Дмитрий Щербинин - Центр

После чего Эван обратился к человеку, весь вид которого — и белый халат, и белая, ухоженная бородка, и очки, и проницательный, умный взгляд, — выдавал в нём учёного:

— Ну, как продвигаются разработки по моему проекту?..

Учёный прокашлялся и ответил тихим, сдавленным голосом:

— Вы же знаете: проект является секретным…

— Да. Знаю. Боитесь, что подслушают?..

— Конечно. Ведь мы находимся не в полностью изолированном помещении.

— Всё это паранойя.

— Быть может, и паранойя. Но разговаривать на эту тему, мы будем только в положенном месте.

Через несколько минут от здания телестудии взлетел окружённый алым свечением крупный аэроцикл законников. Внутри этого аэроцикла, помимо прочих персонажей, находились и Эван с Аннэей.

Они сидели в отдельном, небольшом помещении, возле иллюминатора, смотрели вниз. Под ними проплывал Аркополис. Электричеством горели окна в богатых кварталах. И на улицах, и в воздухе заметны были бессчётные патрули законников. И если в богатых кварталах ещё кое-как удавалось сдерживать массовые беспорядки (хотя от многократно возросших случаев самоубийств и помешательств законники были бессильны, и даже сами были подвержены этим недугам) — то бедняцких окраинах Аркополиса, в том числе и в сто двадцать седьмом районе, в котором когда-то жил Эван, беспорядки бушевали с особой силой…

Там, на общем тёмном фоне, особенно отчётливо выделялись места, где бушевали пожары. Конечно, пожарники, и с земли и воздуха пытались победить огненную стихию, но пока что единственное, что им удавалось сделать — это отогнать огонь от центральных районов Аркополиса. Недавно потушенные пожары вскоре вспыхивали с новой силой. Похоже, что это старались поджигатели, которые пользовались паникой, — например, грабили магазины или простых людей.

Оттуда, от пожаров, волнами исходили волны гари и жара, но этот жар не мог спасти Аркополис, Нокт, да и все остальные миры от надвигающегося холода.

За прошедшую от исчезновения света неделю средняя температура упала на пять градусов, а так-как жители Нокта, также как и жители иных миров не знали, что такое смена сезонов, то и эти пять градусов были весьма ощутимы для них. А, между тем, температура продолжала падать. Люди чувствовали, паниковали больше.

И вот Аркополис остался позади. Теперь аэроцикл летел над той частью Нокта, которая прежде была единственно тёмной…

Вот и секретная база. С ними связились по устройству видеосвязи…

Пилот аэроцикла назвал код доступа. Открылась залитая ярким, электрическим светом белая шахта. Рядом с шахтой вращались, выискивая потенциальных врагов, крупнокалиберные пулемёты. В связи с последними событиями, меры предосторжности были повышены…

Через несколько минут Эван и Аннэя, в сопровождении тех же важных учёных и законников, шли по коридору. Коридор, также как и шахта, по широкому стволу которой спустился их аэроцикл, был ярко освещён электричеством…

Безупречная чистота стен, потолков, полов. Тишина. Казалось — это приют спокойствия. Но Эван-то знал, что за дверьми, возле которых они проходили, напряжённо работают учёные — ищут пути спасения, возвращения света на небо; пытаются хотя бы понять, почему исчез свет.

Вся группа вошла в большую залу; тоже чистую, светлую, тихую. Ещё несколько учёных, уже заранее предупреждённых об их прибытии, ждали их там, натянуто улыбались. Эван вынужден был отвечать на их настойчивые рукопожатия.

После чего Эван нетерпеливо спросил:

— Ну, как успехи?

Старший в этой группе учёных ответил:

— Был произведён пробный запуск…

Обычно печальные глаза Эвана на какое-то мгновенье полыхнули чистым светом молодости. Но вот он кивнул на Аннэю и произнёс:

— Рассказывайте по порядку. Она тоже должна всё знать.

Старший учёный молвил было:

— Но… — осёкся, кивнул. — Да, конечно.

Стоявшая возле входа секретарша нажала на вмонтированную в стену кнопку, и из пола выдвинулись удобные, мягкие кресла. В них присутствующие и разместились. Секретарша нажала на другую кнопку, и свет в зале потускнел. Вернулась тревожная атмосфера наружного, затемнённого мира. Всем им, подсознательно, хотелось как можно более яркого освещения, хотелось укрыться этим светом от главной проблемы…

Третья кнопка была нажата, и раздвинулись партеры, открылся экран, столь же большой, как в стандартном Аркопольском кинотеатре. И уже не секретарша, а старший учёный проговорил в миниатюрное устройство связи:

— Файл 763778232 вывести на обозрение.

На экране появилась красиво, тщательно прорисованная картина: Нокт и окружающие его миры. Сначала они висели на фоне лазури, но словно бы выгорела эта лазурь. Миры остались — чёткими сферами выделялись на фоне черноты.

Аннэя вздрогнула, порывисто сжала запястье Эвана, тот молвил:

— Ничего страшного. Подобную черноту я видел и снаружи нашего мирозданья. Там, в вакууме, или, иначе — в космосе, тоже есть жизнь. Но об этом я расскажу тебе позже. А сейчас слушай его.

Рассказывал, встав в стороне от экрана, всё тот же старший учёный:

— Наш проект получил условное название "Радужный молот". Толчком к нему послужила идея, выдвинутая нашим несравненным Эваном.

Эван почувствовал раздражение, нетерпеливо крикнул:

— Ближе к делу!..

Старший учёный покорно кинул, неискренне улыбнулся, и продолжил:

— Теперь уже известно, что многие миры имеют на своей поверхности такие, наделённые необычными, до сих пор не до конца нами изученными свойствами камни, при ударе по которым вырывается поток световой энергии, условно названной радугой. Причём ударять надо не неким посторонним предметом, как, например, кулак или рукоять пистолета, а молотом, который храниться вблизи от такого камня…

Другой учёный на несколько секунд приподнялся и робким голосом вставил свои слова:

— Надо заметить, что далеко не на всех мирах сохранились такие камни.

Главный учёный кивнул:

— Да, совершенно верно. Нам было изучено 456 миров с радужными камнями, и на них только у 185 были обнаружены молоты. Но, главное, что, жители некоторые из этих миров, либо пытались уничтожить радужные камни, либо — перенести их на другое место — это у них не получилось. Из этого можно сделать вывод, что эти отсталые существа не имеют никакого отношения к созданию радужных камней…

— То же мне — новость, — хмыкнул Эван. — Я это понял ещё до того, как вы начали свою работу. Но, однако, продолжайте.

Главный учёный прокашлялся и продолжил:

— Да, наш премногоуважаемый Эван — личность выдающаяся; личность, которую, конечно же, не зря показывают по телевизору; личность, с которой нам говорят брать пример. Мы, без его подсказки, и не догадались бы, что можно бы попытаться рассчитать, так сказать, направленность этих радуг… Да-да. Что будет, если ударить по всем радужным камням, на всех мирах, на которых они расположены: как вы думаете?