Вадим Панов - Правила крови (антология)

— Рентгеноструктурный анализ проводили? — осведомился Виталий.

— А как же, — слегка обиделся полковник. — У нас ведь здесь Национальная горная академия, правда, тогда она называлась просто горным институтом, старейшее учебное заведение в городе. Да и Киев с Москвой в стороне не остались, прислали своих специалистов. Исследования проводились в обстановке строжайшей секретности, курировал их сам Андропов, тогда он еще возглавлял КГБ СССР. Однако ничего эти исследования не дали, потом сможете более подробно ознакомиться с материалами, я их в электронном виде принес, на флэш-драйве. А если вкратце — я, конечно, мало что в геологии смыслю — то, похоже, материал Стены вообще не обладает никакой структурой. Ни кристаллической, ни аморфной, ну, что там еще есть? То есть, с точки зрения результатов анализа, этой Стены просто нет. Но физически-то она существует…

Полковник снова налил себе «Боржоми». Ортега бросил быстрый взгляд на своих бойцов — Виталий был сосредоточен, как никогда, даже подался вперед; Дария, казалось, повествование Барабаша не заинтересовало вообще, однако нав работал с ним не первый год и знал, что именно в таком состоянии масан способен отсканировать информацию и тут же разложить ее на составляющие для последующего анализа.

— Словом, выяснить ничего не удалось, строительство метро в этом направлении было прекращено, а, поскольку информация подпадала под высший гриф секретности, все участники исследований, включая бригаду «Метростроя», которая эту Стену обнаружила, дали подписку о неразглашении. Чтобы не будоражить общественность и обосновать прекращение прокладки метрополитена, городские власти официально объявили о нарушении тектонической устойчивости горных пород, что может привести к разрушениям и даже «уходу под землю» зданий и сооружений, расположенных вдоль планируемой линии подземки. Для придания правдоподобности наложили взыскания различных степеней строгости на ряд должностных лиц, и закрыли проект. Ну, народ, как водится, поворчал немного, да и успокоился, удовольствовавшись единственный веткой «Вокзал — Красный Камень», которая функционирует и поныне. А потом наступил август девяносто первого, Союз распался, и всем стало не до того.

Барабаш умолк.

— А исследования Стены тоже прекратились? — спросил Виталий.

— Ну, еще какое-то время ученые там копошились, под неусыпным взором чекистов, однако на это тоже требовались деньги, которых после обретения независимости не хватало на самые насущные нужды, не то, что на какую-то там науку, поэтому постепенно все свернули, доступ в штрек опечатали и поставили милицейскую охрану. Потом, правда, сняли и ее, ограничившись опломбированием входа и периодическими проверками целостности последнего силами инспекторов «Метростроя» и моего Управления.

— То есть, доступ к объекту сохранился? — уточнил Ортега.

— Сохранился, — подтвердил полковник. — Вход с законсервированной станции «Центральная», аккурат напротив «Детского мира». Я сейчас покажу.

Он извлек из барсетки многократно сложенную синьку и развернул ее.

— Вот, смотрите, участок от вокзала до Центра забили с обеих сторон, как трубку пробками. Для доступа к Стене оставили вход отсюда, с упомянутой мною станции «Центральная», — полковник ткнул пальцем в точку на схеме. — Опломбированные ворота находятся на нулевом уровне, затем до уровня на отметке минус двадцать четыре идет пандус, там планировался эскалатор. Чуть ниже, на отметке 26, пандус смыкается с горизонтальным штреком, «забитым», как я уже говорил, с одной стороны. Остаток штрека проходит на отметке 26, и через двести тридцать метров упирается в Стену. Вход в эту часть подземки перекрыт бетонными блоками, и попасть туда можно только через небольшую стальную дверь, также опечатанную.

— Эта дверь тоже проверяется? — спросил Ортега.

— Проверяется. Собственно говоря, из-за чего и разгорелся весь сыр-бор. — Барабаш глубоко вздохнул. — Дело в том, что сохранность ворот на нулевом уровне проверяется не реже раза в неделю. Состояние же двери на отметке 26 обследуется раз в квартал. Последняя проверка «26-го входа», как мы его называем, проводилась пять дней назад. И… Понимаете, есть такая категория людей, которые ухитряются пролезать сквозь любую щель. Как эти доморощенные «спелеологи» попали на 26 уровень — ума не приложу: «нулевой вход» был нетронут, «пробка» со стороны вокзальной части штрека тоже. Но факт остается фактом: пятеро сопляков в шахтерских касках проникли в штрек и, взломав засовы, забрались в закрытую часть. Там их и обнаружили. Вот, взгляните…

Полковник бросил на стол «веером» пачку фотографий, и Виталий почувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок. Тела, запечатленные на фотографиях, просто не могли быть людьми; больше всего они напоминали тряпичных кукол, брошенных наигравшимися вволю хозяевами, только вот не бывает тряпичных кукол ростом с человека, одетых, словно в насмешку, в военный «камуфляж» и тяжелые горные ботинки.

— Трое парней и две девушки. — Барабаш снова вздохнул. — Опознать их удалось только по косвенным признакам, поскольку ничего человеческого в этих телах просто не осталось. Они вот уже месяц находились в розыске, как без вести пропавшие, это тоже облегчило задачу по их идентификации.

— А где тела сейчас? — голос нава звучал невозмутимо. Дарий, вдруг сделавшись необыкновенно собранным, подгреб фотографии к себе и принялся их внимательно изучать. Затем поднял голову и, перехватив взгляд Ортеги, отрицательно покачал головой. Значит, это не работа масанов, с облегчением подумал нав. Тогда чья?

— Тела в морге. О них знает ограниченный круг людей, с которых взята подписка о неразглашении. Родственникам мы пока не сообщали. — Барабаш как-то виновато взглянул на профессора.

— Кто вообще знает о происходящем? — осведомился Виталий.

— Губернатор, начальники СБУ и МВД области, — принялся перечислять полковник, — несколько особо доверенных офицеров Управления, специалисты и врачи, с которых я взял подписку. Профессор Медведченко. Всего двадцать четыре человека.

— Многовато, — медленно проговорил Ортега, думая о чем-то своем. — А что Стена? С ней ничего не произошло?

— Ничего, — качнул головой Барабаш. — Как стояла, так и стоит. Я лично туда спускался, вместе со следаками. Тут вот какое дело: тела-то мы нашли недалеко от двери, но, похоже, что к Стене ребята все-таки подходили.

— Так похоже, или подходили? — тут же отреагировал Виталий.

— Подходили. Пыли там за это время накопилось изрядно, так что отпечатки ботинок всех пятерых видны были отчетливо. Только тут вот какая закавыка. — Полковник смущенно запнулся. — Следы-то ведут только в одну сторону, к Стене, и обрываются метрах в пяти от нее. Штрек вообще прямой и широкий, почти до самой Стены тюбингами заложенный, тоннель, словом. Такое впечатление, что обратно ребята летели по воздуху. Или что-то их несло, не знаю… — Барабаш умолк, стиснув кулаки.