Вад Макей - Ад во мне

Тузик виновато глянул в мою сторону и резко бросился на стоящего рядом Мамочку. Демон молниеносно отпрыгнул в сторону, в воздухе мелькнул росчерк меча, асурил споткнулся, и я увидел кровь на его руке.

— Мамон, ты что, одурел?! — закричал я демону, подхватывая с земли биту. — Тузик, не смей! Не вздумай его кусать! Отравишься, дурашка!

Слуга сел на задние ноги и сжал морду ладонями.

«Убей! Убей их всех!» — услышал я в своей голове, — «Ты подчиняешься медальону, я приказываю, убей их!»

Ах ты, скотина! Приказывать моему слуге! Я подскочил к Тузику.

— Смотри мне в глаза! — от переполняющей меня ярости голос прозвучал жестко и холодно.

Я рывком вошел в сознание своего творения. Да, это я его создатель. И вновь я был тем мужчиной, что пил коньяк, следя за рождением асурила. Я помнил, как колдовал над медальоном и какие функции в него вкладывал. Ха, я был бы безумцем, если бы не предполагал, что моим творением попытаются завладеть, поэтому приготовил небольшой сюрприз ворам. Такой маленький, безобидный сюрпризик… В духе ловца душ…Сейчас они у меня попрыгают… и будут прыгать целую вечность!

Наконец-то мне удалось нащупать нить, связывающую медальон, асурила и того, кто пытался поработить моего слугу. В моем разуме вспыхнула картинка — трое в темных балахонах стоят в круге посреди подвала с арочным потолком. У одного в руках медальон, от которого тянутся две нити, одна к Тузику, вторая уходит в стену. По второй нити к колдунишкам поступала темная, бурлящая, пахнущая нафталином энергия. К ней я и подключился.

— Кто здесь? — зашелестел в моей голове скрипучий старческий голос.

— Тот, кто убьет тебя, ворюга.

— Ерунда, но перед тем, как умрешь, расскажи мне, юноша, как ты смог перехватить управление асурилом у моих учеников? — в голосе, звучащем у меня в голове послышалось любопытство.

— Обязательно расскажу, если ты ответишь мне, зачем тебе девушки? Судя по запаху нафталина, с тебя уже песок сыплется, и ты забыл о женских прелестях еще до моего рождения.

— Красивые, хорошо обученные девственницы — очень выгодный товар в южных странах. Падишахи платят полновесным золотом за каждую девицу, — противно захихикал старик, — хороший бизнес для пожилого человека.

— И это все? Так банально? Деньги? Ты меня разочаровал, старик, но я отвечу на твой вопрос. Мне не нужно перехватывать управление над тем, что принадлежит мне по праву, — весело сообщил я, отдавая мысленный приказ медальону включить ловушку.

— Этого не может быть! Ты не мог выжить! Я убил тебя! — завизжал голос. — Убил! Я уничтожил всех, в ком текла твоя кровь! Всех! Ты не мог вернуться!

— Как видишь, я вернулся и иду за тобой, бизнесмен ты наш неудачливый!

Хлоп! Ловушка сработала, но этот гад успел раньше. Он резко разорвал связь, обрекая своих учеников на смерть и выбрасывая меня в реальность. Но все-таки кое-что я поймал. Перед тем, как вернуться, я увидел, как колдун, держащий медальон, осел на землю, а его душа оказалась втянута в серебристый овал. Минус один!

— Ты видел? — восторженно зашипел Белочка.

— Что именно?

— Там в подвале горы добра! Кучи! Самоцветы, побрякушки, серебро, золото! Видать, касса храмовая была. Нам нужно попасть туда первыми, пока остальные не разнюхали! Так, попроси, чтоб Задира наколдовал мешков.

— Сначала нам нужно просто попасть внутрь, — пробурчал я. Тузик протянул мне руку и помог подняться. — Господа, колдунов осталось двое, и поддержки извне у них больше нет. Какие будут предложения?

— Господин демон, — раздался тихий голосок, — можно я войду в храм и отключу защиту?

Мы все с удивлением повернулись к Лилии. Как-то в суматохе о ней забыли, а ведь она была человеком. Пока еще.

— Мессир, — исправил девочку Вал.

— Чего?

— Обращайся к Солю мессир. И не «чего», а «что», — Вал закатил глаза.

— Мессир, можно?

— Я против! — Геракл сверкнул глазами на девочку, но она с вызовом вскинула головку. — Это слишком опасно!

— Ты провел инициацию? — холодно поинтересовался я. — Без моего согласия?

Видно, что-то в моем голосе заставило Геракла вздрогнуть. Он упал на колени и склонил голову.

— Нет, мессир. Я бы не посмел без твоего разрешения. Но в ней может оказаться недостаточно человеческой крови, — едва слышно произнес инкуб.

Что же, может быть и такое, но в любом случае мы сейчас об этом узнаем.

— Лилия, — я повернулся к девочке, — ты уверена?

— Они убили всех, кого я знала. Я хочу увидеть, как они сдохнут, — с ненавистью прошептала девочка.

— Не сдохнут, а умрут.

Мне показалось, или Вал собрался сделать из крестьянской девчонки леди? Хотя, если я прав и в ней действительно течет кровь инкубов, то ее род восходит к началу времен.

— Это хорошие люди умирают, а плохие — дохнут! — упрямо повторила Лилия.

— Это её право. Право мести. Иди, — произнес я, глядя на Геру. Он только ниже склонил голову. — Лис, будь добр, прикрой нашу посланницу магией.

Эльф кивнул и сделал пару пасов в сторону девочки, затем вытащил из кармана сельдерей и небольшой светящийся камешек, который отдал малышке.

— Световой камень, — пояснил он ей, — он будет освещать тебе дорогу.

Девочка осторожно взяла камешек в ладошку и решительно отправилась в путь. Мы следили за ней. Лилия медленно шла к храму. Вот она прошла рубеж, где я почувствовал первую преграду, еще шажок, еще, и она скрылась в темном зеве входа.

— Защита снята, — с удивлением констатировал Лис, жуя сельдерей, — я до последнего момента был уверен, что это легенда.

Геракл и вампир, которого, кстати, звали почти нормальным русским именем Ваника, первыми бросились к зданию, следом за ним устремились эльф и Вал, Хаш ждал меня.

— Тузик, все, кто со мной — друзья, остальных можешь убить. Охраняй выход.

— Эй, — влез озабоченный змей, — а после того, как ты их убьешь, не забудь пошарить по карманам! Руки тебе не зря даны.

— Белочка! — укоризненно начал я, вбегая в храм.

— Что, Белочка? — забрюзжал змей. — Мародерство — самая приятная часть убийства, между прочим! А с твоими моральными принципами мы на паперти скоро окажемся! Тузик, слушай меня! Я часть твоего хозяина!

Он еще что-то кричал, но я уже не вникал. В разрушенном помещении было относительно светло, неровный свет давал висящий под потолком зеленоватый шар. Впрочем, с недавнего времени я прекрасно видел в темноте, не настолько четко, как днем, но достаточно, чтобы не расшибить лоб о случайные преграды.

Внутри храм состоял из большого круглого помещения с обвалившимися стенами, посреди которого возвышался постамент с безголовой скульптурой в широком одеянии. Бородатая голова валялась тут же рядом на украшенном мозаикой грязном полу. В воздухе летала легкая взвесь.