Ольга Громыко - Сборник "Профессия: ведьма"

В темноте пруд выглядел и вовсе неприглядно. Смолка понюхала воду, но пить не решилась, только вопросительно посмотрела на меня. Я развела руками – мол, и хозяйка на сухом пайке. А не найдет бревно – останется и без жареной колбасы.

…Это ощущение нахлынуло внезапно. Как человек догадывается о приближении грозы по внезапной духоте и тяжести в висках, так опытный маг безошибочно чует надвигающуюся на него волшбу. Я замерла, краем глаза уловив стертое движение на той стороне пруда, тут же отозвавшееся знакомым посасыванием под ложечкой.

Движение повторилось. На сей раз я разглядела его отчетливо – словно на секунду сгустился и помутнел кусочек воздуха… сначала один, потом другой… несколько одновременно… десятки, сотни, тысячи вспышек, разбивших мир на осколки и составивших заново – в ином порядке.

Пруд раздался вдаль и вширь, берега прыснули в разные стороны, как вспугнутые зайцы, запах гниющего ила сменило свежее дыхание леса, вода просветлела и в ней отразились деревья и кусты.

Я стояла на берегу озера.

Там, у пруда, догорал закат, здесь же небо только начинало светлеть, и в утренней тишине и безветрии полз по зеркальной глади легкий туман, дышавший теплом и влагой.

Молодые березки склонялись над водой, щекоча ее кончиками веток. Идеально круглое, с пологими берегами, без единой камышинки и водоросли, озеро завораживало и пугало первозданной красотой. На песчаном дне был виден каждый камешек, каждая коряжка. Локтях в двадцати от берега кристально чистая вода темнела – дно резко обрывалось, уходило вниз, в пропасть омута. Не поверив своим глазам, я наклонилась и зачерпнула пригоршню воды. Теплая, как парное молоко, она шелковыми нитями проскользнула сквозь озябшие пальцы. С разных концов озера доносились негромкие, ритмичные, обрывистые звуки – то ли щелчки, то ли плеск весел, чуждые до нутряного, беспричинного страха. Поколебавшись, я расшнуровала сапоги и вошла в воду. Туман ласково обвился вокруг щиколоток, обкатанная галька щекотнула пятки. Звонко плеснуло-бултыхнуло слева и справа. Приглядевшись, я заметила парочку существ величиной с ладонь, торопливыми подскоками уступающих мне место – точь-в-точь вспугнутые лягушки, только шестиногие и хвостатые, с вытянутыми рыбьими мордочками. Странные щелкающие звуки прекратились.

Я досадливо покачала головой. Дипломированная чародейка позорно бежала, услышав лягушачье кваканье! Позор на мои рыжины…

Шестиногие твари изучали меня со взаимным, чувством гадливого любопытства. Плюнув на все равно уже намокшие снизу штанины, я зашла подальше. У самого обрыва глубины вода едва достигала моих колен. Опустив одну ногу за край, я присела, надеясь нащупать ею дно, но тщетно. Ступню обожгло холодом – озеро питалось глубинными ключами, прогреваясь лишь у поверхности да на мелководье. Смолка, пившая с бережка, негромко заржала. Я обернулась. Мои сапоги чинно стояли на песочке, рядом с узловатым корнем нависшей над водой березы.

…только обувка на берегу осталась…

– Зараза… – почти беззвучно шевельнула я мгновенно пересохшими губами. – Леший тебя побери…

За спиной что-то булькнуло, плеснуло, зашуршало чешуей, и в потемневшей воде отразилось толстое зеленое тело.

Медленно, очень медленно, делая над собой гигантское усилие, я повернула голову.

Сквара распахнула пасть, полную зазубренных крючковатых зубов, и мерзко, въедливо зашипела.

Длинное змеевидное тело с пятью парами шипастых плавников высоко подняло над водой бугорчатую, жабью голову, покрытую чешуей и длинными, непрестанно шевелящимися выростами толщиной с палец, походившими на развевающиеся волосы. В желтых немигающих глазах пульсировали мутные зрачки.

В самой широкой части туловища сквару с трудом смогли бы обхватить двое взрослых мужчин – и они же с легкостью поместились бы у нее в желудке.

Впрочем, я сомневаюсь, что кому-то захочется обниматься со скварой; лично я рекомендую попотчевать ее горстью жидкого пламени.

Мощь огненной стихии не пришлась водяной твари по вкусу. Отшатнувшись, она с рявканьем захлопнула обожженную пасть и скрылась в омуте, чиркнув раздвоенным хвостом по мелководью.

Преследовать сквару под водой не имело смысла. Заведись она в том самом, безжалостно осмеянном мною пруду, я бы не пожалела сил и времени на публичную экзекуцию людоедки, ибо нечего всякой зубастой гадости делать посреди плодородных угодий достославной деревеньки. Озерная же сквара беспокоила меня в последнюю очередь. Пусть себе резвится в родимом водоеме, чем успешно занимались до последнего времени ее предки и соплеменники, и слыхом не слыхавшие о подрастающем поколении Россох. Причина феномена занимала меня куда больше, чем его вострозубое следствие. Посему не стоит тратить время на ловлю сквару в мутной воде (а она там не одна, ручаюсь) – лучше выяснить, что же произошло, и пресечь непорядок в самого корне.

Оскорбленная невниманием, можно даже сказать, возмутительным пренебрежением потенциального ужина к царице водоема, сквара (та же самая или другая) предприняла вторую попытку пополнить мною свой скудный рацион, и успокоилась, лишь получив пульсаром в левый глаз.

Свистнув кобыле, я пошла по воде вдоль берега. И очень скоро обнаружила, что идти-то нам особенно и некуда – стоило выбраться на сушу и попытаться углубиться в лес, как я натыкалась на невидимую стену, окружающую озеро вместе с узкой полоской травы,

У меня начали появляться кой-какие догадки, вскорости слившиеся в правдоподобную гипотезу. Похоже, деревенский пруд располагался на месте Ведьминого Круга, точке соприкосновения миров, каким-то образом обменявшихся кусочками, как замки – ключами; причем последние, как и положено чужим ключам, заклинили в замках, выпав из своих миров, но так и не слившись с чужими.

Кто или что стало виновником этой аномалии, оставалось лишь гадать. Был ли это обычный всплеск-перепад в энергетической прослойке между мирами или следствие волшбы мага-недоучки, не сумевшего прибрать за собой рабочее место, определить уже невозможно. Да и не входит в мои обязанности.

Б голову пришла забавная мысль. Значит, у нас здесь чужое озеро, а у них – наш пруд? И местные чародеи выбиваются из сил, стремясь прекратить разгул странной нечисти – белых, крылатых, крякающих созданий с перепончатыми лапами?!

За спиной всплеснуло, злобно взвизгнула Смолка, подкинув крупом и с оттяжкой полоснув копытами что-то тяжелое и податливое. Но когда я обернулась, то увидала лишь круги, расходящиеся по окрашенной кровью воде.