Валентин Искварин - Естественно, магия (СИ)

Над головой взметнулась блесна, присвистнула леска, где-то в груди родилось ощущение полёта, словно душа ринулась за любовно выделанной железкой, которая, чуть кувыркаясь, помчалась на встречу с водой. Секунда, вторая, десятая, девятнадцать третья, стоп! Катушка неспешно сматывает леску. Удар! Что-то особо зверское нацепилось на тройник. Леска больше не наматывается, а всё быстрее сползает в глубину. Руки вцепились в спиннинг, судорожно пытаются отыграть у неведомого противника уходящие во мрак метры. Но тщетно. Гигантский хищник, словно издеваясь, азартно дёргает удилище, которое Виктор не может выпустить. Он летит вниз с глиняного обрыва, всё ускоряясь, без плеска падает в воду, валится в бездну…

И просыпается, задыхаясь.

Голова слегка побаливает, словно только что слегка приложилась обо что-то. Виктор открыл глаза, и мир погрузился в белый бессмысленный свет: зрение не сразу сфокусировалось, сбитое с толку туманом без полутонов. Он хотел вскочить, но со сна тело смогло только перевалиться на живот и подняться на четвереньки.

Под коленями и ладонями — неровный холодный камень. Так! Он же вроде проснулся. Тогда куда делась кровать? И где он сам, почему не в своей комнате?

Холод камня побуждал к действиям. Виктор сел, затем медленно встал, пытаясь понять, как себя вести в этом месте. Скоро белизна, взбаламученная движением, поуспокоилась. Остатки грёз о рыбалке медленно растворялись в сознании, как и положено не слишком насыщенному событиями сну.

Виктор, поёживаясь, огляделся. Странное место. Наверное, это пещера. Стены, похоже, резали и ровняли, мало заботясь о том, во что именно надо вгрызаться: в мрамор, в базальт или в лёд. Гладкая поверхность мягко мерцает разноцветными слоями в рассеянном матовом свете, стекающем с высоченного потолка. Пожалуй, «пещера» — слабоватое слово: рядом с ней штольни в Жигулёвских горах — крысиные ходы. Неизвестные шахтёры-зодчие создали огромный зал, приплющенную полусферу метров трёхсот в диаметре! И напустили на пол плотного белого тумана чуть выше колен… Так должен вести себя какой-нибудь тяжёлый газ вроде радона — свалиться вниз и медленно ползать, стараясь не высовываться… Всё это выглядит красиво, но очень уж фантастично.

Виктор, было, нетерпеливо дёрнулся, чтобы добежать и ощупать стены, но неровная поверхность под босыми ногами быстро заставила перейти на шаг и остановиться. Очень странно. У сна (а что это ещё, если не сон?) обычно свои законы. В нём желание редко расходится с действием, и если они не совпадают, то сновидение часто валится в кошмар. А тут, чтобы дотронуться до стены, надо непременно дойти, с удивительной достоверностью ощущая работу мышц, холод пола и промозглый запах сырого камня, острые осколки, шуршащие под босыми ступнями…

— Здравствуй, ученик!

Обрушившийся с потолка женский голос заставил вздрогнуть. Мимолётно удивила отменная дикция, как у актрис из старых фильмов: кажется, женщина и сама немолода, хотя возраст по голосу угадывать — что в покере блефовать.

А сон становится всё интереснее!

— Ух ты! — звук его голоса вернулся эхом от стен. — Ну, здравствуйте! Ученик?

— Да, я буду тебя учить, — в голосе учительницы явственно звучала улыбка. — Меня зовут Лира.

— О как! Ну, меня — Виктор. И чему станете учить?

— Магии, Виктор.

— Да-а?

Магия прекрасна, и где же ей быть, как не во сне? Отлично! А почему этот сон приснился студенту-третьекурснику Виктору Самойлову? В общем, тоже понятно: во сне царят желания — реализуемые, перспективные и безнадёжные. Вот и…

— То есть, я подсознательно стремился к магии… — высказал догадку Виктор. — И подсознание решило встретиться с сознанием во сне!

— Приблизительно, — так соглашается тот, кто совершенно не понял сказанного. — Ты — один из троих был предложен заклинанием поиска. Оно выбирает тех, кто хочет стать магом. А если мы ошибаемся, переноса не будет.

Примечательный прыжок подсознания: желание выступает как бы третьей стороной, которая самостоятельно выбирает. Может, спросить у желания о причинах выбора?

— А почему именно меня выбрало заклинание? Тех, кто тянется к магии — как волос у эльфа!

— Вообще-то, «мудрые альвы, лысы и злобны», — распевно процитировала Лира и усмехнулась. — Но заклинание поиска никогда не ошибалось. Бывало, что… мы не успевали найти настоящего ученика среди предложенных.

— А их было много? — Может не стоит так наседать на подсознание? Вдруг отвлечённый диалог разрушит ткань столь любопытного сна?

— В этот раз — трое, — терпеливо ответила Лира. — Бывало и тридцать. А почему это для тебя важно?

— Ну, если я в чём-то уникален, то… — А ведь и действительно — не важно! Это — его сон, в нём желание магии обрело такое поэтичное имя. Может, хватит уже воду в ступе толочь? — Давайте, что ли, начнём?

А местный холод, потихоньку пожирающий пальцы, — тоже необходимость, или можно и без него как-нибудь?

— Ох, я вижу, ты мёрзнешь, — спохватилась наставница.

Голос Лиры зашептал дёрганную тарабарщину — и Виктора окутало голубоватое свечение, быстро уплотнившееся до… буро-фиолетовой робы. Этакая мантия, которая могла бы подойти и майару Гендальфу, и ведьме Макгонагол, и джедаю Оби Вану Кеноби. Иллюстрация к статье из энциклопедии «маг вообще, одежда». Но от иллюзорной мантии стало удивительно уютно и тепло! Хотя кожа и не ощущала прикосновения ткани.

— Ой, спасибо.

— Не за что, — спокойно ответила Лира.

Видимо, это-то как раз совершенно обыденная вещь, простое каждодневное заклинание. Неплохо бы научиться делать такое…

— Твоё задание — поразить мишень. Магией.

— Не понял, — признался Виктор. — К-к-как?

— Тебе нужно создать заклинание, — почему-то наставница подчеркнула именно это слово. — Иначе…

— Незачем и огород городить? — предположил ученик.

Всё равно странно: обучение вроде с азов начинают, а не с розы, упавшей на лапу Азора. А то получится, как с Буратино: и нос в чернилах, и Мальвина в бешенстве.

— Да, — согласилась наставница. — Конечно.

Виктору тут же подумалось, что его фраза избавила Лиру от каких-то непростых объяснений. В следующий раз надо будет дослушать подсознание.

Итак, раз это сон, значит, достаточно только убедительно придумать — и заклинание получится! И у него должно достать воображения на этот мысленный финт, ведь не зря же его «заклинание выбрало»! Так надо не ударить в грязь лицом!

— Пожалуй, мне нужна цель. Или мне её тоже надо создать?