Наталья Косухина - Чаромир

Эта лягушка рассказала Ярославу о моих чувствах, и теперь ему трындец!

Я пыхтела и сопела в ванной, оттирая листья с тела и вытаскивая ветку из волос. Мне было страшно, неуютно и очень обидно. Понятное дело, что я ему не друг и Власов для него в миллиарды раз важнее, но поступать так… Это просто непорядочно!

Теперь, смотря на мужчин, я испытывала полное спокойствие, ибо все решения были приняты.

— Не знаю, как они ее выследили, — задумчиво пробормотал Дима.

— Что меня сейчас беспокоит больше всего, так это обработаны ли твои раны? — проигнорировал друга наставник. — Позволишь помочь?

Пытливо взглянув на Власова, я увидела, что он действительно обеспокоен и хочет помочь. Конечно, меня сейчас смущало даже его присутствие, это если не вспоминать о его осведомленности о моих чувствах и поцелуях у калитки. Но лучше он, чем бывшая лягушка.

Едва я кивнула, как Ярослав, развернувшись, вытолкал друга из комнаты.

— Что такое? Я хотел задать еще пару вопросов.

— Потом.

Дверь в комнату прикрылась, но до меня все равно донесся возмущенный голос бывшего лягуха:

— А… Ах вот оно что. И что же там есть такое, что можешь видеть ты и не могу я?

Следующие слова Ярослава я не расслышала, так как сказаны они были очень тихо. Послышался только вздох Димы:

— Да не рычи ты. Понял я все, понял.

Через некоторое время в комнату вернулся наставник с аптечкой и ватными тампонами.

— Ну, с чего начнем?

— С самых сильных повреждений, — решила я и, повернувшись к мужчине спиной, приспустила халат, обхватив колени руками.

Некоторое время сзади было тихо.

— Ярослав, все хорошо?

— А? Да, — ответил мне хриплый голос. — Я очень боюсь… сделать тебе больно.

— Так страшно выглядит?

— Именно…

— Смелее, я потерплю. Обработать нужно обязательно сейчас.

Я почувствовала, как кровать прогнулась от тяжести мужского тела, Власов сидел довольно близко. Спины осторожно коснулась влажная ватка, и я втянула воздух сквозь зубы. Сложно сказать, что я ощущала острее: боль от ран или прикосновения Ярослава.

— Все хорошо?

— Да, — облизнула пересохшие губы. — Если тебе так будет проще, давай поговорим.

Несколько секунд тишины, затем вновь касание и вопрос:

— Ты подумала над нашим предложением?

— Да, и не только над ним. И решила, что я вступлю в ваше Общество и заплачу требуемый взнос за членство, но работать на протаскивание книжных ценностей буду только в редких случаях.

Ватка вновь остановилась.

— Софья, я могу легко освободить тебя от любых взносов и всегда тебе помогу, состоишь ты в Обществе или нет. И если тебе претит что-то забирать из книг…

— Нет, — решительно прервала я. — Почему ты должен демонстрировать ко мне особенное отношение и что-то для меня делать?

Затылка коснулось теплое дыхание.

— Наверно, потому, что ты спасла мне жизнь? — тихий вопрос.

Я сглотнула. А может, плюнуть на все доводы разума, развернуться и поцеловать Ярослава?

— Ты мне тоже не раз помогал просто так, ничего не прося взамен. Нет уж, вступлю в общество и буду платить взносы. Но золото буду таскать лишь в крайних случаях, когда без меня никак.

— Хорошо.

По голосу было слышно, что Власов улыбается.

— И я согласна на поиски философского камня, тут я вся твоя.

— Правда? — Ватка вновь остановилась.

Я замерла. Что тут ответить? И о чем он спрашивает: его я или нет? Или о философском камне?

— Правда.

И там, и там ответ один.

— Будешь принимать участие в жизни Общества?

Ватка постепенно спустилась вниз.

— Да, — криво улыбнувшись, ответила я. — Хочу работать с Жанной. Можно ли это устроить?

И тогда я все воздам Диме!

— Да. Есть у меня одна идея.

Закончив со спиной, Ярослав накинул мне на плечи халат.

— А теперь показывай ноги.

— Что?

— Давай-давай. Ты их сзади не обработаешь.

Встав и косясь на невинно, с легкой смешинкой посматривающего на меня мужчину, приподняла халат до попы. Наставник, присев рядом с моими ногами на корточки, вновь коснулся кожи ваткой.

По телу пробежали мурашки, мысли неуклонно возвращались к откровенным фантазиям.

— Когда сможешь приезжать в Общество?

— По вторникам и четвергам. Кстати, не забудь, мы еще должны побывать на моей работе. Отпуска осталось три недели.

Власов застыл.

— А после этого ты вернешься к себе?

— А куда я денусь? — спросила, надеясь, что он переубедит меня.

— Я…

— Власов, ты скоро? Коля звонит, есть новости о Кате.

Вздохнув, наставник быстро завершил обработку ран и, развернув меня к себе, сказал:

— Значит, план такой: завтра мы едем к тебе на работу, там ты улаживаешь свои дела, а после отправляемся в Общество. Я оформлю все необходимые бумаги, и ты будешь числиться в списках и обладать всеми правами…

— И обязанностями, — закончила я.

— Да-а…

— Это ничего, если мы договорились о моем вкладе.

— Договорились, недоверчивая путешественница, — улыбнулся Ярослав.

— А камень?..

— О нем позднее. Сначала попробуем решить проблему с ловцами, а потом перейдем к главному.

Ярослав пристально на меня посмотрел, словно на что-то решаясь, но его снова позвал Дима, и наставник, слегка мне улыбнувшись, вышел прочь.

А я застонала. Его друга надо застрелить! И зачем я вообще пыталась превратить его обратно? В зеленой шкурке он столько не вредил!

Сдувшись, я упала на кровать, совсем забывшись, и в следующее мгновение комнату огласил вопль:

— Епрст!

Утром я одевалась и собиралась очень осторожно, каждое движение причиняло боль, а целый день, полный дел и суеты, вселял ужас. Наглотавшись таблеток, я спустилась вниз и нашла там ожидавшего Ярослава одного.

— А где Дима?

— Он сам лично поехал проконтролировать доставку Кати. Удивительно, она пряталась в захудалом подвале в соседнем городе, неужели не смогла отыскать места получше? Мы нашли ее только благодаря родственникам, которые приносили девушке вещи и еду в место ее добровольного заточения.

— И мне ее совсем не жаль, — твердо ответила я, садясь в машину.

— Из-за того, как она поступила с тобой?

— Нет. Потому что она подставила тебя.

Встретив улыбающийся взгляд Ярослава, перевела свой за окно. В кабине автомобиля любое слово о нашем отношении друг к другу создавало неловкость. Я понимала, что рано или поздно наступит объяснение, каково бы оно ни было, и одновременно и ждала, и боялась этого.

— Софья, пообещай мне не ходить никуда одной. Хотя бы до того времени, пока ты не выйдешь на работу. Ты очень нужна ловцам, а значит, опасность, что грозит тебе, во много раз увеличивается.