Ellith The Shadow - Чужие миры

Конечно, первосортная дурость — лезть на ту сторону… если не умеешь отгораживаться от голосов, разумеется. Больше я такой ошибки не делал: сперва боялся лазить, потом научился ограждать разум от мертвечины.

Сейчас я могу обойтись без винисы — достаточно кружки с водой. И даже если вода не дистиллированная, мне не так уж сложно встать на том пороге, услышать те голоса, увидеть то серебро, ощутить дуновение того ветра… и позвать их — одновременно не впуская.

Туман надвигается медленно, как будто нехотя. Что-то живое, что-то чуждое, инородное словно пугает зазеркалье. Сталкиваются два страха, я чувствую оба — один известно, чей, а второй? Интере-е-есная аномалия. Обычно на пороге только поддайся — потом два часа будешь дверь запечатывать и трое суток нежить по всему городу ловить. А тут…

Страх растёт. Отторжение тоже.

Закрываю дверь.

Открываю глаза.

Практикант замер рядом со мной в канонической боевой позиции. Ноги согнуты в коленях, руки разведены в стороны, пальцы «веником». Сиреневая паутина «щита радуги» на нас обоих. И когда успел, тут секунды не прошло!

— Вы слышите?

— Что именно?

— Какие-то голоса. Ненастоящие, — Шел настороженно осматривался, — Чужие… как будто для всего здесь чужие. Как будто не отсюда… в смысле мира.

Та-ак, напуган до смерти. Не ожидал. И ещё меня защищает… надо же.

— У тебя какая-то нестандартная реакция. Viesa mate от тебя шарахаются, viesa lemme прячутся, lois wearea тебя обтекает… а запугивать — обывателя и то дольше придётся.

— Это… вы?!

Шелис с воздуха сел на одеяло и уставился в землю.

— Шел, треть секунды. Порог. Опасности не было бы даже для трансформированного некроманта.

— А можно ещё потренироваться? — оживился Шел.

— По тебе ФБМ не плачет? Ты бы хоть дрожь унял.

— ФБМ по мне не плачет, исследования и стихийная магия интереснее, — тем не менее, хотя Шелиса и трясло, руки у него не дрожали. Знакомая подготовочка. Боевая, дорийский стиль, — Но выжить тоже хочется. Наверное, вы правы. Я другое проклятие сочиню.

Надо отдать практиканту должное — двойной навев был снят за семь секунд.

Успокоившись, Шел порылся в сумке, и на свет появились два бруска, длинная щепка и моток тесьмы. Умник быстро расчертил новый кусок коры, сплёл из тесьмы что-то замысловатое, положил в сторонку. На кору насыпал травок-иголок, и принялся высекать «живой огонь».

— Попался бы мне криворукий шаман, который это придумал, — сообщил практикант где-то полчаса спустя, когда иголки соизволили загореться, — я бы его проклял.

За «живой огонь» в заклинании отсроченного подъёма мне и самому когда-то хотелось зачаровать разработчиков. К счастью, они умерли много тысячелетий назад, их имён не сохранили даже сказки, и я не знал, кого вызывать с того света…

Шелис сжёг тесьму, то и дело подбрасывая в огонёк разноцветные иллюзии-иероглифы. Торжественно пропел кровожадный детский стишок (интересно, зачем?), небрежным взмахом левой руки рассыпал огонь по ветру (ни искры не осталось), и со всяческими предосторожностями упаковал щепку обратно.

— Артефакт? — поинтересовался я, указав на свёрточек.

— Нет, щепка с аблудки.

Слышал. Есть в лесу такие деревья… пройдёт мимо человек, и заблудится, да так, что из лесу уже не выйдет. Будет думать, что домой возвращается, а ноги сами в чащу несут. В родную деревню придёт — не узнает. Короче, пока лешему взятку не дашь, из леса заблудившийся не вернётся — хоть весь Жёлтый Легион на поиски снаряжай, с лестенями и собаками.

