!

– Какой ужас, наставник, смилуйтесь! – шутливо взмолился Тенгере. – Он же меня невзначай с каким-нибудь вкусным врагом перепутает! Он знаете какой… особенно если позавтракать забудет…

Тенгере хотел продолжать, но ему заткнули рот поцелуем.

– В отличие от некоторых, Даграмант никогда не забывает о завтраке, – наставительно заметил Зикер. – Эх-х-х, хорошо с вами ребята… вот в такие минуты и веришь, что никакой смерти нет. Назло всем архимагам и прочей сволочи этого мира…

– Ой… – тихо сказала Богиня. – Что это…

Она во все глаза смотрела на Агларию, удобно устроившуюся под боком у Курта.

– Вообще-то я не «что», а «кто», – оскорбленно фыркнула та.

– Ух, свинство-то какое, – огорченно крякнул Зикер. – Девушек-то друг другу и не представили. С этим спасением мира всегда так – обязательно увлечешься и проморгаешь что-нибудь действительно важное. Уважаемые дамы, – старый маг встал и галантно поклонился обеим, – позвольте представить вас друг другу… Это, – он поклонился в сторону Агларии, – маг из Корпуса Волонтеров Разведки, Аглария Верлифлена Энерли Атар Эйет Эль, внучка Великого Магистра Йоштре Туйена, девушка Великого Мага Курта… А это… – на сей раз он поклонился Богине.

– Знаю я, кто она такая, – проворчала Аглария. – Они ж у нас в Джанхаре гостили, это она меня не видела… А только мне все равно, что она Богиня, раз я для нее не «кто», а «что».

– Да я ж не то совсем сказать хотела! – несчастным голосом воскликнула Богиня. – Я не про тебя так сказала, а просто… волосы у тебя чудесные, невероятные просто! Я просто спросить хотела: это они от природы такие, или ты с ними что-то делаешь?