Александр Рудазов - Заря над бездной

Раскрылся портал, и прямо с равнин Инкванока в Смеситель погнали стадо йорг-йоргов. Сопровождавшие их Тощие Всадники Ночи неожиданно для себя отправились туда же — и зал наполнился их громкими, но недолгими протестами.

Смеситель все сильнее разогревался. Издавая мерный гудящий звук, он с огромной скоростью перерабатывал горы протоплазмы. Разбирал ее на кирпичики, на клетки и вновь собирал воедино, но уже в другом порядке.

И вскоре из блока рождения повалили первые шогготы. Стандартные, самые дешевые формы, которые Смеситель штампует по умолчанию. Уродливые мясные кули, похожие на морских ежей с руками, ногами и головами вместо игл. Они не ходили, а перекатывались, пытались схватить все подряд, тут же тянули в рты, оглашали воздух безумными воплями…

Говорят, когда-то шогготы были совсем другими. Лишенные воли и эмоций, они обладали разумом — острым и ясным разумом, делающим их блестящими слугами и солдатами. Словно механизмы из плоти и крови, они послушно исполняли всякий приказ Старцев. В те легендарные времена шогготы были не бесформенными комьями органов, а по-своему даже красивыми существами…

Но шогготы этого поколения… Сто Сорок Девятый предпочитал держаться от них подальше. Тупые, вечно голодные, с расщепленными личностями, они были жутко непредсказуемыми. Если шоггот в данный момент не выполняет конкретный приказ, он может выкинуть что угодно.

Один раз особо прожорливый сородич едва-едва не поглотил Сто Сорок Девятого. До этого он уже поглотил четырех мелких шогготов, и Сто Сорок Девятый лишь чудом не стал пятым. Именно таким путем на свет появляются Твари.

А особо прожорливые Твари изредка разрастаются до сверхгигантских размеров… и чаще всего растекаются после этого в озеро кровянистой слизи. Но если все же не растекаются, если остаются устойчивыми и неким путем получают долю в такульту, на свет может появиться Ползучий Хаос вроде Абхота или Нъярлатхотепа.

Страшно представить, какая бездна душ и личностей сплавлена в таком архидемоне.

Шогготы вылезали по два, по три в минуту. Но Шаб-Ниггурату и это казалось слишком медленным. Он топал копытом и гневно блеял:

— Быстрее, быстрее, пожри Червь ваши души!!! Я тороплюсь, я ужасно тороплюсь!!!

— Мы уже начали расконсервацию остальных Смесителей, — послышался шепот Старцев. — Всего у нас их десять в рабочем состоянии, и каждый при полной нагрузке может выдавать три-четыре тысячи шогготов за эондр. Хватит ли тебе этого?

— Не хватит. Совсем не хватит. Это лучше, чем ничего, но надо быстрее. Надо еще быстрее.

— Быстрее невозможно.

— Надо быстрее!!! — проревел Шаб-Ниггурат.

— Ответь, отчего ты так торопишься? Куда ты так торопишься? Что ты сделаешь с войском, которое мы даем тебе?

— Как это что?! Я… я… я буду убивать!

— Мы поняли это, — прошептали Старцы. — Мы знали это. Это нужно. Это надо сделать. Но отчего ты так рьян в этом? Отчего так любишь убивать смертных?

— Ну… — задумался Шаб-Ниггурат. — Я… э-э-э… Знаете, когда сдавливаешь им черепа… ме-э-э… они так смешно хрустят… хе-хе… ме-э… хе-хе…

— И это единственная твоя причина?

— А что, мало? Мне хватает.

Настроение Черного Козла Лесов чуточку повысилось. Но тут же снова упало. Ему не терпелось закончить здесь и вернуться в Кадаф, наорать на земляного червя, который по какому-то недоразумению считается там главным. Это же надо было настолько бездарно руководить, чтобы просрать все, буквально все! Смертные стоят на пороге, вот-вот пойдут маршем по Инкваноку, а Йог-Сотхотх лежит себе на боку!

Почему, почему всем в этом мире должен заниматься Шаб-Ниггурат?! Он же ранен, ему сейчас лечиться нужно, отдыхать!

Когда он наконец вернулся на поверхность, аркалы уже гиалтьернились, а вокруг стало заметно больше шогготов. Зато маскимов изрядно поубавилось — то ли они воспользовались случаем и разбежались, то ли Старцы отправили и их в Смеситель.

В общем-то Шаб-Ниггурату не было дела до их судьбы. Просто его опять мучил голод, а маскимы оказались неожиданно вкусными. Даже странно, если вспомнить, чем питаются они сами.

Мучимый голодом, Шаб-Ниггурат прищелкнул когтистыми пальцами и достал из воздуха огромный кусок мяса. Свинина. Жадное чавканье и хруст раздались над болотом, но удовлетворения в них не слышалось.

Обычное мясо — это совсем не так вкусно, как живое и дышащее. Оно ведь не испытывает страха, отчаяния, ненависти — лучших приправ для любой еды. И нету самой лакомой и аппетитной части — души. Без нее пища становится… просто пищей. Набором химических элементов, годных лишь для утоления телесного голода.

Но даже архидемон не может сотворить настоящую жизнь одним лишь усилием воли.

— Абхот, ты здесь? — процедил Шаб-Ниггурат.

Откуда-то из-под его копыт донеслось хлюпанье и бульканье. Липкая холодная скхарна слегка вспучилась, и в ней раскрылся глаз… второй… третий… а потом сразу тысяча! Земля словно превратилась в звездное небо — ибо Абхот глядит на мир всем своим телом.

А тело его громадно.

— Поручаю это тебе, смрадная плесень, — хмуро приказал Шаб-Ниггурат. — Присмотри здесь за всем. Когда шогготов наберется достаточно — возглавишь их и поведешь. Понял?

— Сссссс… — раздалось в ответ. — Шшшшшш…

Абхот. Шаб-Ниггурат всегда его презирал. Слабак слабаком — этакая живая лужа, расплющенная версия Нъярлатхотепа. Но он все-таки архидемон, так что пусть не отлынивает, пусть защищает родной мир.

Защищает так, как это делает сам Шаб-Ниггурат. Черный Козел Лесов оглядел уже исчислявшихся сотнями шогготов, бросил злой взгляд на Астрамария и выкрикнул, потрясая кулаком:

— Мы не уйдем молча! Мы не сдадимся без боя! Мы будем жить! Мы выживем!

ГЛАВА 2

Колдуны и паладины смотрелись чужеродным элементом на мостике супердредноута «Алкуса Рейко». Везде металл и бронепласт, сложные приборы с мерцающими экранами — и среди этого рыцари в серебристых доспехах и чародеи в разноцветных плащах. Они и сами чувствовали, что плохо вписываются, поэтому теснились вдоль стен, не горя желанием занять места в креслах.

Обо всей этой чепухе не беспокоился только их предводитель. Облаченный в серый плащ высокий мужчина с серыми глазами, смуглым лицом и длинными черными волосами, затянутыми в хвост.

Креол Разрушитель.

Архимаг из Древнего Шумера вообще редко обращал внимание на такую мелочь, как обстановка и окружающие люди. Его руки были скрещены на груди, а глаза сосредоточены на одной точке. Креол смотрел на распахнувшийся впереди портал.