Владимир Наумов - Души потемки

— Объясни.

— Твой таинственный покровитель, точнее покровительница живет в Долине. Ты служишь Цветочной колдунье.

Джошуа побледнел. Его лоб покрылся капельками пота.

— У тебя больное воображение, — сдавленным голосом произнес он.

— Может быть. Ртуть! Если я не вернусь через шесть лун — убей его.

«Малыш» погладил неразлучную секиру. Можно не сомневаться — он выполнит приказ.

— Господин, может, это и не мое дело, — Конрад замялся, — не стоит вам идти одному.

«Среди нехоженых дорог одна — моя», — как мне это объяснить им. Не знаю.

Слизняк робко тронул меня за плечо.

— Не один. Рвать-Рвать пойдет.

Вот это новость!

— Проводи нас, Конрад.

Джошуа отстегнул меч и передал его Эшли.

— Возвращайся, но скучать я по тебе не буду, — силясь поддержать марку, произнес он.

Но я видел, что ему вовсе не весело.

Свернув с тракта, мы часа два шли по лесу. Едва заметная тропка пряталась в густой траве. Зачем я иду в долину? Сделав огромный круг, я вернулся к изначальной точке. Разумеется, можно вернуться, и никто меня не упрекнет. Двигаясь по тракту под охраной слизняков, я беспрепятственно доберусь до Зеркальной Вершины. Перстень у меня, а значит и проблем с возвращением домой не возникнет. Впрочем, нужно смотреть правде в глаза: пусть и не по своей воле, я ввязываюсь в дела, касающиеся судьбы всего этого мира. Приступ тупого бешенства, охвативший меня в пещере, вышвырнул меня навстречу новым проблемам… и новым обязательствам. Хотя и не без пользы для дела. То есть, для меня, любимого.

В распахнутые объятия волн окунулся уже в теле Змиулана. Мутная, заполненная донной взвесью, вода на время ослепила меня. «Ты плаваешь, как топор», — в детстве не раз пенял мне дед Серега. Что правда, то правда. Под водой я научился плавать гораздо раньше, чем на поверхности. Всему любовь к ракам. В нашей речке их водилось множество. О, этот непередаваемый аромат костра! Хруст панцирей, нежные шейки, липкий сок…

В тот все получилось гораздо хуже. Туша Змиулана может и хороша на земле, но вот плавать оказалась не приспособлена. Или, скажем так, имела очень ограниченные способности. Я сразу потерял ориентацию. И не знал, в какой стороне находится берег. Караул! Не будь я в бешенстве, то вероятно меня бы охватила паника. Но не тут-то было… Как тупой бульдозер, я попер по дну. Куда? А Сварог его разберет. Кстати, если доведется повстречать «умный» бульдозер, то обязательно попрошу у него прощение, но до сих пор не доводилось. То ли природная самонадеянность, то ли вера в силу перстня, но я не на секунду не испугался возможности нахлебаться воды. Способность Змиулана к адаптации в любой окружающей среде не поддается восхвалению. Медленно, но верно, я приноровился довольно сносно набирать скорость. Гнев уже схлынул, если так можно выразиться, барахтаясь на глубине в несколько десятков метров, и я даже начал получать удовольствие от происходящего. Вот только мой личный зверь, забыв о приличиях, устроил кровавую вакханалию. Ему, видите ли, приспичило подкрепиться. На пару уничтоженных косяков рыб я посмотрел сквозь пальцы, но когда он на второе слопал семейку милейших созданий, по земным меркам схожих с нерпами, я взбунтовался. Единственным способом обуздать его мне представлялось обратное превращение. Но согласитесь, это несколько не благоразумно на дне озера, и я ринулся на поиски суши. Не знаю, сколько уж ушло у меня на это времени, но я обнаружил остров. Нет, скорее островок. Персональное чудовище не чинило мне препон, видимо от души налопалось, и я не испытывал затруднений с трансформацией. Первое, что я сделал, огляделся. И убей меня бог, если знал, откуда прибыл. Ни намека на берег. Ну, точно Робинзон! Не хватало только Пятницы. Как оказалось, рано радовался. Пятница появилась, да не одна. О-о-о! И не грех отметить, какие! Если вам по вкусу широкоплечие, грудастые, ну вылитые глобусы, я же помню — я в школу ходил, недолго — шутка, девицы под пару метров ростом. Стриженные, как на подбор, точно только что сбежали из тифозного госпиталя. Не успел я произнести приветственную речь, как меня спеленали и поволокли в глубь острова, точно кабанчика на заклание. Я уже собрался внести коррективы в меню и тут… Радушный прием ничего не скажешь.

Если туп, как дерево,родишься баобабомИ будешь баобабомтыщу лет, пока помрешь.

Может это и обо мне строки, но в таком случае я на пути к просветлению. Безжалостно исковеркав мои представления о морских девах, тем не менее, я должен признать, что сразу понял, к кому удостоился попасть в гости. Наяды! Не такими я их себе представлял, ох не такими. Кто что-то упоминал об их вздорности… Он врал! Причем безбожно. Они просто стервы. Не хочется вспоминать, что пришлось претерпеть, общаясь с ними. Мое самолюбие и так трещит по швам. А понадобилось им ни много ни мало, как «завалить» Вани. Велес, конечно парень хоть куда, но есть же какие-то пределы. И, тем не менее, им удалось меня уломать. И не последнюю роль в этом сыграла одна маленькая наядочка. По их меркам просто кроха — от силы метр семьдесят. И так обворожительно хороша! То-се, трали-вали, и я согласился. Каким же я был дураком! Хотя это и не новость. Моя новая пассия поделилась профессиональными секретами, и я стал чувствовать себя в воде если не атомным подводным крейсером, то, по крайней мере, дизельным охотником.

Первая моя встреча с Вани, по наводке наяд, едва не окончилась для меня плачевно. Более того — трагически. Успел удрать! Только пятки сверкали… или плавники. Спасибо комбату, который любил повторять: первая заповедь разведчика — вовремя смыться.

Началась подлинная охота за моим скальпом. Вани гонял меня по всему озеру, без передышки. И вот что удивительно — Перстень молчал! Я твердо тогда усвоил — герои бывают только мертвые.

В конце концов, мне удалось ускользнуть в Реку Судьбы. Признаться, о чести, о наядах и своих обязательствах я давно забыл. Был занят спасением собственной шкуры. Она хоть и толстая у Змиулана, но зубы той твари, что гонялась за мной, внушали уважение. Зверушки в реке оказались тоже не подарок, но с ними я справился. И тот момент, когда я было уже совсем собрался окинуть водную стихию и обличье Велеса, объявился Вани. Спрятаться от гигантского червя в реке дело безнадежное. Он всегда безошибочно знал, где я нахожусь. Победить я не мог, убежать не получилось. Меня зажали в узкий пролив. Берега крутые не выбраться, летать я не умел, да, и сейчас не умею. Хотя стоит попробовать на досуге.

Я почти смирился с неизбежным, хотя и храбрился. И тут… Это произвело потрясение, как от разрыва глубинной бомбы. Он пытался установить со мной мысленный контакт. Шоком назвать это трудно, все равно, что назвать удовольствием процесс сидения голой задницей на раскаленной сковороде.