Доставь или умри (СИ) - Александр Георгиевич Шавкунов
— Как тебя зовут?
Девушка открыла рот и издала мычащий звук, Эллион на миг закрыл глаза. У неё нет языка. Лунный свет выхватывает гноящиеся ссадины на запястьях и лодыжках. Запах соответствующий.
— Ты меня понимаешь?
Кивок.
— Умеешь писать?
Мычание и мотание головой. Курьер вздохнул, сел на корточки перед бедняжкой. Внимательно оглядел, пытаясь понять, в каком она состоянии. На вид достаточно крепкая, хоть и измождённая, но это поправимо даже коротким сном. Загноенния и синяки вызывают больше опасений.
— Я курьер Илмира, увы, я не могу отвести тебя в ближайшую деревню, мой путь лежит в стороне. Ты можешь идти за мной, но придётся держать темп, однако если ты выдержишь, то в храме о тебе позаботятся. Платой будет твоя история и исследование тела. Ты согласна?
Девушка закивала и боязливо улыбнулась, нижняя губа треснула и выступила чёрная капелька крови. Эллион указал на место, где спал и подал беглянке плащ.
— Спи. Выдвигаемся на восходе.
Когда новая попутчица свернулась калачиком, курьер встал у костра и подбросил в угли кусочки коры с тонкими веточками. Оглянулся, но девушка забылась зыбким сном. В неверном свете разгорающегося пламени лицо её выглядит страшным. Грязное, со вздёрнутым носом, у которого кончик толще, чем полагается. Мочка левого уха разорвана, а щёки запали. Курьер покачал головой и склонился над костром. Пламя следует раздуть, ведь предрассветные часы самые холодные.
***
Дворец императора расположился на высоком холме, а вокруг раскинулся парк героев. Стиснутый со всех сторон огромным городом, некогда центром мира, а сейчас всего лишь одним из бесчисленного множества осколков империи. Роан эл Скван наступил на потрескавшуюся мраморную плиту в самой тёмной и заброшенной части парка. Садовники короля сюда не добираются, а горожане не доходят, предпочитая участок с озером и ухоженными аллеями. Роан любит это место с самого детства, которое кончилось не более недели назад. В тенистом полумраке на него взирают мраморные статуи великих людей прошлого, ныне забытые всеми. Суровые лица, горделивые позы и доспехи, от одного вида которых сердце замирает от восхищения.
Меж плит торчит трава, у постаментов бурно разросся кустарник и ползучий плющ. Роан прошёл к развалинам беседки, сел на остатки каменной лавки. В центре среди кусков камня осталась большая бронзовая чаша, служившая жаровней, но ныне полная дождевой воды. С поверхности на парня смотрит суровый молодой мужчина. Острый нос, вечно суженные глаза и рваный шрам от верхней губы к левому глазу. Как же отражение лживо! Роан боится, он в ужасе! Колени слабеют, а позвоночник обвит ледяной лозой.
Ему семнадцать лет, а значит, самое время стать воином короля, может даже рыцарем! Хотя, какое там! Отец лишь младший вельможа при дворе, денег едва хватило на меч. Парень коснулся навершия клинка, похожего на дикое яблочко. Рукоять выделана деревом, гарда короткая и едва защищает кисть. Парень вытащил меч, взвесил в руке, центр тяжести ближе к острию, на клинке видны следы от ударов молотом.
В груди приятно потеплело, а губы раздвинулись, показывая отсутствие одного зуба под шрамом. Роан торопливо сжал губы в линию, а блеск серых глаз сравнился с блеском стали. Он станет рыцарем, пусть не сегодня, но выслужит и король самолично опустит лезвие на плечо. Отец будет гордиться!
Парень зажмурился, погружаясь в водоворот фантазий. Вот он с мечом и щитом прорывается через коридоры горящего вражеского замка, рубит, колет и принимает удары на сверкающие латы! Вот благородные дамы кидают лепестки роз ему под ноги, а барды поют о его подвигах! Вот прекрасная принцесса падает в объятия и с обожанием смотрит в глаза.
Роан вздохнул, встал и всмотрелся в отражение. Пальцами подправил выражение, из-за шрама мимика слегка заторможена и приходится обращаться с лицом, как с глиной. Быть может, в будущем, когда он станет богат и знаменит, закажет лечение у магов. Да, ему сделают новое лицо и он, наконец, сможет улыбаться без страха!
Вдалеи вразнобой зазвенели колокола, множество храмов открыли двери и принимают страждущих. Нужно сбегать в храм Мардока и просить покровительства. Роан поднял ладонь, оглядел три косых шрама, следы прошлых пожертвований, ведь божество войны принимает только кровь и золото. Те самые вещи, что в обилии на любом поле боя, хотя золото зачастую и косвенно.
Парень ещё раз проверил выражение лица, зафиксировал в памяти и поспешил в храмовый квартал. Выбираясь из заросшей части парка столкнулся со стайкой девушек, весело смеющихся и спешащих в сторону озера. Заметив парня разом притихли, а самая младшая испуганно пискнула, прикрыла лицо ладонями. Малец торопливо склонил голову и поспешил прочь, а в спину ударил взрыв смеха. Женский смех хуже удара плетью, когда она смеётся над тобой. Роан сжал кулак и взмолился Селене, чтобы нашлась та, кто не будет смеяться над его уродством.
Отец часто повторял, что шрамы украшают мужчину, но всё, что Роан замечает, это испуганные взгляды и смешки. Возможно, это только из-за его возраста, но чутьё подсказывает, что в зрелости мало что изменится. Люди всегда ярко реагируют на любое отличие. А его шрам совсем не героический росчерк через глаз или переносицу. Бугристая полоса изуродованной кожи, что ещё и болит перед дождём.
На входе в парк огромные солнечные часы отмечают полдень, что и без того ясно по звону колоколов. До встречи у дворца ещё несколько часов, так что он вполне успеет вознести хвалу Мардоку, вернуться и вновь пройтись по заброшенной части парка. В пронзительно голубом небе виднеется Старшая Сестра, едва различимая она будто прилипла к небосводу. Младшая затаилась и наверняка выберется ночью. Роан коснулся шрама, нет, не покажется, вечером будет дождь.
Выбежав из парка оказался на запруженных народом улицах бывшей столицы Империи, а ныне независимого города Голеар. Очень иронично, что такое же имя было у последнего правящего рода. Ветер приносит густые ароматы свежей выпечки и горячего металла. В квартале кузнецов работа не затихает. Короне нужны лучшие мечи и доспехи, они же нужны многочисленным торговцам и их покупателям в других государствах и полисах Осколков.
Протискиваясь через толпу прошёл мимо стройки. Рабочие вырыли котлован и теперь укладывают фундамент огромного дома. В какой-то момент зазевавшись упустил появление по центру улицы богатого экипажа и едва успел прижаться к стене. В спешке так и не разглядел герб на дверце. Наверняка богатый можа везёт сына на церемонию из загородного поместья. Роан едва удержался от плевка вслед. Прошмыгнул по временно опустевшей дороге к вратам храмового квартала.
Давным-давно в Голеар стекались богатства со всех
