Софья Ролдугина - Зажечь звезду

— Куда ты там пойдешь? И почему без меня?

— На пляж.

За дверью послышался громкий всплеск, ругань и шлепанье босых пяток по мокрому полу. Я попятилась к выходу.

— С ума сошла? — Этна выскочила на порог и цапнула меня за локоть — умеренно сердитая, с небрежно стянутыми в «пальму» на макушке волосами. — Там сейчас пекло натуральное, угореть хочешь? Поспи лучше и не выдумывай.

— Этна, я не могу спать днем, тем более в такой духо…

— Не можешь — научим, — театрально протянула подруга и зловеще ухмыльнулась. — Никаких проблем.

— Этна, я…

Тонкое, почти невесомое плетение, характерное, скорее, для магии воды, окутало меня невидимой сетью. Этна торжествующе вскинула руку и тут же напялила на лицо обеспокоенное выражение, подзывая Сианну.

— Послушай, Найте тут от духоты плохо стало… Надо на кровать положить. Вот так, ага…

— Может, врача вызвать?

— Нет, ничего, отлежится и…

Здесь бывает тепло, но только днем. А сейчас ночь. Холодный воздух с гор опускается в спрятанную среди заснеженных пиков потаенную долину, заставляя цветы медленно смыкать лепестки. Только от земли все так же тянет раскаленным жаром.

«Я скучал по тебе. Как ты там, малыш?»

«Кажется, хорошо. Не помню. Все так странно».

Смех. Ветер покачивает верхушки трав, разгоняя туман.

«Это сон, маленькая. Хотя я тоже чувствую себя странно».

«Где ты?»

«Далеко».

Пауза.

«Тебя что-то беспокоит, Найта?»

«Беспокоит? Да. Пожалуй. Эта мелодия… Она здесь повсюду. Она со мной с тех пор, как я увидела море».

Тревога.

«Какая мелодия? Вспомни, пожалуйста. Это важно».

«Хорошо. Слушай…»

«Слушай…»

«Слушай же!»

— Да слушай же меня! Пошутила, и хватит. Нэй, ну вставай!

Я с трудом открыла глаза. Ресницы словно воском склеили.

— Этна? Что случилось? Ты почему кричишь?

Она перевела дух и в изнеможении плюхнулась на соседнюю кровать.

— Ты случилась, вот что.

Попытка занять вертикальное положение далась мне с большим трудом. Меня преследовало смутное ощущение, что внутри моей головы сейчас катаются металлические шарики, сталкиваясь и рассыпаясь от ударов колючими иголками. Иначе отчего бы в ушах стоял такой звон?

— Я случилась примерно семнадцать лет назад… Так что давай поконкретней. Что именно со мной случилось?

— Я тебя усыпила. Заклинанием, — мрачно созналась подруга. — Чтобы ты тихонечко полежала до обеда и не рвалась на пляж в поисках приключений на свою… Ну, не важно. В общем, я тебя выключила, как обычно, мы же сто раз так дома делали. И заклинаниями друг в друга швыряли, прикалывались еще круче. Честно, думала, что отобьешь. Не отбила — хорошо, мне же проблем меньше. Я сначала разбирала чемоданы и все такое, а потом…

— Дай-ка угадаю. Ты пыталась меня разбудить, а я все не просыпалась? — мрачно предположила я.

— Типа того.

Я потеребила край одеяла, не зная как объяснить все подруге так, чтобы не напугать и не расстроить.

— Этна, знаешь, лучше так больше не делай. Просто у меня в последнее время… Ну, проблемы со сном.

— Серьезные? — насупилась она так, словно собиралась накостылять «проблемам».

— Как сказать. Если я засыпаю не по своей воле, а от таблеток или заклинания… или там по затылку приложили… То мне потом очень трудно вернуться назад. И я ничего не помню о своих снах. Точнее, помню, но смутно.

Этна упрямо вздернула подбородок. Вообще-то она легко признавала ошибки, но только если по-настоящему чувствовала себя виноватой. Но это был не тот случай, видимо.

— Ну, прости. И вообще, ты сама виновата. На пляж ей надо срочно, видите ли! А солнечный удар — это тоже засыпание не по своей воле? А? — я вжала голову в плечи, давя в себе иррациональное желание начать оправдываться. — И давно это у тебя началось?

— После ритуала, — я невольно поморщилась, вспоминая, как выводила потом с кожи вырезанные по живому символы. — Элен сказала, что некоторые связи с реальным миром ослабли, а с тонким — усилились, но это ничего. Скоро все восстановится. Кстати, когда там обед?

Этна приуныла.

— Обед закончился, — раздраженно припечатала она. — Но скоро полдник, так что мы не совсем пролетаем. А сейчас… Айда на пляж!

Море… Да, это искупило все! И нервный перелет, и неприятный сон, и даже идиоток соседок! Синее, глубокое, нежное, теплое, бездонное море…

Вообще-то я не очень люблю воду. Речную так совсем не переношу, брезгую, озерная еще куда ни шло… Но море стоит особняком. А все потому, что здесь можно плавать. Нет, не спорю, плавать-плескаться можно и в ручейке глубиной полметра, и в бассейне, но море — совсем другое дело. Здесь есть особый ритм, который задают волны, и мягкость прозрачно-чистой воды, которая держит тебя на поверхности, не давая утонуть. В море я могу плескаться часами… Иногда становится жалко, что мне не довелось увидеть океан. Говорят, что он оставляет совершенно незабываемое впечатление… Не знаю. Но все-таки море — это нечто особенное и, думаю, никакие визиты на океан мое мнение бы не изменили.

Едва завидев прозрачные гребешки волн, я разбежалась и с криком «Этна, сторожи полотенце!» с разбегу нырнула в воду. Зеленовато-синяя теплая вода закружила меня. Я выпустила воздух из легких, пытаясь достать до дна. Бесполезно. Похоже, глубина здесь была метров двадцать, не меньше, без специальной подготовки не нырнешь. Жаль, ведь та раковина… справа… очень даже симпатичная.

Кровь в ушах застучала, напоминая, что людям вообще-то и дышать надо иногда. С сожалением оторвав взгляд от недосягаемого и загадочного дна морского, я устремилась вверх — к сверкающей водной глади, палящему солнцу и разъяренной Этне.

— Ты думаешь, что делаешь, а? — рявкнула она, едва я показалась на поверхности.

— Нет, — счастливо улыбнулась я. — Как более умная и взрослая, думать здесь будешь ты.

Этна аж поперхнулась от возмущения.

— Да это ты старше меня, на полгода, между прочим! А ведешь себя, как ребенок! Как дура! А если бы утонула?

— Может, мне вообще купаться не надо? Так, на солнышке полежать? Ах, нет, вдруг тепловой удар случится! — передразнила я подругу и тут же устыдилась своего порыва: — Да ладно тебе, не переживай так. В море невозможно утонуть, особенно в Последнем. Оно слишком соленое. Вода выталкивает наружу.