Чудовище - Даниил Евгеньев
— Хоть ты подскажи, где мне искать Чёртово урочище! Давно я тут не был, не вспомню, куда идти. Направь, что ли, создание божье!
Малиновка недовольно цвикнула ещё пару раз, переступила с лапки на лапку и упорхнула вдаль. Запомнив направление, мужчина поднялся на ноги, пробормотав:
— Что ж, посмотрим, насколько я удачлив.
Закинув мешок за спину и надев шляпу, путник быстрым шагом двинулся дальше.
***
Из семи яиц вылупились три мальчика и четыре девочки. Восьмое, маленькое, пока оставалось целым. Крепенькие и жизнерадостные, малыши-ренна по очереди деловито сосали грудь Хлауль. Измождённое, но удивительно красивое лицо девушки освещала мягкая улыбка. Новорождённым ренна не так уж и требовалось грудное молоко, но Хлауль не могла отказать себе в этом маленьком удовольствии.
Накормив последнего малыша, девушка бережно опустила его на мягкую траву к остальным и взяла в руки восьмое яйцо. Улыбнувшись, погладила пальчиком теплую шершавую скорлупу. Грациозно потянувшись, встала на ноги и сбросила плащ, под которым ничего не было. Солнце ярко освещало её худенькое, но гармонично сложенное тело. Хлауль прижала яйцо к животу, желая немного согреть его, отошла на пару шагов к старому клёну и тихо запела песню о новой жизни…
***
Мужчина резко остановился и прислушался. На усталом худом лице его появилась улыбка, и он прошептал:
— Наконец-то! Я уж было испугался, что потерял тебя, моя красавица… И свою удачу заодно. Что ж, пора нам встретиться.
Мужчина свернул с тропы и пошел на звуки песни. Аккуратно отгибая ветки, он пробрался сквозь ольховник, приблизившись к небольшой светлой полянке. Тихо-тихо, словно боясь разбить хрупкий хрусталь, он раздвинул листву и увидел Хлауль. Обнажённая девушка стояла к нему спиной и негромко пела. Улыбка снова появилась на его суровом лице. Мужчина стоял не дыша, наслаждаясь чарующими звуками и зрелищем — прекрасной девушкой, поющей под ярким солнцем.
— Как же ты хороша! — прошептал он. Покачал головой, вслушиваясь в серебристые переливы, и вздохнул.
Потом отступил на шаг, аккуратно, стараясь не шуметь, отцепил от торбы арбалет, зарядил его и, тщательно прицелившись, спустил тетиву.
Тяжёлый болт по самое оперение вошёл в спину Хлауль и бросил её на дерево. Последнее, восьмое яйцо выскользнуло у неё из рук, упало в высокую траву и укатилось в овраг. Девушка захлебнулась кровью и сползла на землю, ломая ногти о жёсткую кору. Неловко завалилась набок. Заскребла руками по земле, с корнем выдирая мелкие травинки и высокие стебли мятлика. Подтянула худенькие коленки к подбородку, уже испачканному густой кровью, и затихла.
Мужчина не торопясь вышел из зарослей, на ходу цепляя арбалет на место. Затем вытащил меч и направился к малышам ренна, насторожённо наблюдавшим за ним. Не утруждая себя наклоном, проткнул мечом каждого — так же буднично, как крестьянин протыкает вилами стог сена. Сбросил с плеч торбу, перехватив руками лямки, аккуратно положил её на землю. И подошел к Хлауль.
С длинного, заточенного на совесть клинка капала кровь. Мужчина посмотрел на небольшую грудь девушки, хмыкнул и пнул её по ноге.
— Не притворяйся мёртвой, тварь. Ваше племя живучее, я знаю. Вас надо резать на куски, чтобы заставить сдохнуть. И то лучше сжечь потом.
Глаза Хлауль медленно открылись.
— Почему? — С каждым звуком изо рта девушки толчками текла кровь. — За что?
— Ты ещё спрашиваешь за что, тварь? — Брови мужчины удивлённо поползли вверх. — За то, что вы не люди. Вы чудовища, противные человеческому взору. Своим существованием вы поганите землю, по которой ходите. Нашу землю, людскую. Человеческую. — Мужчина ткнул мечом в ступню девушки. — Вот этими самыми ногами вы оскверняли нашу землю. Но теперь всё. Ты последняя. Это я годами выслеживал и уничтожал ваш род. Это я сжёг твоё убогое жилище. Это я убил твоего самца, тварь. Убил и отрезал ему голову, чтоб наверняка. И если бы ты сидела в тот вечер в своём логове, а не шастала по округе, собирая травки для своих гнусных ритуалов, всё было бы кончено ещё раньше. Но и так неплохо вышло: и ты сдохнешь, и выводок твой, весь ваш род под корень. Кстати, вы же даже размножаетесь не как люди. Вашим бабам не всегда нужны самцы, чтобы наплодить новых ублюдков. Вы откладываете яйца, как безмозглые куры. Но куры хотя бы полезны. А ты спрашиваешь, за что.
