Альвина Волкова - Забытое имя

Долю секунды захотелось попятиться назад, и убежать без оглядки, пока боль не свела с ума. Но остановила меня моя ущемленная гордость. Многое пережив, я, наконец-то, устала бегать от самой себя. Пришло время сделать шаг вперед.

— Прошу простить, о, все мои великие предки, тут понадобилась доска, да, вот…

Я с трудом скрыла улыбку. Маленький гном, воюющий с капризной доской, — это войдет в еще один многотомный эпос клана Даграров. Щелчок пальцами и доска покорно воспарила над полом. Борк с перепугу вспомнил несколько своих многоуважаемых предков, плюнул на треклятую доску, и уже не без опаски притулил ее возле огромного очага.

— Да будут к вам милостивы боги. Чем могу служить? — обернулся гном.

— Бахал тан, Борк, — по-гномьи поприветствовала его.

Лицо Победителя Красного Дракона вытянулось. Сперва глаза славного сына Тогара повылезали из орбит, затем сошлись на переносице. Непристойно хрюкнув, Борк начал заваливаться.

— Эй, эй дружище, — вскрикнула, ловя, покосившегося на сторону, гнома под руки, — Рок помоги.

Полуэльф уложить гнома на софу возле окна. Я присела на край ложа, обеспокоено осмотрела друга. Слишком много воспоминаний рождали знакомые черты. Закрыла глаза, позволив ведениям умыкнуть меня из реальности. Но, сколько бы их ни было, плохих или хороших, память отступила, оставив дымку печали. Все забылось, как если бы ничего и не происходило.

— Госпожа?

— Все хорошо. Легкое головокружение. Здесь душно.

Посмотрела на гнома. Обычный обморок, ничего страшного. Открыла окно, и в помещение ворвались уличные крики.

— Не лезь, я тебе говорю. Это мой лоток.

— А где это написано?!

— Да, я вчера на нем торговал!

— То вчера, а это сегодня.

— Ты, что на драку нарываешься!!

— Да, что ты можешь, задохлик.

— Это я то задохлик!!!

Борк приходил в себя. Протянула ему чашу с медовухой, которая стояла возле софы. Борк любил выпить на сон грядущий. Выпив и отдышавшись, гном смог заговорить.

— Это ты?

— Сэлла, — привычно представилась я.

Гном, кряхтя приподнялся на софе, потом и вовсе сел. Вид у него был не ахти, но, похоже, первый шок канул в небытие. Я сползла с края ложа на пол и села в позе лотоса.

— Значит это, правда, — кивнул сын Тогара, обращаясь к кому-то здесь не присутствующему.

— Что? — удивленно склонила я голову.

Борк недовольно хмурил брови, но произнести вслух, то, что вертелось у него на языке, не посмел. Тайны, тайны, тайны. Как же все запущено. Когда, в конце концов, я разберусь с этими недомолвками? Ведь так легко спросить, узнать, выведать. Но страх все еще властвует надо мной. А молчание все затягивалось.

— Не думай об этом, — улыбнулась, встала и поцеловала его в висок, — Борк, старина, я же к тебе по делу! Вот тут полуэльф. Вчера купила.

— Раб?

— Ну, не раб — слуга. Ему бы одежду новую.

Гном посмотрел на полукровку, сощурился, удивленно крякнул, однако посмотрев на меня, только покачал головой.

— Хорошо… Сэлла, — кивнул гном и встал в полный рост, — Значит одежонку этому. Хорошо будет одежонка. Мы конечно с тобой друзья…Сэлла, но есть ли у тебя золотой?

— Обижаешь, — улыбнулась, видя своего друга в деле. Друзья, не друзья, но своего Борк никогда не упустит, — Ты же хорошо меня знаешь — без золотого никуда.

— Тогда, выкладывай, что не жалко, и мы посмотрим, что из этого получиться.

Похлопала себя по поясу, явила свету небольшой мешочек с золотыми монетами. Их было гораздо меньше, чем, в том, что я вручила Даме за полуэльфа, тем не менее, должно хватить. Если что у меня где-то камешки завалялись в сумке. В любом случае, решила и сама отовариться, — когда еще появится такая возможность — заказать одежду у Мастера. Борк конечно зануда и выпивоха, но дело свое знает, и лучше его изделий я еще не встречала.

— Ваяй, — пафосно вложила кошель в его руки.

— Не слишком ли? — взвесив золото, спросил Борк, — Ты уверена?

— И на меня делай, — хмыкнула в ответ, — Вся моя дорожная уже ни на что не похожа.

— Быть по сему.

И мы по-дружески хлопнули в ладоши. До пробуждения Луры осталось часов пять — шесть, и я ощущаю, что живу.

Вышли от Борка через час. Мерки он снимал профессионально, быстро, без лишних слов и эмоций. Определившись с цветом, пообещала Борку, что обязательно приду к нему сегодня вечером. Рок шел молча, только изредка кидал на меня заинтересованные взгляды.

— Хочешь есть?

— Нет, — но в его животе предательски заурчало.

— Похоже твой желудок против лжи. Пойдем.

Булочная, нашлась между палатками с магическими зельями и лотками с какими-то магическими безделушками. Неплохо расположилась, скажу вам, запах свежевыпеченного хлеба заглушал вонь зелий.

Утро. Почти нет покупателей, и пекарь лениво распластался на прилавке, с вялым любопытством посмотрел в нашу сторону.

— Доброго здравия.

— Доброго. Чего изволите?

— Нам бы перекусить.

— Пирожки по Трольски подойдут?

— А это что за зверь?

— Мясо трех сортов, сыр, грибы и травки разные.

— Пойдет. А запить чем есть?

— Мед, вино, соки.

— Мне сок, ему мед.

— Будет исполнено.

Сели за столик возле стены. Милая забегаловка, мне нравится. Приятная глазу, уютная, не облюбована всякой нелюдью. А то бывает, придешь, а там нежить. А где эта бестия, жди неприятностей.

— Вот, прошу, ваш заказ. С вас пол серебрушки.

— Смотрю у вас цены божеские.

— Соседство не ахти, но за обеды платят справно.

— Ясно. Держите.

На стол легли десять монет медью. Нам повезло, еще и сэкономили. Удачный день.

Рок тут же вгрызся в булку и быстро заработал челюстями. Я надломила выпечку и принюхалась к аромату. Попробовала. М-м, очень вкусно.

Вошедший посетитель, нарушил нашу уединенную трапезу. На первый взгляд, ничего примечательного: парень, как парень. Но уж больно воровато оглядывался, смотрел исподлобья. Что-то, знакомое, и я силилась вспомнить, что именно?!

— Горбушку черного, — каркнул он, протягивая две монеты медью.

Лет, на вид, не больше восемнадцати. Одет в тряпье. Тощий, хотя в сравнении с Роком, недостаток скрадывался. Взгляд голодный. Только руки ухоженные красивые, пальцы тонкие изящные. Руки — ну, конечно!

— Эй, парень! — позвала, сев вполоборота.

— Чего тебе, — грубо вякнул тот.

— Поди сюда.

— Зачем? — настороженно сощурился оборвыш.

— Много будешь знать, скоро состаришься.

Парень как-то сразу осунулся, руки затряслись, глядишь, вот-вот припадок начнется. Пометка на будущее, стоит следить за словами.