Армагеддон. Книга 3. Подземелья Смерти - Бурносов Юрий Николаевич
— Не шибко у вас тут весело, — сказал Гумилев.
Мастер пожал плечами:
— Если бы у вас была возможность оказаться на моем месте, вы поняли бы, мистер Гумилефф, что в подобных ситуациях демократические формы правления не работают. Нужны лидеры, нужны строгие правила, система распределения жизненных благ, организации труда…
— Допустим. Но зачем вам понадобилось восстанавливать расовую сегрегацию?
— Мистер Гумилефф, вы меня поражаете! Да она никуда и не девалась! Когда в шестьдесят четвертом году президент Джонсон протащил закон о гражданских правах, все аплодировали. Но я что-то не видел, чтобы ярые сторонники этого закона тут же отдали своих дочерей замуж за чернокожих или же позволили сыновьям жениться на негритянках. Не знаю, что рассказывают там у вас в России, но у нас — и особенно на Юге — до сих пор любой белый двумя руками за равноправие, но в церкви старается сесть на скамью подальше от цветных.
На пересечении двух улиц стояла боевая машина пехоты «Брэдли». На стволе двадцатипятимиллиметровой автоматической пушки сушились чьи-то носки, единственный сидевший на броне боец едва не свалился, завидев в проезжающей машине Мастера.
— Не похоже на прифронтовой город, который вот-вот собираются брать штурмом, — усмехнулся Гумилев.
— Лучшие люди на линии обороны, — сухо ответил Мастер.
Полковник молча рулил и в разговор не встревал.
— Здесь те, кто исполняет полицейские функции.
— Боитесь восстания изнутри?
— Опасаюсь, — не стал спорить Мастер. — Всегда находится пятая колонна или просто идиоты, которые полагают, что при новых хозяевах им будет лучше. В случае с Макриди они наверняка прогадают.
Хозяин Солт-Лейк-Сити выглядел сейчас как экскурсовод, рассказывающий досужим туристам о местных достопримечательностях и укладе жизни аборигенов.
— По мне так разницы никакой, — пожал плечами Гумилев, провожая взглядом очередных кланяющихся — пожилую негритянскую пару. Интересно, они оба являются иммунными или познакомились и поженились уже после Армагеддона? Скорее последнее… Вряд ли кому-то повезло сохранить семью — мужа, жену, детей… Куда больше людей просто нашли друг друга в этом безумии, как Шибанов и Атика.
Раньше Шибанов видел Солт-Лейк-Сити в основном ночью, когда они бежали из плена, угнав «Роллс-ройс» Мастера. Ночь и есть ночь — темно, уличного освещения не было, а покидали город они вообще под землей. Кстати, любопытно: покидали под землей, вернулись тоже под землей…
Цитадель выглядела более знакомой — все же к ней они подобрались при свете дня. На свою голову, как говорится… Тогда их встретил капитан Долтри, ныне лежавший где-то в тоннеле и, скорее всего, уже распотрошенный пауками-мутантами. Капитана было ничуть не жалко — дрянь человек, расист и придурок. Таких Ростиславу в скитаниях по зараженным штатам попадалось предостаточно, и в республике Мастера они могли найти применение. Судя по рассказу Джея-Ти, в армии Макриди дело обстояло не лучше, а сам Макриди был даже хуже Мастера. Бывший сенатор хотя бы пытался создать видимость государства, в котором имелось место для всех. У Макриди была именно армия, и ему требовались не граждане, а солдаты. Понятно, что армию надо обслуживать — потому Макриди и перестал грабить мелкие города и фермы, сменив цель на Солт-Лейк-Сити. А возможно, этих городов и ферм просто не осталось. Смяв их и оставшись без поставок, Макриди двинулся к единственному жизнеспособному оазису — Священному Городу Святых.
«А если кит на слона налезет, кто победит?» — вспомнился Ростиславу детский прикол. Примерно та же история происходила у него на глазах. Мастер и Макриди, кит и слон, наконец-то сошлись в открытом противостоянии.
Ворота Цитадели открылись перед ними молниеносно — охрана опознала и Мастера, и Роулинсона. Как только они въехали внутрь, Шибанов снова приставил пистолет к шее бывшего сенатора США, дабы предупредить любые провокации с его стороны. Гумилев сделал то же самое с Роулинсоном. Ошарашенные взгляды солдат и офицеров говорили о многом, но делать глупости и стрелять никто не стал. Ростислав еще более укрепился во мнении, что подчиненные не слишком-то любят своих боссов.
