Елена Вахненко - Отдать долги

— Ждешь, пока расцветет?

— Помолчал бы, шут гороховый! — разозлился Влад.

Костя, нисколько не обидевшись (он привык к взрывному характеру сокурсника), приступил к завтраку. Влад, тоже решившись, сунул стручок в рот и болезненно скривился.

— По вкусу — вареный пырей. Без соли, — прокомментировал он вслух. Костя не замедлил ехидно спросить:

— А ты пробовал вареный пырей? Только несоленый или соленый тоже?

У Влада возникло смутное желание запустить в приятеля вилкой. Он мрачно покосился на него:

— Ты мне напоминаешь осла из "Шрека". Просто вылитый! Даже на лицо похож.

— А ты — копия самого Шрека, — весело заявил Костя и ловко пригнулся, увернувшись от кулака Влада.

— А что такое Шрек? — поинтересовалась Мишель, поглощая свою порцию малосъедобных стручков. — Город такой?

Костя и Влад удивленно переглянулись.

— Ты не видела мультфильм про Шрека? — недоверчиво уточнил Влад. — Откуда же ты родом?

— Из Сезании, — отозвалась Мишель.

— А я из Батанской Республики, — добавил блондин. — И тоже не слышал о Шреке, кем бы он ни был.

Костя недоуменно воззрился на него.

— А я никогда не слышал про Батанскую Республику и Сезанию… — признался он. — Неужели там разговаривают по-русски?

— По-русски? — изумилась Мишель. — Я говорю вовсе не по-русски!

— Действительно, с чего вы взяли, что говорим на русском? — подхватил Андреас. — Впервые слышу о таком языке.

— А мы других не знаем! — озадаченно пояснил Влад.

На несколько минут воцарилось молчание, все четверо недоуменно поглядывали друг на друга.

— А, ладно! — наконец сдался Влад и отправил в рот кусок мяса. — Загадкой больше, не все ли равно…

В следующее мгновение он замолчал и, закашлявшись, отбросил вилку. Встревоженная Мишель перегнулась через стол.

— Тебе плохо?

— Нет, — выдохнул тот, с отвращением косясь на исходящее бурой жидкостью мясо. — Оно сырое, что ли? В нем кровь!

— Ну, знаешь, многие иностранцы обожают бифштексы с кровью, — глубокомысленно заметил Костя, сам и не думавший притрагиваться к "деликатесу". — Почувствуй себя иностранцем!

Влад мрачно взглянул на приятеля.

— Я себя чувствую не иностранцем, а инопланетянином!

— Может быть, ты и прав, — вполголоса вымолвил Костя, остро взглянув по сторонам в поисках ненужных "ушей". — Мы именно инопланетяне…

Договорить он не успел — его перебил громогласный голос Николя:

— Завтрак окончен. Все на выход!

— Ты ничего не успел съесть, — беспокойно проговорила Мишель, обращаясь к Владу. Тот скривился и отодвинул тарелку:

— Плевать! Я все равно это есть не в состоянии…

— Ужин будет не намного вкуснее, — вздохнул Костя.

— А обед? — с надеждой поинтересовался Влад.

— Ха! Надейся! Обед вообще не предусмотрен.

Совершенно пав духом, Влад поплелся вслед за приятелем. Никогда в жизни у него не было столь отвратительного настроения. Что получается: теперь придется все время давиться этой гадостью?!

"Куда я попал?" — в который раз удрученно спрашивал себя он.

Покинув столовую, все двенадцать человек выстроились у соседней двери, и Влад принялся рассеянно изучать незнакомые пока лица, надеясь подобным отвлеченным занятием заглушить подступающий страх.

Мишель оказалась единственной представительницей прекрасного пола, а возраст парней колебался от пятнадцати до тридцати лет. Наряд юношей состоял из туник и бриджей, и, как с легким недоумением отметил Влад, все присутствующие отличались относительно длинными волосами, а один и вовсе щеголял с бородой.

— Чего медлим? — раздался сиплый, как будто простуженный, голос. Влад недовольно обернулся — на него холодно смотрел, поигрывая плеткой, рыжеволосый страж.

— Ты мне говоришь? — высокомерно осведомился Влад, ростом превосходивший собеседника на полголовы.

— В том числе! — кивнул Рыжий и, грубо ухватив его за локоть, силой затолкнул в дверной проем. От неожиданности пленник даже не стал сопротивляться и, только услышав невнятный приглушенный смех за спиной, опомнился и рванулся обратно, но тяжелая дверь резко захлопнулась перед его носом.

Выругавшись вслух (причем прибегнув к самым изощренным выражениям), Влад осмотрелся, с отвращением морщась — запах здесь царил просто ужасающий. Сама же каморка была едва ли не меньше его комнатушки на пятнадцатом этаже. Окна отсутствовали, и слабый свет дарил лишь факел, прикрепленный к стене слева от входа. Не в силах более вдыхать пропитанный вонью воздух, парень зажал нос рукой и, толкнув плечом незапертую дверь, торопливо вышел.

— Это что, пыточная газовая камера? — прохрипел он, красный от ярости и унижения; особенно злили неприкрыто-насмешливые взгляды, скользившие по его фигуре. — От этой вони можно свихнуться!

— Это, дружок, комната удобств, — ухмыльнулся Рыжий. — Ничего, привыкнешь — выбора все равно нет! Ну а пока отправляйся сразу на крышу, Жозеф уже ждет.

— На крышу? — изумленно переспросил Влад, однако страж его вопрос проигнорировал. Ответил ему Костя:

— Да, и придется лезть пешком, техники, как видишь, нет!

— Я сплю! — простонал Влад, направляясь к лестнице. — Или умер и попал в преисподнюю…

— А у чертей вместо вил плетки, — серьезно кивнул Костя.

ХХХ

Добравшись до двадцать восьмого этажа, Влад изрядно запыхался. Оглянулся на Костю, и тот указал на ведущую к люку в потолке темно-бордовую лесенку.

— Туда, — велел раскрасневшийся от быстрого бега друг и первым полез наверх.

Очутившись на крыше, Влад с любопытством осмотрелся. Огромная пустая площадка, огражденная по периметру внушительным парапетом с выступающими прямоугольными зубьями… В дальнем углу стоял напоминающий девушку страж.

— Жозеф, — шепотом представил его Костя.

Пару минут спустя на крыше собрались все одиннадцать пленников (кроме Мишель).

— Поразительно, — пробормотал Влад, беззастенчиво изучая ребят, которые теперь негромко переговаривались, равнодушно поглядывая по сторонам. — Неужели ко всему привыкаешь?

К Косте присоединился Андреас. Парень в теле, он казался особенно смешным в легкой серо-голубой тунике.

— Сегодня мне совсем неохота тренироваться, — угрюмо произнес он. Брови Влада удивленно изогнулись:

— Тренироваться? Это как?

— Из нас делают средневековых рыцарей, — мрачно пошутил Костя.

Выждав несколько мгновений, Жозеф направился к ним. Вблизи сходство с женщиной исчезало, хотя черты его лица были слишком уж правильными для мужчины.