Дэйв Дункан - Поле брани

Ампили бросил быстрый взгляд на голубое кресло – пусто, но когда перевел глаза на Шанди, в нем снова кто-то сидел.

– Но вы, однако, провели официальную церемонию коронации…

– Вы присутствовали при этом? – На лице Шанди, сменяя друг друга, промелькнули выражения удивления, скуки и бесшабашного веселья. – Да, старый вы хитрец! Допустим, мы ее провели – ну и что с того? Стопроцентная фальшивка, но мне показалось разумным следовать старым традициям, пока народ не привыкнет к новым. Вот и все. А почему бы и нет?

– О, ваше величество!

При этом слове лицо Шанди расплылось в улыбке.

– Зачем понапрасну будоражить людей, ведь не все на первых порах поймут правду. Людей так легко сбить с толку… Да вы сами… Признайтесь, вы по-прежнему уверены, что не заблуждались?

– Вовсе нет, ваше величество!

«О Боги! Какой же я осел! Безмозглый идиот!» Шанди победоносно потряс кулаками у себя над головой:

– Мы победим! Всемогущий с нами, мы его избранники! Нас ждет славное будущее, Ампи, понимаете вы это?! Мерзкая четверка больше не сможет плести свою хитроумную паутину и играть человеческими жизнями, словно в кости. Да будет благословенно наше поколение! Мы увидим, как Империя раскинется до побережья четырех океанов, населяющие ее народы познают благо всеобщего мира! Кстати, а вы и в самом деле встречались с фавном?

– Да, сир.

– И он не… – Шанди стал вдруг очень внимателен. – Он не демонстрировал своих способностей?

– Весьма скромные: наколдовал лишь кое-какие одеяния и говорил, будто он теперь очень слабый волшебник.

Император удовлетворенно хмыкнул и кивнул, словно услышал приятную новость.

– Но можно ли верить его словам, а? Впрочем, не важно. Время покажет.

Ампили с трудом поднялся на ноги. Пояс чуть не перерезал его пополам, и он был счастлив возможности перевести дыхание.

Шанди положил руку ему на плечо:

– Я первым из императоров стану править всем миром! А вы мой ближайший и самый верный друг!

Слезы затуманили взор Ампили. Он никогда не думал, что Шанди способен на столь сильные эмоции. Впрочем, вполне оправданные – больше не будет войн! Настанет всеобщее благоденствие и справедливость! Какая потрясающая, внушающая благоговение идея!

– О, ваше величество, каким же я был ослом!

– Ну-ну, ничего страшного не случилось. Полагаю, правда, вы лишились парочки-другой хороших обедов.

– Хуже! Все это время я распространял слухи об императоре-самозванце! – Он поспешно достал из кармана маленький сверток. – Это волшебный свиток, ваше величество! У подлинного самозванца есть парный к нему.

Шанди выхватил из рук лорда пергамент и торопливо развернул. Лицо его потемнело.

– А он отлично копирует мой почерк, не правда ли?

Ампили всегда считал очень полезным свое умение читать вверх ногами. За миг до того, как Шанди снова свернул свиток, он разобрал послание: «Весьма признателен. Пусть вам сопутствует Добро».

– Какая наглость! Этот низкий шарлатан смеет взывать к Добру!

«Этот свиток – превосходный образчик настоящего почерка Шанди», – подумал лжеимператор и произнес:

– За это можно ухватиться. У вас, лорд, есть хоть малейшее представление, где мы можем его отыскать?

– Нет, ваше величество. Я покинул их всех на корабле. Они намеревались направиться к северному побережью.

– И с тех пор давно уже подались куда-либо еще! Ладно, не важно. Эти люди не могут причинить мне серьезных неприятностей… Они, я полагаю, надеются преуспеть. Вы слышали что-нибудь об их подлых замыслах?

– О да! Они говорили о составлении нового Свода Правил.

– О чем?

Шанди, почти никогда не выказывавший своих чувств, теперь прямо-таки побелел от потрясения.

– О новом Своде Правил, ваше величество. Они надеются привлечь на свою сторону всех… э-э-э… вольных волшебников, суля им новый порядок.

Император круто повернулся и долго не отрываясь смотрел на зловещее голубое кресло. Затем облизнул губы.

– Новый порядок? Это идея фавна?

– Да, ваше величество.

– Еще бы! И что же конкретно он им обещал?

Ампили попытался вспомнить те безумные идеи, что обсуждались на борту корабля.

– Они собираются запретить пользоваться чарами преданности. Ни одному волшебнику, даже смотрителю, не будет позволено подчинять другого своей воле. Надеются сделать волшебство доброй силой в мире…

– Ну-ну! – Шанди пронзительно и резко рассмеялся. – Желаю им удачи! Они вряд ли успеют принести много вреда, мы схватим их довольно быстро. Жаль только моего бедного кузена. Впрочем, когда мы его схватим и ему вернут рассудок, он получит полное прощение. Четверым смотрителям воздается по заслугам. А этот фавн… – Он снова уставился на голубое кресло, так и не закончив своей мысли, но Ампили содрогнулся. – Как будет хорошо снова увидеть вас в совете, друг мой, – через несколько минут сказал император. – Я вас убедил? Не осталось больше никаких сомнений и колебаний?

– О нет, ваше величество, никаких!

До чего же он был глуп – поверил дварфу и фавну!

– Вот и хорошо. А если доведется среди пустой придворной болтовни услышать какие-нибудь подобные подозрения… или недовольство, вы сразу же меня проинформируете об этом, договорились? – И Шанди снова положил руку на плечо Ампили – нехарактерный для него жест.

Аудиенция закончилась; они направились к дверям.

– И не нужно никому говорить о Всемогущем. – Слова прозвучали как приказ. – Вас ждет прежнее жилище в Дубовом дворце, а потом мы вам что-нибудь подходящее подыщем здесь, в Опаловом дворце, – нет-нет, я не имею в виду темницу! Не хочу больше задерживать вас, так как знаю, что мечты о небольшом пиршестве владеют вашими мыслями, особенно после этого досадного недоразумения.

И с таким знакомым лорду Ампили беззвучным смешком император простился со старым другом.

2

Далеко на севере, в долине Крибур у восточной оконечности горного хребта Пондаг, мерцали тысячи лагерных костров. Зимняя тьма, казалось, охрипла от гортанных мужских голосов; треск горящих поленьев смешивался с ржанием коней и стонами умирающих пленников.

Орда гоблинов под предводительством Птицы Смерти объединилась с армией дварфов, руководимой генералом Караксом. Вожди намеревались предпринять совместное наступление к югу, в сердце Империи. За последние две недели союзники уничтожили четыре легиона имперских войск, и теперь поблизости не оставалось более ни единого солдата. Дорога на Хаб была открыта – впервые за вот уже много веков оказалась беззащитной и уязвимой.