Людмила Астахова - Невиновных нет

Странный человек — Джэйфф Элир, человек, пришедший из тьмы, нашедший свой свет, изменившийся и оставшийся самим собой.

— Я очень надеюсь, что он нам не враг. — Грэйн задумчиво хмыкнула. — Ну да… он мог запросто убить меня там, на берегу… мог просто пройти мимо и я бы сама подохла. Он дал мне воды, вправил ногу и без колебаний пошел спасать тебя. Все это замечательно, конечно, но… Джойн, я очень хорошо рассмотрела, как он убивает. Если он вдруг станет нашим врагом… я не успею даже испугаться. Поэтому не надо его… расстраивать. Не стоит тебе каяться про Тиглата. И вообще… говорить об этом нам больше не стоит.

— Я тоже видела, как он убивает. И мне… — Джона прижала стиснутые кулачки к груди. — Мне тоже очень хочется жить.

Странный человек Джэйфф Элир вернулся не с пустыми руками, как и обещал. Он принес с собой одежду для женщин, пучок дикого лука и кусок овечьего сыра;

— А вот и обновки! — сообщил он, радостно помахав тугим узлом. — Налетайте, малышки-красавицы.

Джоне досталась нижняя рубашка, недлинное платье-туника, вязаные гамаши и длинное покрывало на голову, служащее местным женщинам и накидкой, и плащом. А самое важное — кожаные поршни, чтобы обуться.

— Хоть раз в жизни оденься, как настоящая шуриа. Уверен, тебе пойдет, — лукаво подмигнул Джэйфф. — А тебе, красавица, рубашка шурианского воина, чтобы, значит, по размеру подошло, — он вынимал каждую вещь из мешка, показывал со всех сторон и легонько бросал Грэйн прямо в руки. — Безрукавка. Очень удобная. И… портянки для девичьих ножек. Чистенькие, сухие и теплые.

Вещи были поношенные, но это даже к лучшему. Плотная домотканая шерсть стала мягкой и совсем не терла кожу. Джона сочла такую заботу Джэйффа хорошим знаком. Значит, он думал и об их с Грэйн удобстве тоже.

И пока девушки рассматривали обновки, он не стал терять время даром, а занялся готовкой.

— А на обед нам будет ячменная каша с сушеным мясом и лучком. Самое то после купания. А? И сыр!

Он мурлыкал под нос детскую песенку про веселого охотника, в перерывах между бесконечными куплетами рассказывая какие-то байки из жизни повстанцев-рилиндаров.

— А вот еще был такой случай…

Но Джона осмелилась его перебить, до того любопытство замучило:

— Это же очень давно было. И восстание, и «Рилинда».

— Но было же, — хмыкнул Джэйфф. — Я — последний остался.

И посмотрел леди Янамари прямо в глаза, так посмотрел, что ей совершенно расхотелось расспрашивать дальше. Последний рилиндар, последний воин шуриа, который боролся с захватчиками-ролфи с оружием в руках.

Я же говорю, что здесь, на Шанте, очень хочется жить. И если не помрешь от голода, если не зарежут и не унесет мор, то жить тут можно долго.

Грэйн поневоле шумно выдохнула и вскочила, а рука ее сама дернулась к поясу… но оружия не было, не было никакого. Вот значит как… Значит, первое впечатление оказалось верным, и этот… он действительно шагнул им навстречу из древних кровавых преданий, из времен, когда ролфи и шуриа беспощадно резали друг друга, щедро поливая кровью черную землю Джезима-Сэдрэнси… Дети Морайг очень хорошо помнили то, что творили с детьми Глэнны, а вот то, что шуриа делали в ответ, — об этом ролфи старались не вспоминать. Зато этот, конечно же, все помнит. Интересно, за последнюю тысячу лет… не утратил ли былых навыков?

И уж не затем ли, чтоб вспомнить старые добрые времена, он подобрал на берегу хромоногую ролфийку? А что? Тоже вполне себе неплохое возмездие — ей, посвященной Локки, оказаться вдруг на Тэлэйте, в самом змеином кубле… Ему ведь есть за что мстить — а теперь, получается, есть и кому мстить. И он на своей земле и в своем праве.

«Значит, так решили боги, — подумала Грэйн и вздернула подбородок. — Так тому и быть».

В конце концов, если предания не лгут, то воины «Рилинды» своих врагов вешали редко. Слишком просто и слишком быстро потому что.

Так чем же тогда?.. Ролфи с нездоровым любопытством уставилась на впечатляющую коллекцию оружия шурианского воина. Вот нож, к примеру… вполне сгодится, чтоб вспороть ей живот… или стилет — только глаза и выкалывать. А уж крюк… да можно найти тысячу способов его применить!

Рилиндар тряхнул косами и добродушно рассмеялся над двумя потрясенными женщинами.

— Я уже давно не ем на завтрак маленьких ролфи, красавица. Не хмурься, эрна. Ты ведь красивая женщина. И не спорь, мне виднее, — сурово сказал и вернулся к каше.

«Ага! Так вот с чего мы начнем! — догадалась Грэйн. — Кровь Локки, ну неужели за тысячу лет нельзя было придумать что-нибудь не столь избитое?!»

Джона уже достаточно хорошо изучила свою… м-м-м… подругу поневоле, чтобы правильно трактовать опасную зелень, плеснувшую в глазах Грэйн, ее белозубый оскал и глухое рычание, зарождающееся в горле. И не стоит обольщаться негромкой вкрадчивостью речей эрны Кэдвен. Нет, не стоит. Та уже взвилась, даром только леди Янамари дергала Грэйн за рукав.

— Не сомневаюсь, что виднее. Про маленьких ролфи я все поняла, но как насчет больших… Элийр? Чего от тебя ждать? И что вообще ты собираешься с нами делать?

«Ой, как прямолинейно. Не любят шуриа прямых вопросов и таких же ответов. А этот еще и рилиндар бывший», — переживала Джона, уповая лишь на общую незлобивость Джэйффа Элира, которую он успел доказать и словом, и делом.

А тот знай себе помешивал кашу. Невозмутимо так, безмятежно даже.

— Я собираюсь… Э-э-э… Сначала я с вами вместе пообедаю. А потом… поговорим, например.

Шуриа окинул ролфи лукавым взглядом:

— А что ты хочешь, чтобы я с вами сделал? Есть предложения?

— Есть, — уж на что Грэйн точно не собиралась реагировать, так это на скользкие намеки и усмешки. Нет уж, ролфи, как известно, народ простой и незамысловатый, намеков не понимают, а шуток — тем более, а на вопросы отвечают буквально: — Ты говорил что-то про форт. Про коменданта. У тебя наша, ролфийская, винтовка— Надо полагать, ты поддерживаешь… отношения? связи?.. с ролфи? — и недоверчиво нахмурилась, озадаченная такой нелепицей. И в самом деле, как все это понимать?

Рилиндар развел руками и пожал плечами. Мол, что поделать — жизнь такая.

— А что нам еще остается делать, маленькая эрна? Тяжело здесь живется всем без исключения, а трудности, они, знаешь ли, сильно объединяют. Особенно когда никому нет дела ни до проклятых вымирающих шуриа, ни до брошенных на произвол судьбы синтафцев, ни до упрямых ролфи. Мы тут все как на одном корабле. Кто не гребет, тот умирает.

Джону было трудно удивить, но у Джэйффа Элира получилось. Рилиндар, непримиримый боец с захватчиками, которого боятся в равной степени и свои, и чужие, причем свои даже больше, вдруг нашел общий язык с врагами, ощутил потребность в компромиссе? Да может ли такое быть наяву, а не в исторических романах?