Фрыц Айзенштайн - Дикая собака

С отъездом у нас так вот сходу ничего не получилось. Утром явился на наши светлы очи первый отряд покойного Алгыя. С целью не пущать и освободить. Им быстро, ещё на подходах, объяснили, что в городе нынче оранжевые, так что надо спешиться, поснимать шапки и на карачках ползти, вымаливать у всенародно избранного Улахан Тойона прощение. Посыпая головы пылью. Наверняка это всё сопровождалось изящными шутками и незлобивым юмором. Чиста по-солдатски.

Очень кстати мне подгадали коммунары, выведя из города все боеспособные части. Теперь нухуры вразнобой возвращались и попадали на ритуал принятия присяги новому Улахан Тойону. То есть мне. И кочевряжиться им было не с руки - город был фактически оккупирован полутысячей Тыгына. Под это дело тут же установили полуведёрный котёл, налили в него кумыса и начали клясться на крови. Это не больно, но такое количество кумыса пришлось выпить - мама не горюй. Пребывая в экстазе от этой процедуры, я заметил мельком ненавидящий взгляд от одного из полусотников, из вновь прибывших. Это меня насторожило, и я начал волноваться. Ни с того, ни с сего. Клятва на крови исключала покушение на мою жизнь со стороны новых нухуров, но мне же с ними жить и работать.

Вечером состоялся очередной пир - тут пир по любому поводу. И без повода тоже, но я приветствовал новых бойцов за простое человеческое счастье. Мир, дружба, жвачка. Утром оказалось, что во время пира порезался ножиком это самый полусотник! И это при жуткой нехватке руководящих кадров в моей новой Империи. Ну, в смысле Епархии. Ну, вы поняли, о чём это я. С утреца меня за завтраком просветил Тыгын. Оказывается, не я один заметил ненавидящих меня людей.

- Ты думаешь, что они тебя ненавидят, потому что чужак стал Улахан Тойоном? Нет. Им наплевать, кто Улахан Тойон. Им эта должность всё равно не светит, ни при каких обстоятельствах. Их никто не признает, даже собственный народ. Закон Отца-основателя.

Я хмыкнул. И не такое видали, ну ладно.

- Они ненавидят в первую очередь себя, что не уберегли Алгыя. Это позор, очень сильный позор. Поэтому они и хотят переложить вину на кого-нибудь, а тут ты подвернулся. Они начнут распространять слухи, что Алгыя убил ты, хоть все знают и видели, как всё было на самом деле.

"Значит, система не готова компенсировать возмущения такого типа", пробормотал я. Учтём.

- Так что они лишние. Имей в виду. Есть более разумные кандидаты на их место. С более гибким разумом. Не отягощенные виной от произошедшего. Так что с утра назначай новых полусотников. И не забудь в следующий раз, когда будешь принимать клятву, сказать всем, что берёшь их вину на себя. Тебе потом легче будет.

Чтоб я без Тыгына делал. Макиавелли тихо курит в сторонке. Так что мы всё-таки уехали на Малые Камни, не дожидаясь никого. Мангута оставили начальником городской стражи. Он не даст расслабляться стражникам, могут остатки банд рискнуть, напасть на город. Блин, что за пацифист города строил? Ни стен, ни проходных, ни ворот. Любая, мало-мальски крупная банда сломит защитников города в один момент. Только за счет большого периметра. Иликтрическая сила. Тыгын на первое время добавил своих бойцов. Из тех, кто не рыскал по дорогам, выискивая остатки мятежников.

Следующие десять дней вообще прошли в каком-то угаре, из которого я выныривал исключительно для того, чтобы очистить желудок от бузы и выпить Ичилового снадобья от отравлений. Хорошо, что шаман не пил. Я даже не знал, сколько у меня всяких вождей самого разного ранга. Приезжали и приезжали. И со всеми надо пообщаться, принять клятву, выпить, поговорить. И так до самой свадьбы.

А кроме этого дел - невпроворот. Для моего девиза: "Не откладывать на завтра то, что можно сделать послезавтра" подобное положение вещей казалось ненормальным. Я уж и забыл, где моя фляжечка, не до того было. Практически непрерывные расколбасы. Приезжали новые люди, и старые никуда не собирались уезжать. Если б не Тыгын, я и не знаю… проще было бы повеситься пулей в висок. Мало знать обычаи, надо знать нюансы. А в них-то и таится дьявол.

Оказывается, помимо тонких политических ходов по назначению новых сподвижников, нужно никого не обидеть тем, что кому-то достался более престижный подарок. Подарки, кстати, это очень тонкая часть политики, я на языке натёр мозоль, объясняя всем новую линию партии и правительства. Стопиццот мильёнов раз одно и то же. Лично. В тёплой, доверительной атмосфере. Каждому деликатно намекнуть, что без него, всеми признанного специалиста в области финансов (управления имуществом, руководства коммунальным хозяйством, нужное подчеркнуть), мне никак не обойтись, и было бы неплохо, чтобы со стороны уважаемого имярек поступали сигналы о том, как ворует мои деньги казначей (завхоз, водоканал, нужное вычеркнуть) и при этом пообещать, что его заслуги в деле стукачества будут должным образом вознаграждены. Возгласы, что, дескать, мы работаем не за деньги и почести, а во славу нашего края вообще и товарища Тойона лично, я благосклонно выслушивал и отмечал, кто больше всех об этом кричит. Такие люди нам нужны. На каменоломнях. А пока пусть идут, руководят, в новом халате с барского плеча.

Тыгын меня чутко направлял в вечерних беседах о тонкостях тойонского ремесла. Основной постулат: лучше быть бедным, но щедрым, нежели наоборот. Это, якобы, плюс пять к харизме и сильно облегчает коммуникацию с подчинёнными. Это в теории. А на практике реализуется принцип: вот вам всё, что мне не нужно. А то, что мне нужно, то мне и самому нужно. Но кладовки я основательно почистил, не трогая основных фондов. Все старые, пару раз надёванные халаты, позолоченные уздечки, плётки, сёдла - всё пошло в дело. Кажется, со всеми договорился. Кажется. На этот случай есть какой-то из законов Мэрфи, но я уже его забыл. Потом как-нибудь.

Наступил день свадьбы. Я вот как-то от двух свадеб увильнул, но один раз меня проволокло по этому мероприятию. Не стану говорить об очевидном. Пару часов мы простояли на капище, возле духов-истуканов, пока Ичил, наш придворный шаман, верный клеврет и исполнитель особо тонких поручений,[7] выделывался в экстатическом слиянии со слепыми силами природы. Я даже посочувствовал Сайнаре, её нагрузили таким количеством парчи, самоцветных каменьев и прочей мишуры, что я побоялся бы нести её на руках от алтаря до Мерседеса, как это принято нынче в особо продвинутых семействах. Так что мы по старинке. Своим ходом.

Луга отсюдова и до воттудова были заполнены народом[8]. Меж дастарханов и тюсюлгэ суетились женщины, разнося всё то, что не успели донести. Я на своей первой и последней свадьбе видел около сотни человек. Здесь было раз в десять больше. Немного в стороне трещали костры, над которыми исходили паром котлы с варёным мясом, пловом, шурпой и целиком жарились бараны. Мне аж поплохело, это какие же бабки уходят на такое мероприятие?