Гарт Никс - За стеной

Малтан ясно увидел Знак, хотя другие его не заметили, шагнул ближе к Нику и на одном дыхании, жалостливо произнес:

— Я торговец, из Билайзера. Я всегда вел дела с парнями в Бэйне, так же, как мой отец и мой дед. У нас есть разрешение от короля и допуск от вашего правительства. Я лишь время от времени появляюсь здесь, когда у меня есть что-нибудь интересное для мистера Дорранса. Мой старый отец помогал прадеду мистера Дорранса…

— И мы хорошо платим за то, что нас интересует, мистер Малтан, — перебил его Дорранс. — Ведь так?

— Да, сэр, именно так. Только я не…

— Малтан был нам очень полезен, — вступил в разговор профессор Лакридж. — Хотя мы не должны особенно доверять его… гм! рассказам путешественника. Он доставляет нам интересные артефакты и весьма колоритные наблюдения.

— Я всегда говорю правду, — сказал Малтан. — Молодой человек может это подтвердить. У него есть Знак. Он знает.

— Да, знак культа на лбу, — заметил Лакридж, с интересом поглядев на лоб Ника. — Социологически это представляет интерес. Особенно прискорбно, что им обладают почти все члены Разведки Северного Периметра. Полагаю, что в вашем случае, молодой человек, это всего лишь некоторое кокетство?

— Это не имеет отношения к религии, — осторожно сказал Ник. — Знак, скорее… связь с… как вам это объяснить… с невидимыми силами. Магия…

— Да, да, я понимаю, вам это кажется магией, — сказал Лакридж. — Но зачастую это можно объяснить, как галлюцинации, как влияние таблеток, как истерию и так далее. Лишь немногие явления не поддаются объяснению, но при этом очевиден их физический эффект, например, взрыв у Форвин-Милл. Нас это очень интересует. — И он глянул поверх полумесяцев своих очков на Николаса.

Взгляд Дорранса стал еще пристальнее.

— Исследования, которые мы провели, указывают на то, что взрыв был эквивалентен двадцати тысячам тонн нитроцеллюлозы, — продолжал Лакридж. Он постучал костяшками пальцев по столу и воскликнул: — Двадцать тысяч тонн! Мы не понимаем, как двумя бомбами можно достичь такой силы взрыва. Ведь это были всего лишь две металлические полусферы, каждая не более десяти футов диаметром. Не так ли, мистер Сэйр?

У Ника пересохло горло, на лбу выступил пот, в груди и в правой руке возникла знакомая острая боль.

— Я… Я не знаю, — сказал он после паузы. — Я был очень болен. Лихорадка. Но это были не бомбы. Это был Разрушитель. То, чего наши ученые не могут объяснить. Я тоже думал, что все можно объяснить научно, исходя из законов природы. Я ошибался.

— Вы устали и все еще неважно себя чувствуете, — сказал Дорранс. Его голос звучал доброжелательно, но глаза оставались холодными. — У нас, разумеется, еще много вопросов, но они могут подождать до утра. Профессор, почему бы вам не показать Николасу наше заведение? А после экскурсии возвращайтесь наверх, к обычной жизни. Что? Да, Николас, мне напоминают, что все, услышанное здесь, абсолютно секретно. Когда вы вернетесь в дом, нельзя упоминать о существовании этих помещений. Естественно, за обеденным столом вы увидите меня, профессора Лакриджа и других, но в наших обычных ролях. Большинство гостей даже не подозревают, что под их ногами расположен Департамент Тринадцати, и не стоит разрушать их неведение. Думаю, у вас не возникло никакого недопонимания?

— Нет, нет, — пробормотал Ник. А про себя думал, как избежать ответов на вопросы, но при этом получить пропуск для перехода Периметра. Лакридж явно не верит в магию Старого Королевства, и это вовсе не удивительно. В конце концов, Ник раньше тоже был таким. Но в голосе и в поведении Дорранса не было скепсиса. А обсуждать тему Разрушителя и его природы с тем, кто серьезно рассматривает причину взрыва у Форвин-Милл, у Ника не было никакого желания.

Не хотел он обсуждать и магию Старого Королевства, без точных инструкций, да еще в двухстах милях от Стены.

— Следуйте за мной, Николас, — сказал Лакридж. — И вы, Малтан. Я хочу показать вам кое-что, связанное с теми фотографическими пластинами, которые вы нашли.

— Мне нужно успеть на поезд, — проворчал Малтан. — Мои лошади… стоят около Бэйна… за это надо платить… я тороплюсь домой.

— Мы заплатим вам больше, — сказал Дорранс, и по тону его голоса можно было безошибочно понять, что у Малтана нет выбора. — Мы должны показать вам один артефакт… Увидимся за обедом, Николас.

Дорранс пожал руку Ника, сделал неопределенный жест в сторону Лакриджа, и, не глядя на Малтана, вернулся к столу. Ник обратил внимание на пресс-папье, стоящее на деревянном ящичке. Это был осколок камня с замысловатой надписью на нем. Надпись представляла собой символы, которые не светились и не двигались, но Ник понял их природу, хотя и не разгадал скрытой силы или значения. Это были Знаки Хартии.

Ник снова посмотрел на Дорранса и решил, что не станет отвечать на его вопросы, даже если придется искать другую возможность перейти через Периметр. Или будет отвечать туманно и неточно и изобразит из себя круглого дурака.

Следуя за профессором и Малтаном, Ник вспомнил, что Хедж был уроженцем Анселстьерры. Дорранс вселял в него ужас, он казался Нику одним из тех, кем могло овладеть искушение пойти по той же дорожке, по которой пошел Хедж.

Они быстро преодолели массу коротких коридоров и одинаковых металлических дверей в заклепках.

— Вас смущает этот путь, да? — заметил Лакридж. — Потерпите немного. Отец Дорранса построил оригинальный туннель для своей подземной электрической дороги. По модели метро в Корвере. Сейчас мы должны взглянуть на вещицы, привезенные с севера или найденные около Стены на нашей стороне.

— Вы упоминали фотографические пластины, — сказал Ник. — Но ведь у Стены фотоаппараты не работают!

— Эти отпечатки с негативов стеклянных пластин сделаны в Бэйне, — небрежно пояснил Лакридж, — с книги, которая была перенесена через Стену.

— Что за книга? — спросил Ник у Малтана.

Малтан обернулся, но не захотел посмотреть Нику в глаза.

— Фотографии сделала моя бывшая подруга. Я не знаю, что это за книга. Она самовоспламенилась и сгорела через минуту после того, как были сделаны фотографии. Пока я вез пластины на юг, половина из них расплавилась.

— А как называлась книга? — спросил Ник. — И почему «бывшая» подруга?

— Потому что она сгорела вместе с книгой, — прошептал Малтан и задрожал. — Я не знаю названия книги. Я не знаю, где Рэлис ее достала.

— Видите, с какими проблемами мы сталкиваемся, — сказал Лакридж, поглядев на Малтана и усмехнувшись. — Он, вероятно, купил пластины на школьном празднике в Бэйне. Книга представляет собою некий бестиарий. Мы пока еще не можем прочесть текст, но в ней очень хорошие гравюры — изображения зверей и всяческих тварей.