Это всё зелье! - Миклашевская Ольга
– Хороший котик, хороший… – приговаривала я, запуская руки в шелковистую шерсть.
Родители запрещали мне заводить домашних животных, кроме, разумеется, почтового голубя. («Только смотри, чтобы он не нагадил в доме!» – сказала мама. «Только смотри, чтобы он не курлыкал по ночам!» – сказал отец.) В итоге я купила на рынке самого маленького и слабого голубя – такого, чтобы громко не стучался в стекло и как можно тише ворковал.
Имени черного кота я не знала, поэтому так и звала его – кот. Мы с ним вроде как приятели, если так можно сказать.
Когда я подошла к зданию академии (единственному зданию в городе, которое не охраняется по ночам по той простой причине, что никто, кроме студентов и преподавателей, сюда войти не может), оставалось еще где-то пятнадцать минут до назначенного Тигрой времени. Только тогда я поняла, что действительно готова пойти на все, лишь бы добиться своего. Даже если меня поймают, и это будет стоить мне свободы. Выходит, Тигра знала меня гораздо лучше меня самой, поэтому и рассчитывала, что я легко соглашусь.
Позади меня раздалось мяуканье: черный кот впервые последовал за мной до самых дверей академии. А затем и вовсе шмыгнул внутрь, как черная тень. Однако особого значения я этому не придала.
Как и ожидалось, в астрономической башне я оказалась первой. Башня представляла собой круглый зал с куполообразным потолком и расставленными по окружности пыльными телескопами. Середина зала пустовала и часто использовалась для иных, отличных от астрономии, занятий.
Тигра, тяжело дыша, ворвалась в башню на двадцать минут позже, чем мы договаривались.
– Прости, – выдохнула она и указала на причину своего опоздания: тяжеленный заплечный мешок, полный, как я догадывалась, ингредиентов будущего зелья.
Я улыбнулась подруге.
– Ну что ж, приступим! – обрадовалась та.
Я уже говорила, что ненавижу зелья?
Глава вторая, в которой Тина сталкивается с неожиданным обстоятельством
– Что, Раэль, всю ночь зубрила? – спросил Орон, подсаживаясь ко мне со своим подносом.
Я снова потерла переносицу и для пущей уверенности похлопала себя по щекам. Спать действительно хотелось ужасно, хотя сегодня утром я и проснулась раньше обычного по собственной воле. Ну или по воле любопытства.
– Ненавижу, когда меня зовут по фамилии, – сказала я и как можно незаметней отодвинула свой стул к краю стола. Орон, как обычно, забыл почистить зубы, если он их вообще когда-нибудь чистил.
– Почему? По-моему, нет ничего зазорного в том, что у тебя в роду есть эльф. По тебе это даже незаметно. Вот моя бабушка…
– Все, Орон, отвали. Я уже двести раз слышала про твою бабушку.
Обычно я так грубо не разговариваю и стараюсь со всеми ладить хотя бы для виду, но сегодня мои мысли занимал только наш с Тигрой эксперимент. Если я попадусь, пиши пропало: мои тринадцать лет обучения в академии пойдут кентавру под хвост. Исключат – и глазом не моргнут.
Орон от меня такого не ожидал, так что на мгновение притих, но потом все равно продолжил:
– Так вот, Тина, я к тому, что нет ничего плохого, если ты не чистокровный человек. Чистокровных сейчас вообще можно по пальцам сосчитать.
– Слушай, – чаша моего терпения вот-вот готова была не просто переполниться, но и разбиться вдребезги. – Ты мне сейчас что, лекцию по народностям собрался читать? Мне, по-твоему, мало уроков профессора Веллинга?
– А мне казалось, ты любишь учиться. – В голосе Орона слышались нотки разочарования. Не знаю, должна ли я расстраиваться от того, что во мне внезапно разочаровался полутролль? Во всяком случае, никакого сожаления я не испытала.
На этом наш разговор закончился, и парень приступил к своему обеду. От раздражающего чавканья у меня моментально пропал аппетит.
Тигра, ну где же ты?..
Подруга тем временем не заставила себя ждать: словно маленький полосатый вихрь, она неслась вниз по узкой винтовой лестнице. Руки ее – вопреки нашему уговору – были пусты.
Что-то подсказывало мне, что это не к добру.
