Молния (СИ) - Лана Александровна Ременцова
– Вазуйка, помоги, не хочу отвлекаться, спусти с меня брюки и подними ей платье.
Вторая вампирша быстро исполнила просьбу Зоряна, прозвучавшую как приказ и через минуту он уже насадил Киру на член, продолжая крепко держать за грудь.
Василина опешила, попятилась назад, оступилась и должна была упасть, но не смогла, её подхватил Влад.
– Красивая, Зорян классный, сексуальный и нереально богатый. Расставь перед ним ноги и получишь всё что захочешь.
Она отрицательно замотала головой, забыв, что умеет говорить.
Зорян уже тоже совершал более яростные толчки, а Кира громче стонала.
– Зря ты упираешься, у этих девчонок новенькие тачки, которые подарили мы. Они самые модные в академии, тоже благодаря нам. А ты ещё красивее, мы можем тебе купить небольшой замок или усадьбу всю в цветах, где будешь встречать всех нас с распахнутыми объятиями.
– Или с расставленными ногами, – осклабился Константин, также хищно заглядываясь на новенькую.
Василина ещё сильнее распахнула глаза и напряглась всем телом, пребывая в стальных, холодных объятьях такого же шикарного мужчины, как и вампир, перенесший её сюда, но всё это довело почти до истерики и из глаз полились градом слёзы.
В это время Зорян содрогнулся от оргазма, крепко держа стонущую Киру.
– Не трогай её, отойди… – процедил, сильнее вбиваясь в податливую плоть.
Кончив, застегнулся, подошёл к ним, взял девушку за руку, нарочно лизнул в щеку, будто пробуя на вкус её страх.
– Она только моя, – прошипел, обводя всех багровым взглядом.
– Ладно, братан, видим, что ты и трахался сейчас чтобы ей показать, каким яростным можешь быть.
– Интересно, а после такого зрелища, у неё намокли трусы? – рассмеялся Константин, откидывая удлинённые локоны бриллиантового – чёрного цвета назад.
– Может, ты её не заводишь?
Зорян, резко скрутил уже в хлам испуганную Василину и запустил руку ей под платье в трусики.
– Не надо! – закричала она, пытаясь вырваться, но из лап вампира это сделать невозможно. Он только сильнее её стиснул, схватив одной рукой за шею, а другой – бесцеремонно трогая влажные лепестки.
– Не просто намокли, она вся течёт, – вытащил пальцы и облизал, ухмыляясь, показывая лукавые ямочки на щеках. И от этого, становясь ещё красивее холодной, притягательной, дьявольской красотой.
– Тогда не всё потеряно, она всего лишь набивает себе цену.
Девушка продолжила всхлипывать, заливаясь пунцовой краской. Зорян подхватил её на руки, чтобы друзья не заметили изменения цвета кожи новенькой.
– Я домой, сегодня развлекайтесь без меня.
– Подожди Зорян, я хочу новое платье, там такой шикарный бренд привезли у Марка в магазине.
Он одной рукой вытащил пару золотых монет и швырнул Кире, та поймала и благодарственно улыбнулась, снова соблазнительно, облизав губы, показывая ему, что на всё и всегда согласна.
– Купи, завтра приходи на учёбу в нём, заценю.
– Пока, братан, желаем хорошей ночки, – оскалились друзья, провожая хищными взглядами Зоряна с хрупкой, дрожащей блондинкой с глубокими синими глазами, как местное озеро.
Он взлетел и полетел далеко за академию. Спустя примерно полчаса опустился у трёхэтажного особняка. Василина открыла рот от такой роскоши: белые стены, красная крыша, забор увит алыми розами, огромные арочные ворота с редкой ковкой в виде виноградника, розы с двух сторон, будто приглашали внутрь.
– Это твой дом?
– Да, папик купил, входи, – он открыл ворота, и они вошли. Василина не перестала удивляться, широкая дорога вела к самому особняку через сад с экзотическими растениями. Летали разноцветные огромные бабочки и маленькие птички. Вокруг дороги с мелкой золотистой галькой стояли чёрные металлические фонари и освещали всю территорию.
– Красиво…
– Да, неплохо.
– А бабочки и птички не улетают?
– Нет, их держит силовое поле, такое же, как и вокруг тебя. Пацаны не почувствовали что ты человек.
– А сколько тебе было бы лет по человеческому летоисчислению?
– Не знаю, лет двадцать, думаю.
– А что значит, Зорян. Я слышала, друзья тебя так называли? Это имя? А ты говорил, что у тебя нет имени.
Он ухмыльнулся.
– Я издевался над тобой.
– Ясно, какой ты странный.
– Идём, – он взял её за руку и провёл к входу в дом. Открыл белоснежную деревянную дверь и втолкнул внутрь. Она уже не знала чему больше изумляться: пол похож на белый мрамор, винтовая лестница с золотыми периллами вела по центру холла наверх. Высокие и широкие окна украшали тёмно–бордовые тяжёлые занавеси, подвязанные золотыми кистями.
– У тебя как во дворце.
– Ты была во дворце?
– Да, в музее.
Он потянул её по холлу направо, это оказалась кухня.
Изумлению девушки не было предела.
– А зачем у вас кухня? Вы же не едите!
– Кто тебя сказал такую чушь?
– Так всегда в книгах и фильмах.
– Глупый человеческий мир. Мы едим кровавую пищу и пьём кровь.
– Например? – её веки затрепетали.
– У нас есть кровяная колбаса, и моя кухарка варит кровавые супы, и, кстати, хочешь есть?
– Да, но я не ем кровавые супы.
– Значит, будешь есть колбасу и фрукты из моего сада.
– Мара, – он громко кого–то позвал.
Из маленькой двери в углу показалась необычайная молодая женщина, какая–то суховатая, подошла и поклонилась.
– Моя кухарка. Ещё есть горничная, экономка, садовник и охрана. Накорми гостью, она вегетарианка, так что если колбаска не зайдёт, сделай овощной и фруктовый салат.
Кухарка ещё раз поклонилась и унеслась в каморку.
– Я не заметила охраны.
– Они невидимые, молодняк из зубастых. Я поймал их в горах, предложил работу на меня в качестве охраны и они решили, что это получше, чем убивать вампиров и быть однажды сожжёнными молниями за это.
– Кошмар. Вас могут убить?
– Только сильные зубастые и молнии в портале. Первые могут откусить вампирам голову, а вторые – сжечь до тла. Матери Влада откусили.
– Ужас.
– Ладно, ешь, я в душ. Потом покажу тебе дом. Жить ты тоже будешь здесь. И… может, тебе так понравится, что быстрее захочешь меня, – его улыбка снова пробежала по ней мелкой дрожью. Она понимала, что он безумно ей нравится, но стать легкодоступной игрушкой на пару ночей совсем не хотелось.
– Ух, я чувствую твои феромоны. Ты снова увлажнилась? – он сделал шаг по направлению к ней.
– Не надо, это… это… стыдно, – она отпрянула.
– Понимаю, однако, тебе всё равно придётся на это пойти, иначе выброшу туда же на кладбище, но… девочка, уже мертвой.
– Почему мёртвой? – вскрикнула в ужасе.
Он ухмыльнулся.
– Потому что не один человек никогда здесь не был, и не выйдет отсюда живым.
– То есть я обречена?
– В каком–то смысле да.
Она угрюмо склонила голову и поплелась за
