Наталия Аникина - Театр для теней. Книга 1

— Может быть, он сумел как-то открыть портал и уйти через него? Его эмоциональный след оборвался слишком неожиданно, — предположила сианай, брезгливо отлепляя от лица, рук и шеи размазанные по ним дождём прядки.

— Возможно, госпожа Тень. Это нам ещё предстоит выяснить, — поклонился ан Меанор, косясь куда-то вправо. — Прошу прощения, меня зовут.

Аниаллу понимающе улыбнулась, и он ушёл, оставив после себя тёплый запах корицы и шоколада, от которого сианай вдруг стало как-то пронзительно тоскливо.

Комната была полна золотоволосыми кошками, деловито шныряющими туда-сюда, и Алу, осматривая библиотеку, старалась не мешать им. «Призраки» наларов исчезли, но стопки книг, сложенных под каждым из них, никто, к её удовольствию, не потревожил. Было жарко, как в парнике, и сианай быстро согрелась. Отказавшись от запоздало предложенного ей кем-то пледа, Аниаллу пошла туда, где оставила Теолу. Повеяло прохладой, и она увидела, что несколько шкафов за время её отсутствия успели обрасти инеем, камин превратился в настоящую пасть, оскаленную неровными сосульками, а пол покрылся льдом, изрезанным следами кошачьих когтей. В нём яркими островками пестрели замороженные подушки, опустевший столик и рюкзак Теолы. Хозяйки его здесь уже не было — Алу сообщили, что, хотя Ола пострадала несильно, её унесли к целителям.

Глядя на этот заиндевевший уголок, где совсем недавно они шутили и пили киали, Аниаллу вспомнила о дневнике недожрицы. Спохватившись, она проскользнула в дальнюю часть библиотеки и как раз успела забрать его с полки и спрятать в свой рюкзак, когда почувствовала приближение отца. Повесив рюкзак на спинку кресла (вышитая лямка удачно слилась с порхающими по лимонному шёлку яркими птицами), Аниаллу уселась, постаравшись принять настолько благообразный вид, насколько в принципе это могла сделать мокрая, наплодившая кошка.

Появившийся в дверях патриарх Малаур был чарующе спокоен, Взгляд его как-то небрежно скользнул по библиотеке, задержался натак и оставшемся валяться у шкафа жезле и остановился на Аниаллу. Но она-то знала, что рассеянный взгляд этот цепко ухватывает мельчайшие детали — будь то чуть различимый след магии, мелькнувшая на чьём-то лице эмоция или… приставшая к одежде нитка. Завороженная плавными, уверенными движениями патриарха дома ан Камиан, Алу расслабилась, даже как-то разомлела. Казалось, он никогда ни в чём не сомневается…

Быть может, настолько гармоничной натурой, познавшей все секреты своей души и посему с лёгкостью разрешающей загадки душ чужих, Ан'си'шиал Малаур стал благодаря воспитанию, полученному в танайском храме, где он вырос, оставленный родителями; быть может — благодаря жизни в полном согласии с велениями алайской сверхинтуиции; или же этому была иная причина — но факт оставался фактом: каждый, оказавшийся рядом с Малауром пусть даже в самой опасной ситуации, обретал спокойствие и решимость действовать.

Алу залюбовалась, как её удивительный отец, неспешно расхаживая по библиотеке, отдаёт короткие, точные приказы своим подчинённым, и они тут же отправляются исполнять его повеления, стараясь в подражание ему не выказывать волнения — хотя то, что враг смог незаметно проникнуть в их общий дом, славящийся своей защитой, несомненно, сильно потрясло всех. Быстро покончив с этим, Малаур подошёл к шкафу, небрежным движением пальцев стряхнул с жезла созданную дочерью оболочку и поднял его. Он долго рассматривал тонкую резную палочку и по-прежнему не задавал вопросов — ни Аниаллу, ни остальным — словно заранее знал их ответы. Она же радовалась, что первым здесь оказался именно этот из её отцов. А то Селорн бы уже клокотал, как котёл с взрывоопасным зельем, по поводу отосланной ею охраны… впрочем, и Малаур в конце концов спросил её о том же.

— Я их отпустила, — ответила Алу и искренне улыбнулась присевшему рядом отцу. Его вежливая забота была приятна ей, она была так разительно не похожа на назойливое, тяжёлое внимание Верховного жреца, который сейчас взывал бы к её совести, в сотый раз напоминая, что она — сианай и обязана сознавать всю меру своей ответственности. — Кеан приставил их ко мне, чтобы я привыкла к… эскорту перед поездкой в Линдорг, где без него не обойтись. А раз, по его же воле, я туда не поеду, так зачем мне охрана? — Она невинно хлопнула глазами.

— Вот зачем, — Малаур указал подбородком туда, где прежде лежала раненная Теола. — Ты не думаешь, что на её месте могла быть ты?

— Вряд ли, — немного подумав, покачала головой Алу. — Мне показалось, он решил не связываться со мной, наверное, понял, что я сианай. Возможно, это был просто вор и он устроил всё это, чтобы отвлечь меня от окна, когда я его заметила.

— «Просто вор»? — поднял бровь Малаур; на губах его блуждала улыбка, словно патриарха развлекало всё происходящее. — Хорошие же воры пошли! Неужели ты считаешь, что некто, сумевший проникнуть в наш дом, вот так, «просто», дал бы себя увидеть?

Малаур разглядывал её лицо в ожидании ответа, и Алу вдруг почудилось: он подозревает, что она рассказала ему не обо всём, что здесь произошло.

— Нет. Но он — дал… И зачем, спрашивается?

— Вот это нам и предстоит выяснить, — покачал головой Малаур, взяв её под руку и ведя куда-то через библиотеку. — Полагаю, сразу поймать нам его не удастся, но какие-то следы должны остаться. А ты… ты должна быть осторожнее. Я понимаю, охрана — это как камень на хвосте, но ты у нас умная кошечка, — он почесал её за ухом, — должна понимать, что иногда можно и тяжести на хвосте потаскать, чтобы совсем без него не остаться.

— Я понимаю. Мне уже стыдно — правда.

— Каждый должен знать своё место, — с мягкой строгостью проговорил Малаур. — Ты не боевая волшебница, Аниаллу. Это не хорошо и не плохо. Просто есть те, кто лучше тебя справляются с подобной работой, вот пусть они ею и занимаются.

Патриарх и послушно кивнувшая Алу вылетели в сад — идти по размокшей земле Малаур брезговал — и зависли над одной из клумб. Около неё собралось уже несколько алаев. Почтительно кивнув патриарху, они прекратили совещаться и, обернувшись кошками, метнулись в разные стороны.

Аниаллу вслушивалась в звуки сада, растворившись в ночи, слившись с тем, что происходило вокруг — шумом листвы, запахом влажной земли и коры, холодными прикосновениями ветра. На всём она чувствовала тень чего-то… что не было и не могло быть принято Бриаэлларом, чуждого его радости жизни… вечному ожиданию чуда.

— Ну что, Аниаллу? — спросил Малаур.

— Не знаю, — ответила она, выйдя из оцепенения, но так и не избавившись от неприятного ощущения. — Этот… вор, его чувства были очень странными: гнев, презрение, немного торжества… и за всем этим — глубочайшее отчаянье.