Возвращение легенд III - Дмитрий Ш.
Гляжу, становлюсь популярным, что радует. Теперь моим здоровьем будет интересоваться чуть больше народу. Гораздо страшнее, обычное равнодушие. Когда всем плевать, живой ты там ещё или уже давно сдох.
– Ли Мин Ксианг из племени Высоких снегов, – дошла очередь до аристократа. – Развитие очага ци, четыре звезды. Ранг эксперт. Аспект воздух. Воплощение, Лезвие игривого ветерка. Владею атакующими техниками ци, школы, – Хвост ласточки. Разбираюсь во всём, в чём положено человеку моего уровня. Окончил академию философии и права, учителя Чень Сынгуа, – с гордостью.
Первый раз слышу это имя. Неудивительно, учитывая, что мы выросли в разных кругах, а то и мирах. Да я быстрее с горным демоном общий язык найду чем с ним. С ним же даже по кабакам и борделям не пройтись. Засмеют. Буду держаться от него подальше, чтобы не заразиться чем-нибудь таким, аристократичным. Поймаю ещё какую-нибудь замашку, замучаюсь выводить.
– Люблю госпожу Канью, не люблю тех, кто не любит её. И Тонга, – повторил слово в слово за Жи Лань.
Недаром он мне сразу не понравился, жреческий подпевала.
– Хун Шенг из племени Высоких снегов, – после долгой паузы, неохотно выдавил из себя немногословный здоровяк. – Развитие очага ци, одна звезда. Воин в ранге эксперт. Аспекта нет. Люблю госпожу Канью, не люблю тех, кто не любит её. И Тонга, – по-моему, повторил просто за компанию.
– Осталась…, – недоумённо огляделся, потеряв женщину загадочную в накидке.
Что за хлопотная особа. Гвоздями её к полу прибить, что ли. Пропажа нашлась сама, вернувшись на прежнее место. Не понять, где была, что делала.
– Ли Линь, – представилась женщина приятным, ласкающим слух голосом.
Назвав самое распространённое, безликое имя из возможных. С таким же успехом могла попросить обращаться к ней со слов, – Женщина.
– Развитие очага ци, пять звёзд. Воин в ранге эксперт. Аспект воздух. Воплощение, Небесное пёрышко. Владею техниками ци, школы Снежной девы. Люблю госпожу Канью, не люблю тех, кто не любит её. И Тонга, – а эта ушастая добавила уже приевшуюся фразу, ради веселья, насколько смог различить игру интонаций.
У них тут прямо коалиция сложилась. Не любящих бедного Тонга. О чём они тоже подумали, вон как заулыбались, довольно переглянувшись между собой. Выражая молчаливую поддержку и одобрение. Что-то повеяло духом товарищества.
– Канью, твоя очередь, – насупившись, с надеждой посмотрел на маленькую девочку альбиноса.
– Канью, – показала на себя пальчиком с важным видом, распрямив спинку, подняв носик, ушки. – Люблю коньфеты. И Тоньгя! – звонко, громким голосом, завершив самое короткое описание из возможных, переплюнув даже здоровяка.
Ну и пусть, за сказанное я ей многое готов простить.
– Всё? – уточнил для протокола.
– Всё. Дяй коньфету, – требовательно протянула руку.
Вместо этого полез обниматься.
– Ах ты моя маленькая проказница. Иди к братику Тонгу на ручки. Хорошая Канью, – пересадил её к себе на колени, начав с любовью поглаживать мягкие, шелковистые ушки, приятные на ощупь. – Держи. Заслужила. А эти нехорошие дяди и тёти, нет.
Уголки губ маленькой девочки чуть изогнулись в коварной улыбке. Довольно прищурившись, позволила мне делать всё, что заблагорассудиться, наблюдая за остолбеневшими фуци, испытавшими сильное потрясение. У Жи Лань даже блюдце из ослабевших рук выскользнуло, что она совершенно не заметила. Цане, увидев хитрую усмешку и многозначительный, победный взгляд девочки, направленный на неё, нервно дёрнула бровью, недовольно засопев. Ей захотелось немедленно выгнать нахальную малявку с незаслуженного тёплого места. Ясно же, что она дурит голову доверчивому Тонгу. Надо Канью не гладить по ушкам, а как следует их подёргать.
«Может, предложить свою помощь», – подумала Цане.
Я же в это время потешался над другим. Не над их реакцией, а над всей картиной целиком. Анализируя сказанное. То же мне, родственники. Как много у них общего. Разные фамилии, статусы, профессии, воплощения родовых способностей, да даже на лица, сплошное семейное сходство. Так, как много, у них общего? Если только точка фокусов интересов, которую я беззастенчиво тискаю, считывая их шок, беспокойство, искреннее возмущение. Самые неподдельные эмоции. Найдя общую слабость. А значит, они теперь все у меня в руках. Да, пушистая врушка?
Та думала о чём-то схожем, по-хозяйски поглаживая коленку.
– Хорошо. Друг о друге немного узнали. Что дальше? – преувеличенно бодро спросила Цане, с трудом отводя взгляд от раздражающей её Канью.
– Ничего, – беззаботно пожал плечами. – Ход на стороне кланов Золотого города. Пусть как следуют втянуться в подземелье. Рассеются по нему. Обломают зубки о ловушки. Поскольку, как подозреваю, ничего, кроме них на этом этапе битвы за наследие древнего предка не предвидится. У меня такое чувство, будто лабиринт бесконечен. Совсем непрост, каким кажется, на первый взгляд. Например, этот кирпич, которого повсюду без счёта, полностью блокирует духовное чутьё. Сенсорам здесь придётся тяжко, полагаясь только на свои глаза и уши. А ещё эти сундуки не дают покоя. Явно не просто так расставлены в таком количестве. Безо всякой защиты.
– Думаешь, придётся их открывать?
– Убеждён. Завтра посмотрим. Проверим, уткнёмся ли во внешнюю стену лабиринта, или он так и будет тянуться в бесконечность.
– Значит, придётся добровольно лезть в ловушку, – не испытывая беспокойства, согласилась жрица.
– Должен же быть выход. Сомневаюсь, что испытание будет проведено в один этап, – поделилась своим мнением Цане.
– Он есть. Обрати внимание на канал, опутавший весь лабиринт. Здесь нет уклона. Пол идеально ровный, словно выверенный по линейке. По идее, его нужно наполнить водой, которую требуется где-то найти. И эта вода должна будет куда-то из канала уходить. Иначе нет смысла его протягивать, если планируется затопить лабиринт. Логично предположить, по течению можно выйти к выходу. О чём легко догадаются всё остальные. Не дурнее нас. Сундуки же, помимо ловушек, должны содержать ценные призы, подсказки и, собственно, первое испытание предка. Когда спускались, что-то таблички, – Благотворительная раздача сокровищ, не заметил, а значит, придётся попотеть. Причём всем участникам. Заметьте, всё устроено так, словно каждому участнику даются равные шансы, – сообщил с безразличием.
– Это хорошо или плохо? – не поняла Цане моей реакции.
– Это неважно. В этих подземельях останутся все. И счастливчики, и неудачники. Планирую похоронить их всех, заполучив наследие только для своей семьи. Ну или изгнать из подземелья ни с чем. Остальные идут сюда с
