Максим Субботин - Пламя обжигает

  "Сдерживайся, прошу тебя", - мысленно обратился к Дезире эрсати.

  И после всего этого человек жив?

  Инквизитор ударил еще раз. Кончик хлыста лизнул ухо, голова жертвы откинулась назад. Наверное, над пленником основательно потрудились еще до того, как вывесить на улице. Его лицо больше напоминало лицо черепа, с которого содрали кожу. Одного глаза не было вовсе, на его месте зияла выжженная черная дыра. Второй глаз заплыл мясом из лопнувшей брови.

  - Мир вам, братья, - сказал палач.

  Кэр только теперь обратил внимание, что тот подпоясан мясницким передником. Как раз сейчас инквизитор сунул ручищу в отвислый карман и, выудив из него тряпку, принялся бережно вытирать с хлыста кровь и кусочки плоти.

  Эрсати ограничился безмолвным кивком.

  - Господь наш был ли к вам милостив и послал ли вам грешников, коих вы наставили на путь истинный?

  - Нет, - ответил Кэр.

  На короткий миг Кэр засомневался, хватит ли Дезире сил "взломать" голову длиннорукого палача и заставить его поверить, будто они знают пароль, или условленное слово, или еще черт знает какой условный знак.

  В инквизиторе почти не осталось человеческого. Ветер трепал его хламиду, время от времени облепляя тканью спрятанное под ней тело. Острые куски то ли костей, то имплантатов у этого служителя Нового Иерусалима торчали почти отовсюду. В ногах, ребрах, на груди и даже на животе.

  Пытаться сосредоточиться под присмотром пулеметного дула - та еще задача. Кэр терпеливо ждал решающего вопроса, но инквизитор с ним не торопился. Только что вытертая плетка снова оказалась в его руке, и, восславив Господа, палач принялся за свое ремесло. Почему он медлит, почему не дает им пройти? Неужели что-то заподозрил?

  - Господь наш очистил это тело от ереси, - сказал палач спустя несколько ударов, - и с благословением своим отпустил душу грешника.

  Из здания вышел третий инквизитор: коренастый и такой же длиннорукий, как палач. В руке он держал огромное мачете, возможно, самодельное. Кэр догадался, что последует дальше. Недолго думая, инквизитор ударил 'грушнику' по рукам - окровавленное тело выпало из кандалов и с глухим стуком ударилось о землю. Инквизитор немного оттащил его в сторону, отсек ступни. Потом, не потрудившись подобрать куски, уволок тело за дом. Эрсати пожелал терпения и себе, и Дез. Пока палач вытирал плетку, ветер принес запах костра, а вскоре над домом поднялся зловонный черный змей дыма.

  'Люди никуда не движутся', - с неприязнью подумал эрсати. Когда-то ему в руки попала книга, в которой рассказывалось о том, как в древние века человеческая инквизиция вот так же преследовала отступников и еретиков. Только те сжигали живьем.

  - Не прими за скверный умысел, брат, - наконец заговорил длиннорукий, - но, порядка ради, вам должно назвать пароль.

  Кэр замер, подобрался, как струна. Мысленно прикинул обстановку: один инквизитор на вышке и вряд ли услышит их разговор, другой за домом. А Дез говорила о троих и пленнике. Удача подыгрывает им: если и есть удобный случай, чтобы "затуманить" инквизиторам головы, то вот он. Жаль, на палаче маска - не угадать по лицу, действуют ли способности Дез или пора доставать винтовку и быстро бежать.

  Несколько секунд показались Кэру временным вакуумом. И чем больше тянулась пауза, тем меньше эрсати верил в успех.

  - Езжайте с миром, братья, и пусть Господь наш хранит ваши души от всякой скверны и ереси. И да пошлет он вам грешников, коих вы обернете в веру истинную.

  - Кто был тот нечестивец, которого отпустил огонь? - спросила Дезире.

  Кэр надеялся, она знает, что делает. Не время вопросы спрашивать, нужно сваливать, пока отпускают.

  - Порченая кровь - еретик, - отозвался палач, отрешенно поглаживая рукоять хлыста. - Господь посылает детям своим испытание, чтобы укрепить веру их. Крепкие зерна дадут всходы, порченые сгниют. Это, - он кивнул в ту сторону, куда третий инквизитор уволок мертвеца, - порченое зерно. В трусости своей усомнился в вере тех, кто несет слово господне, дал грешным помыслам пустить в себе зловонные коренья и предал своих братьев. Сбежал, покинув оплот веры.

  - Он получил по заслугам, - вставил Кэр.

  Перевести дух он смог только когда круизер отъехал достаточно далеко.

  - Они убили того человека ни за что, - произнесла Дезире.

  - Ты хорошо держалась, - сказал эрсати, нарочно уводя разговор в другую сторону.

  - Я хотела расплавить его мозг, чтобы он больше никогда не причинял зла другим людям. Они доверились им, они приняли слова этих людей за истину - и стали заложниками их безумия.

  - Их никто не заставлял.

  Он внутренне почувствовал, как эти слова ее разозлили. Совсем не то Дезире хотела услышать, но он не стал кривить душой. В конце концов, Дез не так наивна, чтобы со временем не понять: каждый сам делает свой выбор - и этот выбор определяет ту грязь, что придет следом

  Следующий блокпост оказался километров через пятьдесят. На этот раз Кэр не стал напоминать ей об осторожности - знал, она сможет выстоять. Поездка закалит ее, поможет стать сильнее и укрепит веру в свои способности. Если зрение к ней так и не вернется (Кэр, как ни грустно ему это осознавать, потерял на это надежду) ей потребуется выдержка и внутренний стержень, чтобы сопротивляться горестям мира. Эрсати готов закрывать ее от грязи хоть бы и всего мира, но что если его не окажется рядом в нужную минуту?

  Второй блокпост они прошли без трудностей, несмотря на то что там оказалось аж шестеро инквизиторов. Дезире сконцентрировалась и затуманила головы тем троим, что оказались поблизости. Кэр перестал пытаться понять, как она это делает, как перестал сомневаться в ее способностях.

  Но в пути их ждало еще одно испытание - еще одна казнь. У дороги, на собранном из чего пришлось помосте, готовилось повешение. К смерти приговорили всю семью: молодых - вряд ли им было больше тридцати - отца и мать и их маленькую дочь. Инквизиторов было четверо, один "упакован" заметно лучше остальных. Он и зачитывал приговор.

  "Если мы проедем мимо - они могут заподозрить неладное. Наверное... - сбрасывая скорость, подумал Кэр. - Лучше не рисковать".

  - Мы просто постоим в стороне, - крикнул он Дезире. - Не слушай их.

  Та ничего не ответила.

  Казнь была быстрой. На шеи всех троих накинули веревку, потом ветер принес обрывки слов, которыми поборники веры проводили приговоренных в царствие Господнее. Когда казнь закончилась, инквизиторы облили тела какой-то горючей дрянью, подожгли и уехали. Ветер качал пылающих мертвецов, пока не обгорели веревки. Упав, тела завалили конструкцию, и она превратилась в погребальный костер.