Надежда Соколова - Разыскивается: белая и пушистая, с криминальными наклонностями!

Мне или показалось или старушка правда огорчилась? Такое ощущение, что она ожидала какого-то другого вопроса.

— Боюсь, теперь это невозможно…

От ее слов у меня все в груди оборвалось и опять начала подниматься паника. Перед глазами пронеслись страшные картинки моей смерти!

— Вы что, оставите меня здесь?! Я пленница?

— Нет, — успокоила меня бабулька. — Ты абсолютно свободна и вольна уйти. Просто назад у тебя дороги нет, только вперед. Знаешь, — произнесла она задумчиво, — за все время, что я здесь нахожусь, ты первая нашла дорогу ко мне. Все остальные предпочитали заснуть в холодной темноте, не борясь с ней.

— Я с ней не боролась, — буркнула я, — я просто решила, что эта черная пакость живая, а так как мне умирать по-любому, то я решила захватить ее с собой и попала к вам.

— Правильно попала.

— А как мне отсюда уйти?

— Через дверь, — пожала она плечами.

Я покрутила головой в поисках оной и, к своему счастью, нашла ее за своей спиной. Большие деревянные двери с замысловатой резьбой у меня доверия не вызвали. Вдруг я опять куда-то не туда попаду?

— А что за ней? И куда я тогда попаду? — я ясно помнила, что заходила сюда не через дверь, а обычно где вход, там должен быть и выход.

— Обратно к волшебникам, — совсем по-девчоночьи хихикнула старушка.

— К к-кому?! — заикаясь, пискнула я.

— К тем мужикам, у которых ты перстень стянула! — расхохоталась она. — Ой не могу! Столько тысячелетий охраняю врата перерождения, за все время дойти смогла только одна девчонка! И то, не для того, чтобы пройти их, а для того, чтобы не отдавать украденную побрякушку у четырех стихий! Которая, в общем, ей сто лет не нужна! — бабулька надо мной уже откровенно ржала!

— Так! — Вскочила старушка со своего места с каким-то маниакальным блеском в глазах и стала наворачивать круги вокруг меня, а я все продолжала сидеть на полу. — Интересно, что из тебя выйдет! Очень, очень интересно!

Когда мне это надоело, и откровенно стало пугать поведение бабушки, я спросила:

— Что со мной будет, если я пройду через эту дверь?

— Твоя суть вывернется на изнанку, — каким-то торжественным тоном оповестила меня эта маньячка.

Я, жутко испугавшись, подорвалась с места и заскочила за спинку кресла и уже оттуда пропищала:

— Я не хочу, чтоб меня выворачивало! Поверьте, я изнутри намного хуже выгляжу, чем снаружи!

— Ну что ты боишься, в самом деле? — медовым голосом начала эта маньячка, — я же имела в виду, не буквально вывернет, а э… духовно, вот! Кто проходит мои врата, будет тем, кем был по жизни. Внешность станет отражением души.

У нас только уголовники спрашивают, кто ты по жизни! Так, стоп! Отражение души она сказала? А что может отражать моя душа? Мой характер? Это я тогда стану…

— Не хочу быть воробьем!

— Не поняла, каким воробьем?

Я, вздохнув, высунула мордочку из-за спинки кресла, походу старушка и вправду не поняла, о чем я говорю. Так и застыла посреди комнаты, ожидая моего ответа.

— Воробей, это птичка такая, и меня с ней сравнивают. А я не хочу становиться воробьем, меня и так все обижают, а маленькую птичку и подавно! Воробья всегда вороны клюют…

— Ты меня неправильно поняла! Никаким животным ты не станешь! А воробьем, так тем более. Да и воробей ко мне бы не дошел, — разговаривает со мной как добрый доктор с пациентом! Ы-ы-ы. — Ну, конечно, если ты боишься, заставлять тебя я не буду. Можешь у меня остаться, я тебя вязать научу.

Такая перспектива меня не устраивала, и я вышла из своего убежища и встала напротив этих врат, хотя как по мне — двери обычные.

— А обратно точно нельзя?

— Здесь обратного пути нет. Или остаться, или вперед…

И смотрю я на дверь как замороженная, с одной стороны рисковать я привыкла, а с другой — меня пугает неизвестность. За сегодняшний день я столько всего повидала непонятного и пугающего, что все кажется сном. В такое поверить просто невозможно. И все же это самая настоящая реальность, во сне не бывает больно, и спать не хочется.

На пальце, как бы ободряюще, нагрелся виновник всех моих сегодняшних проблем. Посмотрев на красный камень в перстне, даже не удивившись тому, что он светится, и, решив для себя, что оставаться здесь не намерена, открыла двери и шагнула в неизвестность.

Я оказалась среди белого тумана, но меня это не пугало. Мне было тепло и хорошо. Я стала идти прямо, а белый туман все окутывал меня, он как сытый котенок ластился, и мне было щекотно.

Не было страха или отчаянья, было только любопытство, что же там в конце. Туман не удерживал, не заставлял идти вперед, в сон тоже не клонило. И вообще, я себя ощущала счастливой, а на лице играла блаженная улыбка. Я все шла в этом белом облаке, а по телу разливалось тепло, переходящее уже наверно в жар, но неуютно не было. Продолжая сжимать кулак, чтоб не потерять перстень, я наконец-то дошла до конца. Туман рассеялся, открывая передо мной дверь и я, даже не задумываясь, ее открыла.

Попала я опять в огромную каменную комнату с горящими факелами, а передо мной стояли те самые высокие мужчины в балахонах, только уже без накинутых на голову капюшонах. Видеть их лица я не могла, мужчины стояли ко мне спиной и о чем-то разговаривали.

— И что мы выставим в качестве приза, если Земля мой артефакт потерял? — зло произнес один из мужчин. — Отменить ведь мы ничего не можем, а для создания нового уйдет не меньше трехсот лет!

— Тихо Пламя не злись, нужно просто хорошо подумать, авось и найдем выход.

Странный разговор и странные у этих волшебников имена, а про триста лет так вообще мужик загнул! Столько ведь не живут!

От разговора меня отвлекло странное ощущение. Меня что-то щекотало, и позади себя я почувствовала какое-то шевеление. Сзади себя я поймала что-то лохматое и дернула за это со всей силы. Эта штука вцепилась мне в зад и, наверное, укусила! Больно! Я стала уже с большей силой тянуть это лохматое нечто, но оно вцепилось в меня намертво! Завалившись с ним на пол, стала с визгом его отдирать, а оно прям, приросло к моей за… э-э… попе! Было жутко больно, но я не сдавалась, все с большим рвением, от страха, пыталась это отцепить.

Пока я тут сражаюсь, эти чертовы псевдо волшебники стоят и ржут надомной.

— Отцепите от меня это! — визжала я как ненормальная.

Мой бой, в котором явно побеждала не я, прервал один из волшебников. Поймав за шкирку и высоко подняв, так тряхнул, что у меня в глазах звезды замерцали, и я выпустила своего лохматого ворога.

— Не тербии — смеялся волшебник — оторвешь же.

— Так я это и хочу! — захныкала я.

— Я знаю, что котята любят играть со своим хвостом, но что бы оторвать! Смотри, всю себя исцарапала, разве так можно? — покачал он головой.