Андрей Прусаков - Оружие Древних

Бормоча молитву, воин притронулся к тофу и услышал:

— Молишься? Думаешь, поможет?

Перед ним стоял Маррод. Оплетенная кожей рукоять длинного меча виднелась из–за спины наемника, предплечья стягивали простые кольчужные наручи. Сейчас он не походил на гордого эмона, которым знал его Улнар.

Вольный воин поднялся. Глаза былых соперников встретились:

— Игнир всегда помогает мне.

— Верь не богам, а своему мечу! — Маррод смерил воина взглядом и повернулся, чтобы уйти. Но замер, услышав брошенную в спину фразу:

— Я запомню твой совет, Маррод.

В глазах Маррода вспыхнула угроза. Из всего отряда лишь Улнар знал его настоящее имя. Остальным он назвался Дорраном.

Улнар не знал, зачем Маррод скрывает имя — и знать не хотел. Не его это дело. Но, похоже, Маррод делал это неспроста. Иначе бы так недвусмысленно не дотронулся до рукояти кинжала за поясом…

— Мое имя Дорран. Запомни это накрепко! — Маррод хищно усмехнулся и ушел.

Улнар посмотрел ему вслед. Ему не нравился этот человек. Не потому, что когда–то они бились насмерть, и Маррод одержал верх, а Улнар чудом выжил. Злобы к нему не было, а было странное чувство, то ли горечь, то ли сожаление… ощущение чего–то, чего воин не мог выразить даже в мыслях. Интересно, Маррод убьет его, если Улнар расскажет всем, кто тот на самом деле?

— Он не прав, — сказал, появляясь рядом, фагир. — Я слышал, о чем вы говорили.

Улнар замер. Что он слышал?

— Игнир твой покровитель, воин? Это о многом говорит.

— О чем?

— Игнир младший из Четырех Сущих, — сказал служитель богов. — Его око цвета крови и ярости. Те, кто выкрикивают его имя в бою, получают его силу. Те, кто смиренно молится, знают другие качества бога: верность и честь. Ведь это Игнир спас братьев от войны, которая едва не уничтожила этот мир. Это удалось только потому, что он всегда был честен.

Улнар отвел глаза. Мальчишка словно заглянул в душу. Он не так прост, хоть и молод, этот Шенн.

— Да хранит тебя твой покровитель, воин, — фагир поклонился и отошел.

— А тебя пусть хранит твой, — традиционной фразой ответил воин, заметив цвет висевшего на шее фагира камня. Желтый цвет — цвет глаз Алгора.

Не все вольные воины верили в богов. Большинство носили тофы для приличия, сами же никогда не молились, уподобляясь еретикам–мергинам. Подобных Улнару было немного, в походах воин не раз слышал насмешки товарищей, но относился к этому снисходительно и спокойно. Ни смерть матери, случившаяся в месяц Игнира, ни другие беды не могли пошатнуть его веру. Общение с божеством было для Улнара радостью, в молитвах он доверял богу самое сокровенное и знал, что будет услышан.

Половину отряда Улнар уже знал по именам. Вот идет молодой стрелок Семир, там, на корме, неугомонный эшнарец Эрбин играет в кости с гурданцем Эвраном. С остальными он еще не был знаком. Успеется. Улнар заметил, что Маррод тоже держится особняком, не общаясь ни с кем на корабле.

Наконец, поднялись сходни, и воин услышал бодрый рев Хаггара:

— Отплываем! Храни нас, Эльмер!

Моряки оттолкнули корабль баграми и быстро расправили парус. Ветер был попутным. Добрый знак.

Воины притихли, даже говорливый Эрбин умолк, провожая взглядом отдалявшийся берег.

— Да хранят нас Сущие! — негромко проронил кто–то. Улнар глядел на предводителя. Шенн был спокоен, смуглое скуластое лицо фагира оставалось отрешенно–сосредоточенным. Воин заметил: вместо привычного глазу балахона служителя Сущих, на Шенне был кожаный доспех с нашитыми на груди стальными пластинами, на руках — перчатки. Оружия, правда, у фагира не наблюдалось.

