Игорь Мерцалов - Я, Чудо-юдо

Учитывал ли Заллус национальную принадлежность «первых ласточек» нового предприятия, их личности? Последнее сомнительно. Я постарался детально вообразить, как новгородский ремесленник и саксонский рыцарь возвращаются в родные пенаты. Платон – человек простой, молчать не станет, да и просьбу, то есть уговор, выполнит, на самом деле пойдет искать подходящего купца. Рудя, вероятнее всего, соблюдением уговора пренебрежет, и трудно его в том винить, ибо таково воспитание: в его среде держать слово, данное врагам веры (и всем, кого таковыми считают), просто моветон. Однако от отчета о проделанной работе перед магистратом ордена Рудя не отделается. И скрывать своих приключений не будет. Приукрасит, конечно, приврет, но постарается сгладить неудачу – ведь заявленного острова «Юде-Вундер» он не отыскал.

То есть информация о возможности путешествовать на волшебный остров просочится непременно. Русичи, чуть ли не более амбициозные покорители морей, чем англичане, да и саксонцы, у которых отношения с соленой водой все никак не сложатся, едва ли упустят случай. Однако Платон не имеет отношения к купеческому кругу и, стало быть, «искать купца» ему будет затруднительно. А Фатерляндский орден наверняка воспротивится идее связать себя сделкой с нечистой силой.

И это лишний раз подтверждает, что Заллус за островом не следит, иначе бы он знал о возможных осложнениях и вместо обрисованного в самых общих чертах «уговора» придумал бы что-нибудь поконкретней.

Ну я-то за него это делать не буду…

Так, а ведь где-то мне этот ларчик попадался на глаза… Ах да, конечно, в отдаленном капище некоего улыбчивого божества, потускневшие фрески которого, сказать по правде, не вызывали чувства симпатии. Было в его веселой личине что-то ехидное. А, пожалуй, напоминал он и самого Заллуса, чьи радости, как вы имели возможность заметить, редко тянет разделить.

Капище находилось на западной оконечности острова, среди скал. Туда я, не заворачивая в терем, и направил стопы.

Ах, приятно все же по нашему острову гулять! Райский сад. Шелест роскошных крон и птичьи трели успокаивают нервы, вселяют в душу покой. Однако Радуга не однообразно-слащава. Западная часть встречает пришельца серыми скалами, которые, начинаясь уже на южном побережье, здесь смыкают ряды, глядят хмуро и величественно. Здесь над всеми звуками царит прибой, и подчеркивает его контрапункт протяжных воплей чаек.

Среди скал, впрочем, часты укутанные буйной растительностью ложбины, откуда ветер не выдувает плодородную почву. В одной из них и притаилось капище улыбчивого бога.

А ведь и правда на Заллуса похож, особенно вот этой вот улыбкой, которая так разозлила меня сегодня. Что-то такое… буржуйское роднит их. Наверняка божок в свое время заведовал торговлей, был пронырливым малым вроде Меркурия, таким же шустрым и наверняка не высоконравственным. Хотя по этой части там, помнится, лидировали Зевс и Аполлон…

Ну да ладно, это сейчас не к месту. Вот он, ларец, скромно возлежит на возвышении за алтарем, а вокруг валяются разнокалиберные кольца. Рассыпались, что ли? Я поднял несколько, попытался напялить на пальцы. Два налезли, однако никакого магического действия не произвели. Все правильно, не ждал же я, в самом деле, что волшебная сила вот так возьмет и перенесет меня в родной город… Не ждал же? Нет, ни капельки не ждал.

Легкий ларчик, наверное, был обит изнутри материей – из-под крышки доносился глухой перестук нескольких предметов. Я подцепил крышку когтем – да, закрыто. А корпус гладкий, ни единой щелочки нет, ни узора, под которым можно спрятать потайную пружину. Из украшений – только три орла, летящих кругом.

Случайно ли, что три орла сопровождают предметы, связанные с магическим перемещением в пространстве?..

Стоп, не будем отвлекаться. Слова-то волшебные не забыл? Ну-ка, ну-ка… Что-то такое, не для тонкого арийского уха Цвейхорна. Будто «сим-салабим» на идиш перевели… Точно!

– Шилам-Шалаим, отворишь… тьфу, то есть – отворись, Силам-Шалябим! Блин…

Я вытянул губы трубочкой, потом поджал, снова вытянул и снова поджал. Старый прием, так и учителя губы разминают, и дикторы на ТВ. Точнее, раньше разминали, пока косноязычие не превратилось в комильфо. Потом подвигал челюстью влево-вправо. Хорошо, что меня никто не видит.

– Шилам-Шалаим, отворись!

С негромким, мелодичным звоном крышка откинулась, явив моему взору четыре кольца на бархатной подстилке, точь-в-точь таких, как лежали вокруг. На мой мизинец налезло только одно, но ни домой, ни в описанный Платоном Новгород не перенесло. Все правильно, напомнил я себе. На ребят должно подействовать. Другое дело, что Рудя заартачиться может – как же, честному католику на колдовской силе летать! Хотя за самобранкой никаких комплексов не испытывает, рубает только так…

Забрав на случай все четыре кольца, я отправился к терему.

Да, все это стоит еще не раз и не два крепко обдумать, но, похоже, мой единственный реальный шанс выбраться живым с чудесного острова – это разгадать тайну его Сердца. Вероятно, и даже наверняка, держа его в руках, я смогу диктовать условия Заллусу. На помощь Черномора надеяться можно и нужно, но чересчур нельзя.

Иллюзии развеялись окончательно. Заллус показал себя по отношению ко мне не работодателем, а натуральным рабовладельцем. Значит, у меня есть право на восстание. В конце концов, не нужны мне его деньги! Вот вернусь – и ни гроша не возьму!..

Я вспомнил оговоренную сумму и еще раз, уже гораздо строже, приказал себе: не возьму!

Помогло, но как-то не слишком убедительно.

Тогда я заставил себя вспомнить, что до возвращения мне еще как пешком до Китая, и это подействовало сильнее.

До терема еще километра полтора оставалось, когда я услышал окликавшие меня голоса. Я ведь часа два отсутствовал, и обеспокоенные ребята уже отправились меня искать.

– Ти весь правий, Тшудо-юдо! Конетшно, этот кольдун хотеть продажний сеть, не связанни чувством дольга ни с один корона, – взволнованно и оттого почти совершенно неразборчиво говорил Рудя.

Да, я рассказал им о своих соображениях по поводу Заллусова «уговора». Почему бы и не рассказать? Это я с виду страхомуть лохматая, а так – душа нараспашку. Платон и Баюн понимающе покивали головами, а браве риттер, как видите, пришел в неописуемое возбуждение.

– Это весь есть цель для его кольдовство. Однако Заллус просчитался, – неожиданно чисто, видно, по причине торжественности слога, заключил доблестный саксонец. – Ибо на его пути встанет Фатерляндский орден. Вот дарованный благим Провидением случай внести имя Фатерляндского ордена в скрижали веков! Наши купцы станут действовать в интересах магистрата, и Заллус сам не заметит, как поможет созданию Священной Империи Единой Германской Нации!