Альфия Гайфутдинова - Наследие

Подняв взгляд, я посмотрела на дверь напротив и, поднявшись, осторожно направилась к ней. Взявшись за ручку, я потянула дверь на себя, открылась она с пугающей тишиной, не производя ни малейшего звука.

Прямо передо мной был длинный коридор, освещенный висевшими на стенах фонарями, похожими на тот, что был в моей комнате. Замерев в дверях, я не знала, стоит ли мне идти дальше, ведь этому коридору казалось, нет конца. Не возможно было разглядеть, чем он заканчивается. Вздохнув, я вернулась в комнату и, закрыв дверь, вновь забралась в кровать.

Как же плохо быть ребенком и не иметь возможности решать, что тебе делать. Как бы сильно мне не хотелось вернуться домой, все словно против этого. Сначала я оказалась у кочевников, а когда меня повезли домой, я снова оказалась не пойми где.

Слезы не переставая, катились из глаз и я, свернувшись под одеялом, плакала до тех пор, пока обессилев не погрузилась в сон…

29

— Не знаю почему, но должен вам сказать, что у меня дурное предчувствие…

Я удивленно оглянулся на Стефана.

— И что же тебя тревожит? — подозрительнее всего было то, что он старательно пытался скрыть расползавшуюся на его лице улыбку.

— Кто знает… мало ли кого можно встретить в этом лесу…

— Может, ты скажешь конкретней, а не будешь пытать нас игрой в угадайку!

Илья старательно оглядывал ближайшие кусты. Стефан же лишь ещё более довольно ухмыльнулся. Теперь волноваться начал и я.

Лес был совершенно спокойным. Щебетали птицы, шелестели ветви, сквозь которые пробивалось солнце, но, ни чего подозрительного, что могло бы представлять собой угрозу, я не видел. Дорога, по которой мы ехали сегодня, была куда более удачной, чем тот бурелом, через который мы пробирались вчера.

В этот момент, дорога резко вильнула вправо и оказалась ещё более утрамбованной, что могло свидетельствовать о том, что ей пользовались достаточно часто.

— Похоже, мы уже приближаемся к главному тракту, ведущему в Хогрер Гарекс.

— Пожалуй, похоже на то, — Внезапно я понял, что похоже, предчувствие Стефана было верным, — хм… подозрительно…

Илья растерянно обернулся ко мне.

— Что-нибудь случилось?

— Птицы…

— Вы испугались птиц?! Но их же не слышно, да и не видно!

— Будешь так глупить, уволю! В том-то и дело, что они…

Договорить я не успел потому как со всех ближайших деревьев по сплетенным из растений веревкам с невероятной скоростью спустились вооруженные люди в звериных масках. Однако, хотя при первом их появлении мы обнажили оружие, пускать его вход мы пока не спешили. Все нападавшие были женщинами, одетыми в темно-зеленые облегающие куртки и темно-серые брюки.

Впрочем, пока мы, молча, созерцали девушек, сами они не стали тратить время попусту и, окружив нас, выставили перед собой копья, сверкавшие в редких пробивавшихся сквозь ветви лучах. Хотя у некоторых девушек, стоявших в первых рядах, я успел заметить на поясах мечи, а у нескольких стоявших в отдалении в руках были топоры.

Осматриваясь, я прикидывал их силу и численность. Всего их было около 30–35, хотя оглядев несколько ближайших деревьев, я понял, что выбраться будет не так уж и просто, потому что там, наблюдая за каждым нашим движением, затаились лучницы — их я насчитал около 15. Похоже, к нападению, они готовились чательно, да и по тому, в каких стойках они стоят, можно было судить, что своими копьями владеть они умею достаточно хорошо, чтобы суметь доставить неприятности.

По крайней мере, стоит попытаться узнать, что же они все-таки от нас хотят.

— Доброго вам дня, дамы! Чем обязаны такому вниманию?

— Ты здесь за главного?

Я, обернувшись, посмотрел на высокую девушку, с маской льва, стоявшую как раз посреди дороги перед нами.

— Вроде того. Промышляете грабежом? Или просто развлекаетесь?

— За грибами ходим! Оружие на землю, живо!

Ну, надо же, каким хорошо отработанным командным голосом говорит.

Переглянувшись с остальными, мы поняли две вещи. Во-первых, что сейчас пока будет лучше, все же поступить как они велят, потому как даже если мы от них уедем, пары царапин в лучшем случае мы получить сумеем. Ибо не владей эти девушки должным образом оружием, они бы, скорее всего не ввязались в драку с вооруженными мужчинами с хорошей физической подготовкой. Во-вторых, теперь стала понятно дьявольская усмешка Стефана, которая была на его лице перед всем произошедшим. Потому как окружили нас уже без него. В какой момент он успел исчезнуть, лично для меня оставалось загадкой. Впрочем, на размышление времени не было, и потому нам все же пришлось распрощаться с мечами, бросив их на землю. Нуру же пришлось проститься ещё и со своим колчаном стрел и луком.

— Ножи за голенищами сапог и в подкладках тоже.

Я пристально посмотрел на львиную голову. И что же этим девчонкам так неймется! Сидели бы дома, растили детей, привечали мужей, следили за хозяйством.

— Настолько немощны или скажете что ножей у вас нет? Хотя может, вы ждете помощи?

Ладно, в принципе ножи это ерунда.

— Так-то лучше.

Легкий взмах руки, и несколько девушек мгновенно прихватив наше оружие, вновь скрылись в толпе.

Так даже заложниц взять не возможно.

Похоже, они действительно хорошо знают свое дело. Спин не открывают, двигаются быстро и слажено, четкое разделение обязанностей. Похоже, у них все просчитано до мелочей, даже удивительно.

— Теперь можете спешиться. О конях мы позаботимся!

Как же эта девчонка начинает раздражать!

— Теперь вы довольны?!

Похоже, мои слова вызвали у нее лишь короткий смешок. Хотя его причину я смог понять сразу же, как только мне заломили руки за спину, хотя и потребовалось для этого две девушки, которые принялись связывать мне руки веревками. Веским же доводом отказа от сопротивления были мечи приставленные к горлу ещё парой девиц. Однако и этого этим стервам было мало и они в довесок связали мне ноги — так чтобы я мог идти сам, но при этом сбежать, безусловно, было невозможно.

Однако сейчас меня отчего-то заботил не сам факт нашего пленения, а то, откуда в Таринийском лесу, а это все же уже территория Таринии, промышляет разбойничья банда подобного рода! Как вернусь в Вердан, прикажу ратникам разобраться с этими выскочками.

— Похоже, вы достаточно умны, чтобы быть послушными, — мы ей что, псы домашние! — остальные усмиряются только после пары трупов. Ладно, возвращаемся в лагерь!

Мысль о том, что я, хотя бы смогу узнать, где их лагерь тешила меня не долго, потому как в следующей момент мне на голову надели тряпичный мешок, который мало того, что лишал видимости, так и мешал мне воспользоваться обонянием, чтобы хоть как-то понять, куда нас ведут.