Большой мир. Книга 2 - Дмитрий Олегович
Добиваю раненного и убегаю, все еще пытаясь выбраться из светлой зоны.
Раздается крик, но не из тех, что визжали до этого. Это Нирай. Я на секунду замер уже за пределами света, под тенью дерева. Мне бы убежать, прямо сейчас. Просто взять и воспользоваться шансом…
Совесть сжала сердце, и я побежал прямо на звук.
Внезапно рядом появилось что-то темное, и вздрогнув, я узнал в звере Сеару. В правом боку кошки торчало две стрелы и еще парочка в седле, красный порез на правой передней лапе. Но она двигалась свободно и не пыталась остановить меня.
На секунду пантера повернула ко мне голову: вся морда в крови, глаза горят. Ноздри активно фыркают.
Я слегка замедлился, обломал древки стрел и дал ей возможность направлять меня. Спустя минут пять послышались голоса, и между деревьями замелькали силуэты.
Притаившись, я узрел группу атланов нервно переговаривающихся, постоянно вертящих головами. Белобрысый крупный мужчина вел под руку Нирайа. Тот не дергался и шел спокойно, видать, успели ошейник нацепить.
Семь разумных шли раздробленной группой на расстоянии трех-четырех шагов друг от друга. Мы уже вышли за границу свечения, и глаза привыкли к темноте, хотя, к какой темноте, когда то и дело Спутники пробивались серебром промежутки между деревьями. Под небесными соглядатаями вообще редко бывает густая тьма.
Я остановил Сеару, положив руку ей на шею, и впитал пару простых алмидов, добрав емкость маны до максимума. Приметил двух наемников, сформировал пару клубков маны разрушения и следом за ними выпустил два ножа. Структуры тихо "пыфнули", и затылки обоих людей обзавелись дырками. У них даже не были активированы щиты, и я зря потратил двадцать два фер на ману.
Убить белобрысого, пока он не знает обо мне, было бы предпочтительнее, но может так получиться, что его щит выдержит. А еще он может оказаться целителем или, вообще, перед смертью успеть убить мальчика. Поэтому я решил избавиться от толпы, пока есть возможность, а там будь как будет.
В моей руке уже покоился малый алмид, и как только Сосуд опустел, я тут же впитал сорок фер. Под выкрики засуетившихся разумных, я повторил процедуру. Еще два атлана рухнули, и последний малый алмид упал на землю вместе с ними, восполнив мне ману.
Легко убивать не подозревающего о тебе противника на расстоянии. В такой ситуации я бы не отказался от лука, но таскать на себе оба оружия слишком неудобно. Меч не оголишь достаточно быстро или лук придется постоянно носить в руках.
Но недолго музыка играла, и меня слишком быстро заметили. Я не стал больше атаковать структурами и оставил ману только для щита. Разбежались с Сеарой в разные стороны, без приказа, будто понимали одно и то же.
На то место, где мы были, сразу обрушился шквал структур, едва не задев мои пятки.
— Стоять! — внезапно крикнул переговорщик, а я, успев спрятаться за деревом, пытался выровнять дыхание и до хруста сжал рукоять меча. — Я сам хочу его выпотрошить! Займитесь гребанным зверем.
Белобрысый главарь достал гладиусы и пошел на меня, двое оставшихся отвернулись к притаившейся в тени Сеаре, глаза которой сияли. Один целился луком, второй достал двуручник.
Больше никто не атаковал чарами. Нирай просто стоял на месте с опущенной вниз головой.
— Вы убили невероятно много отличных ребят, — хрипло произнес белобрысый, огибая корягу. — Немыслимо. Я настолько зол, насколько это возможно. И ради чего? Ради этого хвостатого? Он ведь всего лишь ублюдок! А ты, мать твою, атлан! Ты хоть понимаешь, что его мамочка войну развязывает? Понимаешь, тварь? Эти ребята всего лишь защищали себя и свои земли, пусть за золото, но они делали честную работу!
Я сглотнул, чувствуя, что его слова пронимают меня. Но время жалеть себя будет потом, если выживу.
Мужчина разогнался, и мой полуторник начал звенеть, ловя невероятно быстрые удары. Я даже не мог отвлечься и посмотреть, что там с пантерой.
Неминуемо гладиус врезался в щит в паре сантиметров от горла и успел потерять острие своего лезвия. А я — двадцать фер маны. Белобрысый отпрыгнул назад, и между нами, запоздало, обрушился мой полуторник.
— Это что за херня… — уставился он на обрубок клинка, замерев на месте. — Кто ты?
Раздался животный рык, отчаянный, и я повернул голову в сторону звука. Сеара прижалась к земле, в ее левой лопатке торчала пара новых стрел, шерсть в тех местах покрылась льдом. А перед ней размахивал двуручником атлан, не давая двинуться.
Отчаяние затопило меня. Я теряю Сеару. Теряю доверенного мне зверя, которая, как оказалось, билась рядом со мной до последнего. Даже когда я сомневался в этом.
На смену отчаянию пришла лютая злость. Даже ненависть. Все тело напряглось, я зарычал, перехватил между пальцами рукоять меча и бросил его, как копье, в ничего не подозревающего лучника. Он стоял ко мне в пол-оборота, шагах в шести, в очередной раз натягивая тетиву. Острие врезалась в бок мужчине, и стрела ушла в сторону от пантеры.
— Сука! Нет! — завопил белобрысый, и мой щит обнулился.
Глава 26
Глава 26
— Аборигены чертовы, — бубнила себе под нос Тэна, уворачиваясь от очередной ветки. — Как можно было так опростоволоситься? Ну как!?
Она раздраженно вышагивала по темнеющему лесу, двигаясь в направлении, указанном Синим магом. Белая блузка, выглядывающая из-под серого легкого корсета, была уже не белой, а испачканной в красное и грязь. Обтягивающие серые брюки пестрили рваными и выжженными дырками. Небольшой заплечный мешок болтался скомканной тряпкой.
Только Синего удалось не убить сразу, чтобы пытать. Красный оказался магом тверди, и с его броней пришлось повозиться, что очень серьезно подпортило настроение