— Шел, чем ты угрожал лешему?

— Я её купил.

— У лешего? С каких пор нечисть позволяет магам заключать выгодные сделки?!

Просто «сделки» нечисть очень даже заключает, но в итоге маг остаётся без сапог и думает, что легко отделался. Обычному же человеку крупно повезёт, если он сохранит все конечности. С ушами, глазами, почками, годами жизни и членами семьи можно прощаться заранее.

Правда, по мелочам договориться чаще всего удаётся. Тот же леший за пару монет охотно покажет заплутавшему магу дорогу домой, но не подведи эфин явиться к нему с просьбой…

— Мне ещё первый учитель объяснил, что если покупать только за наличные деньги и не поддаваться на всякие шуточки с «тем, что на постоялом дворе забыл» и «маленькими услугами», то проблем не будет. Денег, правда, тоже…

— Сомневаюсь. Если бы существовал универсальный рецепт, о нём знали бы все.

— Не поддаваться у многих не получается, — признал Умник, — И нечисть обычно угадывает, кто сломается.

Подумав, я согласился. Ещё вспомнилось, что на дюжину знакомых, оставшихся-таки без сапог, приходится один магистр Эстин Лэнский — тот хвастался древней каменной статуей, честно купленной у кого-то болотного. Не худшая, кстати, статистика.

Подумав ещё, я честно признался: «Шел, я постоянно забываю, что ты не ребёнок. Но объясни, пожалуйста, если у тебя такая хорошая выдержка — нельзя обойтись без мести? Какого вессера ты провоцируешь конфликт с Рунсоном?».

— Не с Рунсоном, а с магом Айнар-из-за-Холмов, нарушившей, кстати, статут. И не конфликт, а небольшой обмен… оплеухами.

Пока я переваривал эту изумительную логику, Шел тихонько добавил:

— Спасибо, что одёрнули, учитель. Со смертным страхом я действительно сорвался.

Не дождавшись ответа, он взял полотенце и убрёл к ручью.

Полчаса спустя я отправился смотреть, не утонул ли практикант на мелководье. Не утонул. Сидел, смотрел на волны, размышлял о чём-то малоприятном. Из воды на мальчика таращились два серебряных глаза со зрачками-щелями. Второй маг нечисти не понравился — серый прочерк разрезал русло пополам и исчез за кустарником.

— Так расстроился из-за одной глупости? (Шелис кивнул) Бывает хуже. Обошлось без эфин-последствий, правда, конфликта я бы не исключал…

— Тарисе хиин лар но шайра эм квен лар но кейве, учитель. То бишь, «с лордами по закону, а с магами по статуту». Не станут они нарушать этикета.

Поверю на слово. Интересно, зачем висскому магу рунсонский придворный этикет?

— Шел, утешать практикантов не в моих привычках, но до настоящего, полноценного идиотизма твои действия не доросли…

— Предлагаете взять за образец навев Lameata на Стреленск?

— Нет, это уже не обычный идиотизм, а клинический.

— А есть разница?

— Публицистику читать надо. Обычный идиотизм — это дурацкая цель или дурацкое средство, а достойный Карской лечебницы — это дурацкая цель и дурацкое средство. Дурость ради дурости. О Хвойницком разброде слышал?

— Да. В школе рассказывали, что какой-то безалаберный восьмикурсник без подручных средств вызвал дух посреди храмовой площади и виртуозно применил «белый ирис», чтобы напустить на людей злобное привидение. А первый учитель говорил, будто один некромант решил объяснить людям, какая сволочь этот благородный Велеслав, и заодно предотвратить повышение некроактивности и возникновение злобной нежити. Но не придумал ничего умнее, чем вытащить дух с того света, — ох, и невинные же глаза были у Шелиса! Чувствую, он прекрасно знает, кто этот «один некромант», — Что именно было идиотским, учитель?