Кирилл Алейников - Хрон

Танатос впадал в минуты поэтического настроения всегда, когда курил кальян.

— Возможно, вы правы, хозяин, но пока нам достаточно и такого.

— Хм… Кстати, до меня дошел слух, что многие нимфы хотели бы уйти вместе с вами на поверхность, когда вы освободитесь от службы у меня. Вы, ребята, можете спровоцировать здесь революцию!

Танатос опять рассмеялся.

— Мы не против прихватить нескольких девушек с собою, — решил подыграть Николай.

— А ты подумал над тем, как будешь содержать их? — вдруг совершенно серьезно спросил Танатос. — Мужчина вправе иметь столько женщин, сколько способен содержать на полном обеспечении, ни одной ни в чем не отказывая. Сможешь ли ты заработать там, на поверхности, столько денег, чтобы завести гарем?

Николай не нашел подходящего ответа. Зато помог друг:

— Гарем в нашей родной стране вообще невозможно завести. Это противозаконно.

— Чушь, — резюмировал Танатос. — Полигамия — это вовсе не пережиток прошлого. Это одно из важнейших достояний, из ценнейших сокровищ, которые человечество утратило. Надеюсь, когда-нибудь люди это поймут.

— Но ведь вы и сами не желаете никого кроме своей возлюбленной, — напомнил Александр.

— Мое право решать, хочу ли я быть с одной или со многими. Просто сейчас я чувствую, что должен быть только с одной. Проказник Эрос запустил стрелу в мое сердце, и пока я не имею желания вытаскивать ее.

По дворцу разнеслось веселое девичье пение. Нимфы продолжали свою беззаботную жизнь, не подозревая, что, поднявшись на поверхность, непременно столкнутся с трудностями, которые подчас невозможно преодолеть. Там, на поверхности, витают печали, болезни и горечи, выпущенные давным-давно хитрой Пандорой из кувшина в доме Эпиметея, брата Прометея.

Это случилось тогда, когда сердобольный Прометей похитил огонь и подарил его людям, заодно обучив искусству и многочисленным ремеслам. Жизнь на Земле стала много счастливее, а Зевс, разгневанный поступком Прометея, послал людям зло. Он велел Гефесту смешать землю и воду и сделать из полученной смеси прекрасную девушку, которая обладала бы нежным голосом и взглядом, способными разить наповал любого своим очарованием. Когда Гефест вылепил девушку, боги оживили ее и послали на Землю, назвав Пандорой, что в переводе значит «наделенная всеми дарами». Такое имя она получила вследствие того, что многие боги дали ей частичку себя, как, например, Гермес, вложивший в уста Пандоры лесть и лживые речи.

Зло в образе прекрасной девушки проникло в дом Эпиметея, где тот хранил большой плотно закрытый сосуд. Никто не знал, что спрятано в сосуде, и никто не хотел его открывать, ибо знали все: придет большая беда. Но Пандора открыла его, и тут же по всей земле разлетелись несчастия, некогда заточенные, и осталась на дне сосуда лишь одна Надежда. Крышка захлопнулась, и Надежда не успела вылететь наружу.

С тех-то самых пор царят в мире людей беды, выпущенные Пандорой.

Танатос хлопнул в ладоши.

— Итак, пришло время для второго поручения.

Археологи превратились в слух. Сердца их отчего-то провалились в низ живота.

— Заключается оно в следующем. Вы должны направиться в Фемискиру и добыть пояс Ипполиты.

— Погодите, — остановил Александр. — Пояс Ипполиты — это тот самый пояс, который бог войны Арес подарил царице амазонок Ипполите?

— Тот самый, — кивнул Танатос.

— Но я думал, амазонки смертны, как все прочие люди.

— Они смертны, — вновь кивнул бог смерти. — Ипполита давно отошла в мир иной, ныне власть над амазонками сосредоточена в руках Артемиды, богини охоты и покровительницы животных. Но в отсутствие Артемиды делами руководит женщина по имени Аэлла. Она никогда не снимает свой пояс, символизирующий власть.

— Но вам-то он зачем?

— Мне он совершенно не нужен, — рассмеялся Танатос. — Зато он нужен моей любимой Адмете. Я бы и сам мог забрать пояс у Аэллы, но мне нельзя появляться там и уж тем более красть что-то. Аид сурово покарает меня.

— А нас он, получается, не покарает, — проворчал Николай.

— Про вас он ничего не знает, — успокоил Танатос. — Аид способен найти в подземном царстве любую мертвую душу, но совершенно не может чувствовать живую. Так что об этом не волнуйтесь.

— А как же насчет Артемиды?

— Она сейчас где-то развлекается, как обычно.

— А…

— Слушайте, ребята, вы отказываетесь?

Археологи переглянулись. Слово взял Николай:

— Конечно же, нет! Но поход к амазонкам вряд ли принадлежит к разряду легких. Мы можем сгинуть по пути.

— Вы полгода жили в моем дворце, я ни в чем вам не отказывал. Думаю, пора бы и расплатиться за столь радушное гостеприимство. Риск — неотъемлемая часть любого похода. К тому же, есть еще клятва…

Вот так. Оказывается, они пробыли в Аиде не три месяца, как считали, а целых шесть!

— Мы согласны, — покорно ответил Александр.

Танатос удовлетворенно затянулся.

— Как не могу я сам, так не могут мои верные слуги появляться на глазах амазонок. Но на время пути я дам вам в помощники отличных охранников. Когда-то они служили самому Аресу, но потом, после исчезновения бога, пришли ко мне. Кстати, они должны быть уже во дворце.

Будто услышав его слова, в зал прошли два высоких, с головы до пят закованных в угольно-черные доспехи рыцаря. Не смотря на кажущуюся тяжесть брони, они передвигались легко и непринужденно, едва издавая звук при ходьбе. Поклонившись Танатосу, рыцари замерли, будто солдаты перед министром обороны. Их лица невозможно было разглядеть в узких Т-образных щелях на забралах шлемов.

— Знакомьтесь, — указал рукой бог смерти. — Фобос и Деймос.

— Страх и ужас… — прошептал Александр. — Дети Ареса.

— Они ему вовсе не дети, — усмехнулся Танатос. — Впрочем, это неважно. Фобос и Деймос будут сопровождать вас до Фемискиры и обратно.

Николай оторвал взгляд от черных доспехов рыцарей и спросил:

— Когда нам выезжать?

— Немедленно, — ответил Танатос. — Кони уже ждут вас. Возьмите оружие, доспехи и выезжайте тотчас.

Археологи поднялись, попрощались с хозяином и пошли к конюшням. На душе скребли кошки, мысли о нелегком пути не давали успокоиться. А сзади шагали два танкоподобных рыцаря, настолько бронированных, что ни один сантиметр кожи не выглядывал наружу. Фобос и Деймос напоминали вовсе не допотопных солдат, а футуристических космических пехотинцев. Если бы не огромные двуручные мечи у них за спинами, а плазменные винтовки — они вполне сошли бы за таковых.

На конюшнях, как сказал Танатос, уже переминались запряженные и снаряженные кони. Четверка черных, как броня рыцарей, необычайно крупных коней. А рядом ждали археологов комплекты легкой защиты и оружие.