Едва отплыли от берега, рыжебородый Хаггар собрал воинов на палубе.

— С этой минуты мы слушаем приказы мастера! — обведя пристальным взглядом лица бойцов, сказал он. — И я тоже. Мастер Шенн наш проводник и командир. Те, кто не бывал в Кхиноре, должны уяснить: приказы должны выполняться быстро и точно, если хотите выжить и получить свою награду.

Хаггар умолк и посмотрел на Шенна. Фагир кивнул:

— Хорошо, Хаггар. Теперь я скажу.

Воины с любопытством смотрели на проводника. Мало того, что молод, так еще и фагир.

— Я поведу вас через Кхинор, — сказал Шенн. — Вы наемники, вам заплатят большие деньги, но… я хочу, чтобы вы думали не об асирах, но о людях на той стороне.

Рука фагира в странной черной перчатке с нашитыми металлическими бляхами указала за корму, на восток.

— Если мы не достигнем цели, Арнир ждет беда, — сказал он. — Большая беда.

Воины переглянулись. О чем он толкует?

— Потому вам и обещана такая награда, — сказал фагир.

— Что может случиться с Арниром? Какая беда? — недоверчиво спросил один из воинов. — Морроны нападут?

— Я не могу рассказать, всего и сам не знаю. Знаю лишь цель, то, что предстоит разыскать и привезти в Ринересс. От этого будут зависеть жизни тысяч людей.

— И что это? — спросил Маррод. Шенн взглянул на эмона:

— Узнаете. В свое время. Мы должны добраться до места, где хранится карта. Дальше она поведет нас.

— А далеко ли придется идти, мастер Шенн?

Вопрос задал эшнарец. Держа на плече боевой топор, он шагнул вперед и ухмыльнулся. Правильный вопрос, подумал Улнар. Лишний день в Кхиноре — лишняя схватка со смертью и меньше шансов выжить.

— Не более трех дней до Руаннора. Это мертвый город в песках. Там будет первая остановка. И там нас будут ждать.

— Будут ждать? — удивленно спросил один из воинов, худой и жилистый уроженец Гурдана. — Кто?

— Древний. Мой учитель.

Бойцы изумленно переглянулись. Ну, дела! Молодой фагир учился у древнего, да еще и в Кхиноре! Возможно ли такое?

— Он ждет меня. И даст карту, по которой мы пойдем дальше.

— Карту? Карту Кхинора? — изумленно переспросил Эрбин. — Клянусь всеми Сущими, откуда у него такая карта?!

— Что тут удивительного? Когда–то древние владели миром, — сказал Ильдорн. Он был эмоном, но в отличие от Маррода, в нем чувствовалась порода. Но с простыми воинами он держался дружелюбно.

— Хватит об этом! — решительно прервал Шенн. — Я сказал все, что хотел. Теперь скажет Хаггар. Он моя правая рука, в бою будет командовать он.

Улнар удовлетворенно кивнул: парень тверд, хоть и молод. Умеет зубы показать.

— Позволь вопрос, мастер! — поднял руку Маррод. Шенн кивнул:

— Я слушаю, Дорран.

— Тебе приходилось убивать?

Воины переглянулись. Кто–то усмехнулся. Хаггар недобро оскалился в бороду. Маррод оставил его яростный взгляд без внимания.

— Чаще, чем хотелось бы, — ответил Шенн.

Маррод усмехнулся и склонил голову, давая понять, что удовлетворен.

— Каждый понесет провизию и воду на три дня, — сказал Хаггар. — Нас десять человек, таким образом, запасов хватит надолго. Мясо мы можем добыть по дороге, а вот воды на равнине мало, ее надо беречь, пока не дойдем до места, указанного мастером Шенном. Там есть источник. Далее. Каждую ночь я буду назначать охрану. Двух человек. Если заснете на посту, не взыщите: лично перережу горло… Мне не нужны ротозеи, и я не допущу, чтобы из–за одного погиб весь отряд!