Евгений Ходаницкий - Под ногами идущего

Задание заключалось в расстановке и активации особых сверхчувствительных маячков по периметру территории Мажьей Долины. Эта процедура была ежегодной после того как три года назад одновременно с очередным прорывом Хаоса по магосфере прошла волна колебаний, которая надолго вывела творящих в этот момент заклинания магов из строя. Все призванные элементали словно свихнулись и вырвались из-под контроля призывателей, а большинство активированных артефактов, имеющих слабую защиту, окончательно и бесповоротно перегорели. Еще месяц было опасно творить сложные заклинания. Даже надежные ритуалы давали сбои и не гарантировали ожидаемого результата, но четыре седмицы спустя все вернулось на круги своя. И вот теперь каждый год артефакты-маячки, более чувствительные, чем те, что были созданы в прошлом году, раскладываются по территории Школы Магии. Каковы их функции Сандр знал только приблизительно. Твердо он был уверен только в том, что мелкие артефакты реагируют на искаженную магию Хаоса и любое проявление магии высшего уровня. Они собирали данные и записывали их на специально созданный для этого кристалл, закрытый множеством слоев магической защиты. Как только артефакт зафиксировал бы нормализацию маго-фона, он бы сбросил всею информацию дистанционно на артефакт-приемник, расположенный в одной из лабораторий, курируемых лично Ректором

Мечты Сандра о запотевшей кружечке пива и парочке служанок, трущих спину в пенной воде, внезапно прервала лошадь, споткнувшись и сильно захромав. Сандр выругался и спешился. Быстрый осмотр показал, что кобыла потеряла подкову и теперь ему придется сделать немалый крюк, чтобы попасть в ближайшую кузню. Полуэльф покрутил сложенную вчетверо карту, определяясь как поступить лучше. Мокрый Лог он проехал полтора дня назад, возвращаться было далековато, а вот до Высоких Холмов всего день пути. Быстро ехать не выйдет – значит, можно сказать, или два дня неспешного размеренного пути с ночевкой у дороги, или сутки в седле,- на выбор. Еще раз, сквозь зубы, выругавшись, Сандр спрятал карту во внутренний карман свободной коричневой куртки и обновил низкоуровневое заклинание, поддерживающее вокруг него свежий ветерок, разгоняющий духоту и осаживающий дорожную пыль. Кобылу передернуло, когда Сандр взял ее под уздцы, и она незамедлительно попыталась куснуть неприятное существо, за что тут же схлопотала вялый удар кулаком в нос.

– Демоново отродье! – Дежурно выругался на животное полуэльф и потянул кобылу за собой.

Сын старосты Рорк упражнялся перед своей компанией в красноречии, размахивая руками с активностью мельницы в ветреный день и обильно потея.

– Доколе?- Страдальчески закатывая глаза, гримасничал Рорк своей побитой оспинами физиономией,- Доколе проклятое отродье, пожженное божественным огнем за свои грехи будет пить нашу кровь и чарами погаными охмурять наших девок!? Неужто мы слабы и не сможем дать отпор этой нежити?

– Хорош давить на совесть, агинтатор доморощенный! – Прервал его пламенную речь Стин, рассматривая козявку, извлеченную из носа. Он недолюбливал сына деревенского главы за пафосность, которую тот распространял каждым своим движением, но основной причиной нелюбви было извечное противостояние двух фаворитов, сына старосты и сына кузнеца, за право обладать первой красавицей Высоких Холмов, Амией. Однако у девки были какие-то свои планы на жизнь, совершенно не устраивающие остальных. Но это дело десятое, Рорк был прав в том, что с Анхоровым выкормышем давно пора что-то делать. Слишком много места он стал занимать в жизни девчонки. А девка образумится, когда деваться совсем некуда будет.- Давай ближе к делу! – Махнул рукой сын кузнеца, по-королевски дозволяя продолжать пылкие речи оратора. Боевой дух парней был заметно приподнят, о чем говорило то, как они волновались и, готовясь к великим свершениям, почесывались и тревожно портили воздух.

Рорк зло запыхтел, но в открытый конфликт не полез. Сейчас те, кто раньше был соперником стали соратниками, пусть и временно. А уж на Стина были у Рорка особые виды. Взращенный своим отцом как достойная смена, Стин был силен. Гнуть подковы ему пока что не удавалось, но молотом он уже махал с кузнецом наравне. Избить Криса было мало. Урод должен был, при самом удачном исходе, умереть, или стать бОльшим калекой чем есть, а Стин вполне мог не рассчитать удар, на что и была надежда. Расчет был тонким,- тепло относящаяся к горелому уродцу Амия, лишилась бы его и, как следствие, возненавидела бы Стина. Это было бы идеальное развитие событий,- избавиться сразу от двух конкурентов, идущих в соперничестве далеко впереди перед тучным и рябым сыном старосты. Это была всего лишь возможность, шансы на возникновение которой чуть позже Рорк увеличит, упросив нескольких не сильно догадливых соседей подтолкнуть Криса к Стину поближе, а там судьба сама решит.

– Дрынами лупцевать будем?- Подал голос Нэйлин, сын мельника. Парнем он был, в общем то, миролюбивым, но и в нанесении побоев тоже видел свое очарование, поэтому редко пропускал хоть одну драку. Зато никто не смог бы упрекнуть его в том, что он затаил на кого-то обиду. Побил и забыл.

– А чего бы и нет, ежели так хочется?- Рорк зло ухмыльнулся.- Каждый должон дела делать в меру своего разумения!- Хорошо, что была озвучена эта идея. А я вроде как и не при чем, думал Рорк. Толпа одобрительно загудела. Не все присутствующие претендовали на руку и сердце Амии, помимо нее в деревне были и другие девки, но чувство солидарности гнало их на подвиги. Калека жил как-то сам по себе, в какие-бы то ни было компании вхож никогда не был, да и не нужен он был никому. Странный и загадочный, да к тому же сплошь непонятный и страшный урод. От непонятного было проще избавиться, чем принять.

Стин скатал очередную козявку в шарик и метнул ее в сторону,- Послезавтра вечером пойдем. Шоб все пришли! И не болтайте зря, узнаю что кто-то проговорился, своими руками голову откручу.

Живо обсуждая предстоящее веселье, участники тайного собрания расходились из сарая во дворе Рорка. Староста, все это время подслушивающий за телегой, успел вовремя унести свое пышное тело в дом, прежде чем его заметили.

– Достойная смена растет.- Довольно пыхтел Орсик себе под нос. – Пусть этот выходец из Бездны кровью умоется! – Староста так и не смог забыть пережитый страх и позор от того, что жители Высоких Холмов видели его бегущим и верещащим тонким голосом словно он испуганная маленькая девочка. Память людей длинная, и Орсик был уверен, что над ним до сих пор посмеиваются за спиной. А сын хорошо придумал! А главное, чужими руками все будет сделано…