Павел Корнев - Нож и топор Четверть первая Разбойник

Уснул я мгновенно, стоило только прилечь. Убитый солдат во сне не являлся, да и стоит ли считать грехом спасение собственной жизни? Я твердо решил покаяться, только когда-нибудь потом…

Встали затемно, когда птицы ещё не начали утреннюю перекличку. За ночь выпала обильная роса, так что вскоре мы насквозь промокли. Поплутав по тёмному лесу, вышли к Старолесью — ближайшему к границе селу. Мы остались в лощине, заросшей орешником, а в село отправился Конокрад, чтобы разведать ситуацию. Ветви орешника, покрытые тёмно-зелёными листьями, переплетались так густо, что обнаружить нас даже с расстояния в несколько шагов было невозможно. Разве что по голосам.

Солнце поднялось уже высоко, но в тени деревьев было еще достаточно прохладно, да и земля не успела просохнуть. Пока шли по лесу, согревались от движений, а теперь начали замерзать. Хуже всего приходилось мне и Анри — у нас не было плащей.

Долго мёрзнуть не пришлось: Конокрад появился уже минут через двадцать. Новости не радовали.

— Поговорил я со знакомыми, они через границу барахло разное таскают. Так вот, встали у них дела, неделю уже как встали, — Конокрад высморкался и продолжил. — Говорят, арланцы к войне с малыми королевствами готовятся, вот все и перекрыли.

— Может брешут насчёт войны? — спросил Молот.

— Насчёт войны может и брешут. Только сунулся давеча Вильо, ну вы его, наверное, помните — Леонов шурин, в лес, и нарвался там на чёрных егерей. Еле ноги унёс. Даже товар пришлось бросить — жизнь дороже.

— Если егеря на границе встали, нам не проскочить, — ежась, пробормотал я. Чёрные егеря по праву считались одним из лучших отрядов арланцев для войны в лесу. Говорили, что они и эльфам почти ничем не уступают.

— Да не волнуйся, Николо. Что-нибудь придумаем, — Антуанетта грустно засмеялась и взлохматила мне волосы. Непонятно почему, но от сердца немного отлегло.

— Так, болотных троп мы не знаем, через Серую речку, которая течёт вдоль границы дальше к западу, нам не переправиться, — Анри начал загибать пальцы. — В холмы соваться бесполезно, укрыться негде. Что остаётся?

— Вернуться домой, — неудачно пошутил Ардо, но, получив от Молота локтём по рёбрам, заткнулся.

— Слушай, Фримо, а ты случайно не знаешь никого из контрабандистов, которые на своих лоханках вдоль побережья плавают?

— Не плавают, а ходят. Ну, а на нужных людей выйти можно, — сразу понял о чём речь Конокрад. — Но забесплатно они никого на борт не возьмут. Нужно будет золотом рассчитаться.

— Золотом так золотом, — Анри усмехнулся и похлопал ладонью по рукояти охотничьего кинжала. Он оглядел нас и повернулся к Антуанетте:

— Сеньорита ничего не имеет против небольшого морского путешествия?

— Нет, Анри.

— Вот и отлично. Пора возвращаться. А деньги найдём.

3

Тучи стали собираться ещё к обеду, а ближе к вечеру начался мелкий противный дождик. Казалось, весь воздух пропитан водой, и даже куст не мог послужить от неё укрытием. Напротив, мелкие капли, сбегая по листьям, превращались в тоненькие струйки. Единственным утешением было исчезновение комаров и прочей кусачей мелочи, которая попряталась от дождя. Лежать под кустом давно надоело, всё тело затекло, но я старался лишний раз не шевелиться. Вот дальше от дороги в лесу то и дело раздавался шорох и хруст веток. После этого обычно доносился глухой отзвук тычка, которым успокаивали неосторожного.

Обоз, который мы ждали уже с обеда, всё никак не появлялся. Что с ним могло случиться? Ещё пара часов ожидания, и половина просто плюнет на всё да отправится домой. Впятером — вшестером с охраной обоза нам не совладать, а значит, с возможностью добыть столь необходимое золото можно будет распрощаться до следующего удобного случая. А он когда ещё подвернётся!

Пока мы возвращались от Старолесья, я размышлял, где Анри собирается раздобыть нужное количество золота. По любому выходило, что честным трудом нам таких денег не заработать, да и нечестным тоже. Только дети считают, что с ножом и топором на большой дороге можно быстро разбогатеть. Нет, разбогатеть, конечно, можно, если сильно повезёт — а вот голову потерять даже особого невезения не надо. Всё же Анри на что-то рассчитывал.

Как оказалось позже, именно на разбой он и рассчитывал. Вот только предложил не караулить припозднившихся путников на лесных тропинках, а сорвать крупный куш сразу. Многие дворянские семьи не поддержали герцога Лорана; те, что познатней, попали в опалу, другие успели сбежать из страны. Некоторые так и вовсе бесследно исчезли в застенках королевских темниц. И, разумеется, у этих семей остались захоронки на чёрный день. А если есть бесхозное добро, то, несомненно, будут и те, кто решит погреть на нём руки. Их и предлагал потрясти Анри. Уж не знаю, откуда ему удалось узнать, кто именно занимается такими делишками, но нужные сведения у него были.

Конечно, нам впятером было бы невозможно убедить проходимцев поделиться неправедно нажитым богатством. Поэтому Анри с Конокрадом опять отправились в деревню. Уговорить присоединиться к нам удалось ещё шестерых: четверых с нашей деревни, пару парней со Старого Лога.

Братьев-близнецов, Тора и Гора, тёмноволосых и худощавых, я знал неплохо. Вечно соревновались между собой в стрельбе, и даже сейчас прихватили луки с собой. Братья были так похожи, что пару лет назад их иногда путала даже родная мать. Но потом Тору в драке свернули нос, так что теперь их различить было легко. Но это если смотреть в лицо, а на расстоянии десятка шагов братья в тёмно-синих косоворотках, заправленных в коричневые штаны, казались совершенно одинаковыми.

С парнями из Старого Лога — подмастерьями тамошнего мельника — сталкивался только в драках стенка на стенку, но, в общем-то, против них ничего не имел. Невысокие и плотные, кулаки со сбитыми костяшками. Кожаные безрукавки, надетые прямо на голое тело, оставляли на всеобщее обозрение мускулистые руки. Светлые волосы, казалось, присыпаны мукой. Надо бы узнать, кто из них Том, а кто Рон.

Последняя парочка вызывала у меня острую неприязнь. Честно говоря, я бы предпочёл обойтись без них. Высокий мясистый Карл, которого толстым называли только за глаза, и тощий, вечно почёсывающийся Лаз, жили на другом конце деревни. Короткая рубаха Карла едва сходилась на пузе, выпученные глаза обычно сонно наблюдали за окружающими. Его закадычный приятель Лаз был немного выше, но тоньше раза в три, и жилетка висела на нём как на пугале. Обтрёпанные понизу штаны едва доставали до середины голени. Сталкивался с ними я нечасто, но давно для себя решил держаться подальше от этих уродов. А теперь мы в одной упряжке.