Книга 13. Пожиратель Богов. Часть 1 - Юрий Розин
Самим Байгу волноваться было не о чем. Их тела, или точнее тела их аватаров, оказались надёжно защищены проявленными образами, состоящими из чистой энергии. А вот мне, по идее, должно было стать как минимум некомфортно.
Через мгновение к Воффарин уже присоединились остальные пятеро.
— ТЫ ВЫБРАЛ ХУДШУЮ УЧАСТЬ, — проревел саблезубый лев. — И ТЫ САМ ВИНОВАТ В ТОМ, ЧТО С ТОБОЙ ПРОИЗОЙДЁТ!
— СЛОВА ТИПИЧНОГО ЗЛОДЕЯ! — воскликнул я, завершая, наконец, трансформацию. До того из-за сжатых на моём плече челюстей Воффарин это было слишком неудобно. — СРАЖАЙТЕСЬ И МЫ ВЫЯСНИМ, ДОСТОИН ЛИ Я МИРНОГО ДОГОВОРА!
В мою сторону взорвались шесть могучих аур.
Нестерпимо яркое и жаркое пламя Семургладиона. Всепоглощающая и губительная тьма Умсы. Доминирующая и подавляющая тирания Циарина. Хищная и агрессивная жажда крови Золотой Челюсти. Тяжёлая и непробиваемая блокада Воффарин. Полная бесконечной изменчивости глубина Бенингируды.
Законы Байгу были намного полнее и целостнее, чем у Руйгу. В каком-то смысле, по крайней мере с точки зрения плотности и густоты мировой ауры, их уже тоже можно было называть неполными истоковыми аспектами.
Но по факту это было лишь подобие, грубая и несовершенная имитация, которая никогда бы не достигла уровня истинных предначальных сил. В них не было самого главного. В них не было фундаментальности.
Не знаю, как это работало, но истоковые аспекты не просто так были именно такими. Что-то неведомое, что-то невероятное, что-то, находящееся за пределами понимания моего или их, сделало именно эти силы основой всего мироздания.
Всё остальное, что появлялось после, было лишь вариациями, подобиями, подделками. И теперь я мог быть уверен в этом куда больше, чем раньше.
Взревев, я ответил на ауры шестёрки Байгу своей. Густая и едкая, как сильнейшая кислота, мировая аура серой пустоты, потемнела и приобрела стальной оттенок, окрасившись в оттенок аспект поглощения.
Однако почти сразу же стало понятно, что этого мало. В образном перетягивании каната мой один незавершённый аспект всё-таки проигрывал шести подобиям.
И уже сейчас стало бы очевидно, что я проиграю. Если бы у меня всё ещё был лишь один аспект.
После того, как энергетические жгутики полностью покрыли всё моё тело, гладко и накрепко соединив все Сущности, использование слияний стало не только на порядок проще, но и как будто бы совершенно логичным и естественным. Теперь НЕ применять его казалось странно.
Параллельно с этим начался процесс, отложенный на сотню лет из-за повреждённого сердца и остатков в нём чужеродного аспекта. Мои Сущности начали резонировать друг с другом, взаимодействуя даже без активации слияния, а благодаря жгутикам, по сути являвшимся отростками всё тех же Сущностей, их взаимопроникновение лишь ускорилось.
В результате эффективность этих двух процессов, поддерживавших и усиливавших друг друга, начала стремительно нарастать, приобретая лавинообразную и неостановимую природу. Я мог направлять его, мог немного замедлить, чтобы контролировать чуть получше, но никак не остановить.
И тут очень пригодилось то направление перерождения Катриона, что мне обещал сам Байгу. Перестройка тела, энергии и разума с нуля, обновление и избавление от всех возможных изъянов.
Звучало отлично, конечно. Но так как в процессе превращения в полуэнергетическую форму жизни я и так уже очистился почти от всех возможных дефектов, не считая рубца на сердце. Обещанного Катрионом резкого взрыва силы от перерождения не было и в помине.
Вот только мне в тот момент нужно было вовсе не это, а возможность корректировки моих Сущностей при «воссоздании» их с нуля. Благодаря ему, максимально замедлив процесс синергетического слияния, я успел исправить свои Сущности таким образом, чтобы результат оказался максимально выгодным.
Сейчас, строго говоря, я уже не был Майигу. Потому что во мне не осталось ни одной Сущности. Вместо них во мне поселились три, пока неполных и несовершенных, но самых настоящих истоковых аспекта.
Первым из них, занявшим место в желудке, разумеется, было чревоугодие. Никуда от него мне было не деться, да я и не собирался.
Однако получилось оно из совершенно иной комбинации: Сущностей пожирания миров, подправленного угнетающего давления, захвата территорий и непрекращающегося развития — ещё раз доказывая, что истоковые аспекты были родоначальниками всей мировой ауры и всех Даров, Сущностей и Законов.
Вторым аспектом, обустроившимся в моём сердце, стал аспект льва, царя зверей — один из тринадцати аспектов чудовищ. По идее я мог бы обрести и аспект дракона, царя ящеров. Их «гены» какое-то время боролись во мне.
Но в конце концов победил всё-таки лев, оставив от своего оппонента лишь некоторые черты вроде рогов и чешуи. Непонятно откуда взявшаяся родословная Амалы оказалась сильнее родословной драконов из мира Драконьих Островов. Аспект льва был порождён комбинацией Сущности нерушимой основы, Сущности телесной гармонии и Сущности силы лишения.
Третий же аспект… был совершенно неожиданным.
Сформировав два полноценных зародыша аспектов я понял, что на третий как будто бы уже не хватает ни Сущностей, ни энергии. Да и комбинировать молнии, лёд и контроль казалось как минимум странным.
Однако Катрион продолжал вливать в меня Закон перерождения. Да и у самого процесса слияния как будто ещё были силы на ещё одно объединение.
Можно, конечно, было бы попробовать как-то подправить Сущности в моих руках, чтобы попытаться сформировать что-то удобоваримое. Но я решил, что, раз уж набор аспектов был неизменным, то к чему-нибудь я да приду. И в любом случае это будет лучше, чем рисковать натворить какой-то совсем уж полной чуши.
Так что я просто положился на судьбу и направил Сущности молний и грома и чёрного льда вверх по рукам, вдоль плеч и оттуда дальше, в голову, где их ждала Сущность контроля поля боя.
В момент встречи трёх Сущностей моё сознание пронзила ярчайшая в моей жизни боль. Будто бы мой мозг буквально заморозили до абсолютного нуля, а потом жахнули по нему электрическим разрядом в миллиарды вольт.
Ну, технически, с мозгами температуры абсолютного нуля я вряд ли что-то почувствовал. Но субъективные впечатления в принципе не стоило слишком крепко вязать с законами физики.
Благо, продлилось это всего мгновение, иначе, готов поклясться, даже в нынешнем теле я бы схлопотал самый настоящий инфаркт от чрезмерного шока. А когда боль ушла, мир окрасился для меня совершенно иными красками.
Я был прав. Из-за того, что невозможно было создать некий новый истоковый аспект, слияние контроля, молний и льда сработало. И обратилось в аспект понимания, один из десяти аспектов разума.
Правда, его степень завершённости была заметно ниже, чем у двух других. Если истинное чревоугодие сформировалось где-то на
