Яна Алексеева - Охотящиеся в ночи

А ведь часть несбывшегося проклятия теперь сидит в нем. Алая змейка чужой силы, заботливо вскормленной на невинных жертвах, не пожелала подчиниться, но это дело времени… Как и возвращение силы. А что может лучше восстановить отнятое у Пьющего кровь, чем концентрированная энергия выпитых жизней? Пусть не сразу, но…

Ну и кому какое дело, что этот способ давно отвергнут как неоправданно жестокий и малопродуктивный? Что неподвластная сила бьется в коконе воли, обжигая изнутри виски, что кровь бежит по жилам, только разнося боль от скрытого в груди источника.

Не он безжалостно загубил сотню жизней, чтобы напитать один конкретный череп. И его самого тошнит при мысли о том, что пришлось принять в себя и чем теперь будет отдавать его магия… Несправедливо — расплачиваться за чужие преступления. Жизнь вообще не очень справедливая штука. Но, но… На безрыбье выбирать не приходится, иначе сожрут акулы и не подавятся.

Лучше всего помогла бы в добром деле восстановления сил добровольная жертва, но единственная кандидатка… Вот она, лежит, вздрагивает во сне. Согласится ли? Ладно, это в крайнем случае.

День протерпеть да ночь продержаться… Недолго ждать оправдания, ведь маленький кристаллик сумел-таки запечатлеть самое начало схватки. И многозначительную фразу мага. Будет что предъявить конклаву.

Несмотря ни на что, грядущее уже не казалось глубочайшей черной дырой сплошного отчаяния. Скорее — просто длинным темным тоннелем. А уж обзавестись фонариком — не проблема.

Павел сидел в темноте и раздумывал о самых разных вещах, стараясь не сосредотачиваться на неприятных ощущениях тела. Холод, боль… Мысли отвлекали. Главное, не поддаваться накатывающей с неотвратимостью паровоза слабости. Одной бессознательной тушки в этом овражке достаточно. Он достал из кармана последнюю звездочку силы, прищурившись, всмотрелся в огонек структуры. Полная… Сжал в кулаке так крепко, что побелели пальцы.

На крайний случай, если вдруг появятся нежданные гости. Патрули магов, например…

Павел покосился на волчицу. Пусть отдохнет до утра.

Вот ты какая, оказывается. Смелая, искренняя, преданная… невоспитанная, несдержанная, чересчур энергичная. Перебирая спутанные пепельные волосы бывшей ученицы, он неожиданно ощутил, как в душе поднимается странное чувство. То ли нежность, то ли щемящая радость. Они живы, все прочее неважно.

Спасибо тебе, Елена из Охотящихся в ночи, спасибо…

Ранним утром, когда туман клочьями оседал на траве, деревьях и асфальте, по обочине шоссе неторопливо брели двое, поддерживая друг друга. Водители и пассажиры пролетающих мимо машин то ли не обращали на парочку внимания, то ли просто ее не замечали. Выглядели эти двое оборванцами и двигались не так чтобы уверенно — от столба к столбу…

Вдруг один автомобиль, измазанный в грязи по самую крышу, резко затормозил, взвизгнув шинами. Подал назад и остановился. Двое дружно отшатнулись, но из машины выскочил светловолосый молодой человек и, экспрессивно размахивая руками, бросился к ним. Что-то говоря, он затащил людей в машину, а сам сел на водительское место.

«Ситроен» мгновенно набрал скорость и быстро скрылся из виду.

Милые традиции в нашем мире, не правда ли? Кровная месть, поголовное уничтожение родов, разборки один на один типа бандитских, и все — не с пустыми руками, а с разными магическими прибамбасами. Я вам расскажу еще об одной замечательной традиции.

Сказания о дикой охоте пришли к нам с Британских островов. В стародавние времена подобным образом любили развлекаться те, кого называли Играющими с жизнями. Это были самые красивые, самые изысканные в одежде и вооружении, самые одаренные умом из всех существ, что когда-либо жили на островах. Их род не относился ни к лунным, ни к дневным, а стоял особняком. Магии Играющих подчинялись земля и растения. Потом они научились управлять живыми существами и морочить им головы, причем без помощи зрительных иллюзий, умением создавать которые сейчас славятся альвы.

Но как ни были могущественны Играющие, новая религия, новая раса и очередной Поворот их подкосили, не говоря уже о завоевательных походах отнюдь не дружественно настроенных королей. Среди Играющих было много тех, кто не сдался без боя и, вцепившись в свой клочок мира, сражался за право выжить. Из кого-то получались легендарные воители, из кого-то — отменные злодеи. Но время шло, и Играющие умирали. Сражались — и умирали. Принимали новую религию — и умирали; обращались к злу — и умирали; их, настоящих, забывали, и они умирали, становясь лишь тенями в неверной людской памяти. В годы правления Вильгельма Завоевателя их добили окончательно. Если где-то и сохранились представители великого рода, то это жалкие вырожденцы, чья кровь разбавлена в сотом колене.

Сколько информации исчезло с уходом последнего Играющего! Архивная Ложа плачет горькими слезами, разгребая сгоревшие свитки, в которых хранились сведения о реальных деяниях Играющих. В основном же остались легенды и предания.

Впрочем, вернемся к нашему вопросу. Все знают бога Одина и его валькирий. Они переняли прекрасную традицию еще в те века, когда дикая охота была всего лишь безобидным выездом Играющих в поисках непуганого зверья. Надо признать, в более поздние времена в качестве дичи использовали и людей. Да, среди Играющих гуманистов не водилось. Жизнь была такая, веселая…

В свиту Одина входили маги, специализировавшиеся на управлении морской стихией и погодой. Им были подвластны бури, снег, лед, лавины, обвалы и прочие прелести, которые хорошо остужали пыл лезших в их поместья врагов. Скандинавские горы хоть и невысокие, но в те далекие дни это были дикие и прекрасные места.

Представьте такую картину: снег от горизонта до горизонта, пики и кручи, прозрачный звенящий воздух, северное сияние, безумные звезды, трескучий мороз и десятки ледяных замков в ущельях и долинах. И дикая охота, на которую со всех окрестностей собирались маги и воительницы. Последние не уступали магам ни в смелости, ни в силе, заслужив право на равных с мужчинами сражаться и высказывать свое мнение. Именно таких северяне и брали в жены. Женщины-валькирии, беспощадные и искренние в проявлении чувств. Их ненависть и любовь были одинаково горячи и опасны. Они жили в долинах, на берегах фьордов, и ревниво охраняли свои земли. Они неслись вперед в вихрях магии, по горам и долам, вздымая тучи снега, обрушивая лавины и засыпая долины снегом. Всякое бывало. И на города нападали, и убивали, и спасали. Тех людей, которым удавалось удивить участников процессии доблестью и смелостью, забирали в чертоги. В качестве прислуги или дружинников, а порой и супругов.