Роберт Асприн - Варторн: Уничтожение

Брик не знал, что ответить. Он ругал себя за подобную непредусмотрительность. Конечно же, следовало предположить, что люди захотят примкнуть к движению: кто-то под воздействием импульса, а кто-то и по идейным соображениям. И Рассеченный Круг, естественно, должен принимать новых членов. Другое дело, что надо продумать, каким образом их использовать.

На сей раз они с Тайбером решили закончить свои гастроли в городе. Брик был вполне доволен результатами похода: выяснилось, что в таком виде он может разгуливать по улицам Каллаха без опасения быть узнанным. Между тем день угасал. Пора было возвращаться в тайное убежище Рассеченного Круга.

Шагая по мощеной мостовой, Брик бросил взгляд через левое плечо. Он уже вполне прилично ориентировался в юроде и представлял, что увидит за спиной. Там, в просвете между двумя зданиями, возвышалась городская Канцелярия. Сейчас в ней расположилось фелькское оккупационное правительство.

Брик замедлил шаги, а затем и вовсе остановился. Он смотрел, как лучи заходящего солнца отражаются от мощных белых стен Канцелярии.

— Что-то случилось? — оглядываясь, спросил Тайбер.

Брик покачал головой. Ничего не случилось. Просто Рассеченный Круг начал обретать плоть и кровь. Он стал реальным. А если в его ряды вольются новые люди, эта реальность лишь возрастет. И у Брика только что мелькнула мысль, как использовать потенциальных новобранцев.

Он успокаивающе похлопал Тайбера по руке, и они двинулись дальше.

Вечером Брик объяснил свой замысел остальным членам Рассеченного Круга. Его до сих пор удивляло, как они все прислушивались к нему, ловили каждое слово. Он был признанным лидером среди них. Менестрелем.

И совершенно не важно, что на самом деле он никакой не менестрель… у него и голос-то неважный. Брик уже стал частью этой игры.

План его всем понравился. Товарищи согласились, что новички помогут его реализовать. Позже они обсудят, по каким критериям отбирать желающих, как отбраковывать опасных пли бесполезных.

Комнаты, которые они занимали, с трудом вмешали двенадцать человек — так что уединение здесь было большой редкостью. Тем не менее Брику предоставили закуток с максимальными удобствами. От общего помещения его отгораживала декоративная расписная ширма. На ней изображались птички, порхающие над зеленеющим лугом. Часто в ночные часы Брик лежал и разглядывал эту идиллическую картинку, ожидая, когда отступят дневные думы и тревоги и он сможет наконец погрузиться в сон.

Сегодня он едва дополз до койки: использование магии на выступлениях совершенно исчерпало его силы. Брик лежал и отскребал остатки краски с лица, когда по ширме легонько постучали.

— Кто там? — пробормотал он.

В проеме показалось лицо Квентис, на нем таинственно поблескивали янтарные глаза.

— Я тебя не разбудила?

Брик покачал головой и нехотя сделал попытку сесть — сил даже на это не было. Комната за ширмой терялась в ночной полутьме, ее освещала лишь одинокая свечка. Из-за стены по-прежнему доносился шум мастерских.

— Не вставай, — сказала Квентис тихим, слегка охрипшим голосом. На ней была та же одежда, что и днем, только ворог платья слегка расстегнут. Не настолько, чтобы выглядеть вызывающе — но взгляд Брика остановился на непривычно обнаженной шее.

Квентис была примерно его возраста, и минувшие зимы отразились на ее лице. И все же она оставалась достаточно миловидной женщиной… к тому же она спасла Менестрелю жизнь, укрыв его, когда он бежал после убийства фелькского солдата.

— Тебе что-то надо, Квентис? — услышал Брик собственный невнятный голос.

Женщина обошла ширму и остановилась, не приближаясь к койке. Она в упор смотрела на лежащего Менестреля, и в ее глазах были одновременно печаль и неясная мольба.

— Хотела спросить, может, тебе что-то нужно?

Сердце у Брика вдруг бешено заколотилось, его кинуло в жар. Он испытал почти забытое юношеское томление. Сомневаться не приходилось — вспыхнувшие в крови жар и волнение носили явно сексуальный характер.

О боги! Сколь многое отмерло в его душе с гибелью родного У'дельфа… Причем Брику казалось, что это безвозвратная потеря. И вот теперь он снова ощутил возбуждение — странное, неуместное, почти враждебное. Ведь после своей жены он не прикасался ни к одной женщине… даже не думал об этом.

Брику трудно было даже представить кого-то на месте Аайсью.

— Нет, мне ничего не нужно, — промолвил он наконец. Глупые, бесполезные слова…

Но Квентис все поняла правильно. Блеск в янтарных глазах погас, и они подернулись влагой… Кивнув, она повернулась и ушла. Брик снова остался в одиночестве. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать: его щеки тоже мокры от слез.

РЭЙВЕН (3)

— Осведомители из различных отделений батальона будут посылать вам рапорты, — объяснила Рэйвен. — Ваша задача — выявить из этого потока существенную информацию и передать ее мне.

— Осведомители? — переспросил офицер. — Вы хотите сказать — шпионы, не так ли?

— Я хочу сказать, что в каждом отделении всегда имеется какое-то количество наиболее надежных и лояльных к власти солдат. Таких, которые, не задумываясь, отдадут свою жизнь за генерала Вайзеля. Я сама отыскала немало таких людей… и все еще продолжаю этим заниматься.

— Наверное, это нелегкое дело. — Офицер покачал головой.

— Так и есть, — согласилась Рэйвен. — Но зато по окончании работы я буду иметь обширную сеть источников информации. Она охватит всю армию и поможет надежно выявлять возможные очаги инакомыслия в наших войсках.

Поразмыслив, офицер с готовностью кивнул.

— То есть вы хотите, чтобы солдаты сами шпионили друг за другом. Девушка почувствовала легкое раздражение. «Шпионить». Это слово ей не понравилось.

— Ну если вам угодно так это называть… — Она пожала плечами.

— Полагаю, это отличная идея! Когда я впервые услышал от вас о Службе военной безопасности, то испугался, что теперь солдат будут арестовывать за любое неосторожное слово. Так и представил себе толпу агентов, которая рыщет повсюду и держит людей в напряжении. Очень рад, что вы совсем другое имели в виду.

Рэйвен покачала головой.

— Вы правы, офицер. Генерал Вайзель не желает допускать этих господ в свою армию. Тем не менее нам необходимо обнаруживать и пресекать всякие проявления недовольства среди солдат. Это тем более важно после неудавшейся попытки покушения.

— Да-да, это ужасно, — мрачно покивал офицер. — Я слышал, бедная девочка скончалась на месте… никак не могу припомнить ее имя. Должно быть, очень храбрая девушка.