Елена Малиновская - Безымянный Бог

– Тут такое дело, – запинаясь, наконец-то начал Иргон. – Ты из империи. У вас свои обычаи, у нас свои. Но есть общие.

И вновь надолго замолчал.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула девушка. – Общее имеется у всех.

– Так вот, – видимо собравшись с духом, затараторил крестьянин. – У вас есть этот обычай, и у нас он есть. Ежели спас человеку жизнь, то вправе сделать его безымянным.

– Вот как? – нарочито удивилась Эвелина. – Ты намекаешь на то, что я должна открыть Рохане свое истинное имя? Не забывай только, что в таком случае и я могу потребовать того же.

– Я это прекрасно знаю, – измученно посмотрел на чужачку крестьянин. – Ты и моя жена квиты. Но в ту ночь ты спасла жизнь не только Рохане. Ты спасла жизнь и моей дочери.

– Не понимаю, чего ты боишься, – поморщившись, прервала мужчину Эвелина. – По имперским обычаям, я все равно не имею права на имя ребенка. Он еще не прошел ритуала наречения, следовательно, ему нечего мне отдать.

Помолчав, девушка добавила с тяжким вздохом:

– Некогда этот обычай помог и мне избежать столь позорной участи.

– Я не об этом, – нетерпеливо прервал чужачку Иргон. – Знаешь ли, у нас есть обычай. Чудной несколько. Мы празднуем и принятие ребенком мирского имени. И я хотел бы, чтобы именно ты дала имя моему ребенку. Пожалуйста. Этим ты окажешь мне честь.

– Честь? – переспросила Эвелина. – А ты не боишься, что твою дочь невзлюбят за это? Нелегко носить имя, пришедшее из ненавистной вам империи.

– Не боюсь, – с легким лукавством покачал головой крестьянин. – Мы все видели, что ты сильная колдунья. Сильная и добрая. Имперцы никогда не спасают чужих жизней, тем более если это забирает у них столько сил. Ради забавы – может быть, но не тогда, когда сами рискуют. Прошу, почти наши обычаи своим согласием.

– Хорошо, – пожала плечами девушка. – Кажется, я уже знаю, как назову твою дочь. Надеюсь, она будет достойно носить это имя.

– Спасибо, – с благодарностью кивнул Иргон. – Большое спасибо. И помни, незнакомка, в этой деревне у тебя есть семья, которая будет считать тебя своей. Что бы ни случилось.

Эвелина дождалась, когда мужчина скроется в доме, спеша сообщить радостную новость своей жене. И лишь когда дверь захлопнулась, прошептала:

– На твоем месте я бы не раскидывалась так легко уверениями в преданности, Иргон. Не той ты клянешься, ох не той.

Больше в тот день Эвелину никто не беспокоил. Вечером она даже осмелилась на небольшую прогулку по узеньким извилистым улочкам поселка. Умирающее красное солнце множилось в оконных рамах, отражалось в темных глазах девушки. Эвелина впервые за долгое время ощущала спокойствие. Можно было просто наслаждаться пригожим летним вечером. И даже попытаться сделать вид, будто не помнишь прошлой жизни, будто все забыла.

На берегу океана девушка долго вглядывалась в водную даль. Иногда ей казалось, будто она видит на горизонте белые паруса императорской флотилии. И тогда сердце сжималось в тревожном предчувствии. Но уже через миг Эвелина смеялась над своими опасениями. Дэмиен не посмеет сунуться сюда. Он не найдет ее здесь. Тут властвуют совсем другие силы, а быть может, – и боги. Интересно, в кого все же верят здешние островитяне? Неужели у них есть свой, шестой Высочайший? И какой стихией он должен повелевать? И какому жуткому богу подчиняться? В Академии болтали всякое про Запретные Острова. Чаще всего – плохое. Но пока ни один вымысел не подтвердился. Или неприятные открытия еще предстоят?

Эвелина вернулась в дом гостеприимной Роханы далеко за полночь, когда все уже отдыхали. Крадучись, скользнула к своей лавке и тут же заснула. Просто рухнула в черный бездонный колодец небытия, слава богам, без сновидений и голосов из давно минувшего.

Утром ее разбудила суета. Дом украшали букетами полевых цветов. Верткий мальчонка чуть было не упал на нее, балансируя на табурете и пытаясь подвесить один особенно крупный цветок прямо над головой девушки.

– Аккуратнее, – ворчливо произнесла Эвелина. – Ты и мне шею сломаешь и себе.

– Не сломаю, – легкомысленно отмахнулся сорванец, наконец каким-то чудом воткнув цветок прямо в едва заметную трещинку между ладно подогнанными друг к другу бревнами. – А ежели сломаю – то ты меня вылечишь. Нет, что ли?

– С чего ты так решил? – приподняла одну бровь Эвелина.

– Мне бабка рассказала, как ты лихо колдуешь, – немного смущенно пояснил мальчик. – Рохану, почитай, с того света вытащила. И не побоялась даже с богами поспорить.

– До богов дело в данном случае не дошло, – улыбнулась девушка и тут же спросила, грозно нахмурившись: – А бабка-то твоя откуда может знать, как я колдовала? Выдумывает небось.

– Моя бабка никогда не выдумывает! – оскорбленный таким предположением, гордо выпрямился мальчик и тут же закономерно едва не навернулся с шаткого табурета. – Моя бабка – повитуха. Рядом стояла.

– Понятно, – лукаво улыбнулась девушка и блаженно потянулась. – Звать-то тебя как, герой?

– Не скажу, – показал язык мальчик. – Бабка говорит, мирскими именами тоже нехорошо раскидываться. Сама-то никому свое прозвище не говорит. Даже Рохана о нем не ведает, хотя подруги они – не разлей вода.

– Знавала я одну колдунью, у которой просто не было мирского имени, – печально улыбнулась Эвелина. – Но совсем по другим причинам. Впрочем, быть может, твоей бабке тоже некогда пришлось пройти через такое же испытание.

– Через какое? – заинтересовался мальчик, увлеченно обрывая лепестки с только что прикрепленного цветка.

– Неважно, – отмахнулась девушка и строго приказала:– А ну брысь отсюда. Мне одеться надо.

Сорванец не стал возражать и быстро ускакал по своим делам. А Эвелина неторопливо откинула одеяло и наконец-то встала.

Время до полудня тянулось нескончаемо долго. Вокруг суетились люди, занятые непонятными приготовлениями. Эвелина предложила было помощь, но получила вежливый непреклонный отказ. Сразу стало понятно – несмотря на спасение Роханы, здесь к ней еще не скоро станут относиться как к равной. Если вообще такое время когда-нибудь наступит.

Эвелина вновь ушла на берег. Эта деревушка все больше и больше напоминала ей родное селение. Только теперь она могла постоять за себя не только словом, но и делом. Впрочем, глупо было обижаться на простых людей. Кто знает, какие лишения им пришлось вынести по вине имперцев.

В животе все сильнее и сильнее бурчало от голода. Правильно, ведь завтрак Эвелине сегодня даже и не подумали предложить, а время обеда уже давно прошло. Девушка вздохнула и задумчиво пожевала губами. Интересно, а как дела сейчас обстоят в Академии? Наверное, время послеобеденного отдыха подходит к концу. Подумала – и тут же вскочила на ноги, отгоняя от себя непрошеную случайную мысль. Не стоит сейчас вспоминать, не стоит. Еще рано.