И ведь никогда не бывает, чтобы все прошло гладко! Получилось одно – обязательно провалишься в другом. У меня так всегда бывает, и из этого правила я пока не знаю исключений.
Зелье мы сварили на удивление легко. Рецепт оказался несложным (что уже вызывало подозрения), а заклинание – предельно коротким. С подобным запросто можно справиться ступени с седьмой, если набить себе руку и научиться быстро шинковать сушеных дождевых червей.
«Что?» – спросила я у подруги одними губами, едва наши взгляды встретились. Присутствие Орона делало открытый разговор невозможным по понятным причинам. Но тупоголовый великан и не подумал отсаживаться, даже когда увидел Тигру, направляющуюся к нашему столику.
– У нас проблемы, – скороговоркой прошептала подруга мне на ухо и, как ни в чем не бывало, уселась поглощать мой – на секундочку – обед. Но мне было уже совсем не до еды.
– Скажи, – тут же потребовала я шепотом, что только заставило Орона навострить уши.
– Скажу тебе три буквы, – пробормотала Тигра с набитым ртом, – «эл», «и», «эс».
Я даже боялась спрашивать, что именно произошло. По плану Тигра должна была незаметно поменять термос Герольда на другой, с точно таким же чаем, только разбавленным зельем. На первый взгляд, все очень просто, но, только если вам на пути не встретится этот вездесущий пройдоха Лис, который, точно лиса, любит совать свой нос в чужие дела.
Ну вот, легок на помине.
Он спускался по лестнице в полном одиночестве и выглядел вовсе не так «великолепно», как всегда: взгляд растерянный, нижняя губа искусана от волнения, руками постоянно поправляет волосы. Такого Лиса за все годы нашего знакомства не припомню даже я.
И он шел прямо ко мне.
При всем желании Тигра не успела бы мне ничего объяснить, но, судя по тому как она на меня взглянула, дело было не просто болото. Дело было трясина.
Инстинкт вечной жертвы подсказывал мне только один выход – бежать. И я не преминула ему последовать. Резко вскочив со стула, я по пути опрокинула два стакана сливового сока: мой и Орона. Тот как раз доедал плохо жующееся рагу, поэтому вроде бы ничего не заметил.
Только я бросилась между рядами столов, на всю столовую раздался вой:
– ТИ-И-НА, А НУ СТОЙ!
Все моментально притихли, даже дамочки из дам-совета, у которых на моей памяти рты не закрывались ни разу. Все, мне крышка.
Я забилась в угол, как нашкодивший котенок, и замерла в ожидании самого большого позора в моей жизни. Конечно, Лис обо всем догадался. И конечно, сейчас он разболтает об этом всей академии.
Закрыв глаза, я стала считать лягушек и, только когда досчитала до ста, поняла, что что-то тут неладно. Веки словно клеем намазали, и я с трудом сумела их разлепить.
Он был там. Конечно, стоял прямо передо мной с до боли знакомым термосом в руках и чего-то ждал (наверное, хотел, чтобы я сама во всем призналась). А в столовой по-прежнему стояла гробовая тишина. Кто-то громко икнул. Кажется, это был Орон.
В такой ситуации любое сказанное мною слово могло быть обращено против меня, поэтому я молчала аки мертвец.
– Давай выйдем, надо поговорить. – Его голос был на удивление спокойным, что, признаться, пугало еще больше, чем если бы он кричал.
Краем глаза я заметила неизвестно когда появившегося Герольда и сразу почувствовала, как от стыда начинают гореть уши.
На виду у всех мы молча пошли к задней арочной двери из мраморного стекла, которая вела в оранжерею. Наверное, даже если бы в нашу академию с визитом неожиданно приехала сама королева, она бы и то не удостоилась такого внимания.
Представляю, какие завтра по академии будут гулять сплетни! На ум мне сразу пришла дюжина вариантов, и некоторые из них были очень даже забавными, если бы только я не была в них главной героиней.
Когда мы оказались достаточно глубоко в дебрях розовых кустов, Лис жестом предложил мне сесть на скамейку. Я подчинилась. Злосчастного термоса у него в руках уже не было. Если Лис оставил орудие преступление в столовой… Я боялась даже представить, что со мной будет, если кто-то глотнет оттуда по ошибке.
