Геннадий Ищенко - Счастливчик Ген

— Так, но…

— Идем дальше. Кроме животных, должно быть изображение чего-нибудь убойного, например, меча или копья. В справочнике я у одного барона вообще катапульту видел.

— Точно? — не поверил Ник.

— Абсолютно точно. У меня тот же меч, а что поломанный, так нигде не сказано, что он обязательно должен быть целым. В том же справочнике я видел сломанное копье. Чем меч хуже?

— Когда ты так говоришь, все вроде правильно. А вот твой герб все равно будет смотреться странно и жутковато. Точно все коларийцы дикари, потому у них и гербы такие! И как только ты такую игру смог придумать?

— Вы с этой игрой совсем чокнулись! Интересная игра, не спорю. Но придавать ей такое значение это чересчур. Ты мне лучше скажи, дядя уже заметил пропажу Защитника?

— Пока вроде нет, — Ник помрачнел. — Мне, наверное, не стоит этого дожидаться. Лучше я с ним сам на эту тему поговорю, дешевле выйдет. Поеду-ка я домой, а то вон Гарт совсем извелся. Завтра, если получится, я обязательно побываю на вашей свадьбе.

До дома я доковылял в гордом одиночестве. Первым, кого я встретил, был Маркус.

— Идем в твою комнату, болезный, — сказал маг. — Нечего на меня так удивленно смотреть. Я вчера попросил Лонара ускорить твое обучение, и нетрудно было догадаться, во что это для тебя выльется. Сейчас я тебя немного подправлю, чтобы завтра ты смог произвести на людей приятное впечатление. Чудес не жди, подхлестну восстановительные процессы примерно так же, как у вас это делает Корис, но без мазей и немного сильнее. Резервов у твоего тела достаточно, так что все должно получиться. Мяса сегодня в рот не бери, нагрузка на организм и так большая. Только легкая пища. Я там горшок с медом принес, можешь есть сколько влезет. Только поспеши, а то к нему твоя невеста присосалась. Оказывается, она у тебя сладкоежка. Пока это не страшно, но к старости может разнести.

— До той старости надо еще умудриться дожить. Спасибо за заботу, Маркус, не знаю, что бы я без вас делал.

Колдовал надо мной маг недолго, но результаты его работы проявились сразу же. Начала уходить боль, меньше стала усталость.

— Боль я просто снял, — предупредил он меня. — К лечению это не имеет отношения. Вообще-то, боль полезна, она подстегивает восстановление организма. Но не в твоем случае: больше, чем я его подстегнул, ускорять уже нельзя, так зачем тебе страдать понапрасну? Иди на кухню заправляйся, а потом примеришь обувь, недавно ваш заказ доставили от башмачника. Заказ на зимнюю обувь он пока выполнить не успел, а то, что сделал, по качеству просто превосходно. Твои женщины уже все примерили, все впору. Алина просто в восторге, хотя ходить на таких каблуках…

Поблагодарив Маркуса, я направился на кухню, где умял поданную мне новой кухаркой горячую кашу с маслом, положив в нее несколько ложек меда. Ларда, как звали кухарку, нанялась к нам только готовить, все остальное нам пока предстояло делать самим.

Мне никогда не шили обувь на заказ, всегда покупали готовую, которую потом долго приходилось разнашивать под свои ноги, с определенным ущербом для самих ног. Поэтому я слегка удивился, когда, натянув сапоги, обнаружил, что нигде ничего не жмет и не натирает. Сшиты они были классно, но сильно пованивали тем, чем обычно воняет новая обувь. Поэтому я их вынес проветривать во двор. Лежавшая у крыльца Лана поморщилась на запах и ушла отдыхать в другой конец палисадника. Я прошел посмотреть, как все сделали с конюшней, утром было не до того. От небольших ворот с запором изнутри и ушками для навесного замка снаружи вдоль забора шла широкая, усыпанная гравием дорожка, которая заходила за дом прямо к небольшому аккуратному домику конюшни. Зайдя внутрь, я обнаружил там два стойла, и два еще пустых отделения: под упряжь и для корма. На выходе я столкнулся с Кларой.

— Ларша сказала, что ты здесь, — пояснила она и, увидев мое вытянувшееся от удивления лицо, рассмеялась и добавила. — Я у нее спросила, где Ген, а она почему-то поморщилась и мотнула головой в сторону конюшни. Я тебя искала, чтобы сказать, что к вашей свадьбе с нашей стороны все готово. Два экипажа на утро я заказала, денег на подарки наменяла…

— Какие подарки? — удивился я. — Для кого? Это мы их должны дарить? У нас вроде наоборот: подарки дарят гости новобрачным.

— А у нас считается, что вы и так счастливы, зачем еще что-то дарить? Вот вы и делитесь таким образом своим счастьем с друзьями. Подарки чисто символические, но я не знаю, сколько народа будет со стороны родственников Алины, поэтому золотом разбрасываться не будем, достаточно серебра. Кстати, от Альфара посыльный принес еще кошель с золотом. Поменьше, чем в прошлый раз, но тоже немало.

— Когда только успевает, — сказал я. — У меня создается впечатление, что он это золото сам делает.

— С твоей помощью, — засмеялась Клара. — К нему пошли заказы из других городов, так что он послал человека в столицу завербовать к себе на работу несколько писцов и закупить бумаги. Здесь он уже всех подходящих людей к себе сманил.

Дверь конюшни отворилась, распахнутая когтистой лапой, и в проеме возникла Лана. Она зашла внутрь, обошла Клару и толкнула меня башкой в сторону выхода, весьма чувствительно толкнула.

— Тебя, наверное, Алина ищет, — предположила Клара.

— У нас для такого иной раз используют собак, — сказал я. — Только они не толкаются, а деликатно берут в зубы штанину и тянут, показывая, что надо идти.

— Если тебя своими зубками возьмет за ногу Лана, останешься без штанов, или без ноги.

— Ладно, мама, пошли, а то она вроде опять собирается толкаться, а у меня после тренировки и так все тело — сплошной синяк.

Я направился к двери, чтобы выйти и, услышав за спиной всхлипывания, обернулся. Клара плакала, прикрыв лицо руками.

— Я все ждала, когда ты меня так назовешь, — сказала моя приемная мать. — И боялась, что могу не дождаться. Ты иди, сын, я сейчас выплачусь и приду.

— Вот еще! — я обнял ставшую для меня дорогой женщину и начал целовать в макушку ее волосы, среди которых кое-где уже виднелась седина. — Надо не плакать, а смеяться. Наши врачи утверждают, что смех продлевает жизнь. Давай я вытру слезы. Плохо, что у вас нет носовых платков. Наверное, просто насморком никто не болеет.

— А что это такое? — понемногу успокаиваясь, спросила Клара.

— Небольшой лоскут тонкой, мягкой ткани, с помощью которого можно прочищать нос или, как у вас вот, вытереть слезы. У женщин еще могут быть украшения вроде вышивки. Периодически платки положено стирать.

Провожаемые Ланой, мы зашли в дом, где Клара пошла приводить в порядок лицо, а я нашел любимую в своей комнате, куда она уже пару дней как перебралась, прихватив свои немногочисленные пожитки.