— Это со мной. Ничего не предпринимать! — предупредил охрану Мастер.
— Наверх, — указал направление Роулинсон.
Они двинулись по широкой лестнице и поднялись в довольно аскетичную комнату: два кожаных дивана, письменный стол, на стенах — несколько фотографий, в основном черно-белые снимки каких-то молодых парней возле допотопных реактивных самолетов. Полковник тут же подошел к стене, отодвинул в сторону пластиковую карту Соединенных Штатов и открыл небольшой бар.
— Кто-нибудь хочет? — дружелюбно спросил он.
— Не время и не место, — отозвался было Гумилев, но Джей-Ти воскликнул:
— Йо, брат! И от тебя есть польза! Дай-ка мне вон ту бутылочку — это ведь, если я не ошибаюсь, старый кентуккийский вискарь?!
— Он самый, — с уважением сказал Роулинсон и бросил рэперу указанный сосуд. Джей-Ти тут же отвинтил пробку и сделал глоток.
— Джей! — предостерегающе произнесла Мидори.
Мастер тем временем по-хозяйски уселся в кресло за столом и поинтересовался:
— Что вы собираетесь делать дальше? Устраивать обещанный суд? По-моему, не время — без меня город возьмут войска Макриди, судить будет некого и некому.
— Кто руководит обороной сейчас? — жестко спросил Гумилев.
— Полковник Донован.
— Это еще кто? — обернулся к Роулинсону Андрей.
— Полковник Национальной гвардии, — пояснил тот, прихлебывая виски. — В смысле, настоящий полковник, не как я.
— Толковый офицер, — подтвердил Мастер. — Но один не справится.
— Как вы оцениваете расстановку сил? — продолжал спрашивать Гумилев.
— Силы примерно равны. Но у Макриди более профессиональная армия. Пока мы строили здесь мирное государство, они кочевали по штатам и воевали.
— «Мирное государство»… — скривившись, повторил вслед за Мастером Андрей. — Самолетов и вертолетов, я так понимаю, нет?
— Почему же? У нас есть вертолеты. Ваши, то есть те, кто за периметром, давно уже не трогают летающие цели внутри. Видимо, поняли, что никто не суется во внешний мир… Потому у нас есть несколько боевых вертолетов, как и у Макриди. Но нет летчиков. Вся война идет на земле. У нас есть танки, но и у Макриди есть танки. У нас есть бронемашины, но и у Макриди есть бронемашины. У нас есть гаубицы — и у Макриди есть гаубицы. Разведывательные данные противоречивы, но в целом, как я уже сказал, силы примерно равны.
— Я был у Макриди, — слегка заплетающимся языком произнес Джей-Ти. — Чува-ак, там головорезы почище ваших проходимцев, даю зуб. Думай, что делать. Учтите и вы, мистер Гумилефф, я не хочу здесь сдохнуть. Один раз уже имел шанс, мне не понравилось, еле-еле удрал. Тут был базар про вертолеты — я уж лучше постараюсь свалить из города на летающей мясорубке, мне не привыкать шастать по пустыне.
— Никто никуда не сваливает, Джей, — сказал Шибанов. — Мы вместе. Или ты предлагаешь разделиться?
— Я ничего не предлагаю, брат. Я хочу раздолбать Макриди, но также хочу, чтобы этот седой хрен не остался в выигрыше.
— А он и не останется, — пообещал Гумилев. — Останется в выигрыше народ Солт-Лейк-Сити. Случайно или намеренно, но господин сенатор собрал здесь множество людей: как плохих, так и хороших. Хороших, я уверен, больше. И отдавать их банде Макриди я лично не собираюсь.
— В чем же дело, мистер олигарх? — Джею-Ти выпивка явно ударила по мозгам. — Звоните в ООН, где там их штаб-квартира, в Нью-Йорке? Пускай они присылают свои войска и зачморят бандитов.
— Джей, по-моему, тебе хватит, — холодным тоном сказала Мидори и отобрала у рэпера недопитую бутылку.
Мастер наблюдал за дискуссией с нескрываемым интересом.
— Я так понимаю, большинство на моей стороне?! — воскликнул он, не скрывая ликования. — Я плохой, но мерзавец Макриди еще хуже? Я вас понимаю — так во время Второй мировой рассуждал Рузвельт, думая, кому же помочь: Гитлеру или Сталину.
