Дарья Еремина - Душа Императора

— Я не об этом. Она тоже получила дар.

— Я не могу решать за нее. Не могу влиять на нее. Ничего не могу…

— Тихо. Успокойся. Не раскисай. — Артур хлопнул меня по лопаткам. — Мне так, даже, не интересно.

Я засмеялся, наблюдая, как оранжевый край, наконец, прорезал горизонт. Глубоко вздохнул, улыбаясь. На свете было счастье, я знал это — я познал его. Просто, нужно было немножко подождать… Оно же как море — счастье: прилив и снова отлив.

Нужно лишь немного подождать…

Я закрыл глаза и нахмурил брови. Артур тихо пошел внутрь.

Потянулись долгие бездельные дни. Мы встречались с утра, завтракая и расходясь по маленькому суденышку. Я был спокоен за Марго, не замечая в ней признаков морской болезни. Вечерами они играли в ту настольную маджонгообразную игру. Я сидел в одиночестве за длинным столом, украдкой наблюдая. Все мысли снова были заняты Марго, и я никуда не мог от нее деться.

Не обращая на меня внимания, она сидела за одной из сторон игрального стола и смеялась или хмурилась в раздумьях. Иногда мне было интересно, использует ли она новые способности в свою пользу. Но она проигрывала, и я понимал, что — нет.

Быстро отводил взгляд, когда она недовольно поднимала глаза в мою сторону.

Хлебал припасенное в невообразимых количествах по моему заказу вино. Каждый вечер в каюте появлялись Карел и Тайрен. Я честно признался, что просто «не встанет» ни на кого, кроме любимой.

— Это дело техники, Саша. — Смеялась Карел (или Тайрен).

— У нас же есть договор, — Обижался я, узнавая лексику моего мира. — Не лезть в мою голову. Я запретил это!

— Наш договор — закон для нас. Но ты же не запрещал лезть в голову твоих спутников…

— Хорошо. — Согласился я. — В нашем договоре с этой минуты появляется новый пункт: не лезть в головы моих спутников!

— Даже если это касается тебя?

— Вообще не лезть!

— Хорошо. — Огорчились ангелы, понурив носы.

— Идите. — Прогнал я их тихо и закусил губу, хмурясь.

Так протянулась неделя плавания. Ни одна тучка не нарушала спокойствия моря. Я встречал восход на палубе с Артуром, практически перестав спать. Влад же был моим собутыльником по вечерам, когда место за игральным столом было занято. В конце недели Тимур принес нарисованные собственноручно карты. Я расхохотался, с удовольствием согласившись на партию в преф. Жизнь налаживалась, жить становилось веселее.

Я сидел с картами в одной руке и кружкой вина в другой. Для полной картины не хватало ангела на коленях, о чем я уже признался даже себе. За игральным столом сидели Марго, Катя, Влад и Тимур. Мы же соображали преф на троих. Ангелы крутились поблизости, ожидая, когда кто-нибудь за столом, наконец, проиграет.

— Ааа! Ты мухлевала! — Засмеялся Влад. — Ты знала, что у меня будет эта фишка!

— Ничего подобного. — Строго сказала Марго, скрывая улыбку, и я улыбнулся вместо нее. Как же необыкновенно она выглядела, как потрясающе красива была.

— Саш. — Кивнул мне Макс. Я обернулся к картам.

Когда Макс пошел спать, я тоже направился в каюту, чувствуя, что явно перебрал сегодня. Стянул рубаху, падая на жесткую постель и закрывая глаза. Тошнотворно закружился в знакомом вертолетике, разомкнул веки. Передо мной стояла, улыбаясь, Карел. Или это была Тайрен?

— Хочешь, станцую?

— Ну, станцуй. — Согласился я, не желая закрывать глаза.

Она хлопнула в ладоши и достала из-за пояса браслетики с колокольчиками. Надела их, начиная двигаться. Я подумал, что не помешала бы музыка, но через полминуты понял, что и без музыки сойдет. Псионичка, обладавшая идеальным гибким телом, мягко двигалась в высоком, совсем не раздражающем звоне колокольчиков. Бедра, руки, шея, плечи, ноги — казалось, что каждая часть ее тела живет своей жизнью и призывает к расслаблению и удовольствию. Через несколько минут, проморгав глаза, я понял, что их уже двое.

Я подумал о Марго…

Наверно, я очень «громко» подумал о Марго, потому что ангелы одновременно улыбнулись и пошли ко мне.

— Не надо. — Запротестовал я, отодвигаясь к стенке.

— Расслабься, Саша. — Прошептала одна из сестер и, подтолкнув меня за плечо, развернула на живот. Вот это я понимаю, подумал я, с удовольствием ощутив руки на плечах, спине, ногах. Как-то очень много рук и все мягкие, сильные, знающие…

Через несколько минут, когда я был уже готов уснуть, избавившись от вертолетика, я оказался на спине.

— А ты говорил… — Начала одна из сестер.

— Тсс… — Приложила палец к губам сестры с улыбкой второй ангел.

Нежные губы закрыли мне рот и я сдался, закрывая глаза.

Не знаю, прошла минута или полчаса, когда в соседней каюте раздался грохот и звон. Я вздрогнул, сгоняя с себя девушку, и выскочил в коридор. Шум раздался из каюты Марго, я одним прыжком пересек два метра до нее и распахнул дверь. Лишь увидев ее, я понял, что стою в боевой готовности, в чем мать родила. За спиной, словно крылья, как назло, образовались ангелы. Зарычав, Марго оглянулась в поисках чего-нибудь кидабельного. Подошла к светящемуся кристаллу и замахнулась.

Я еле-еле успел закрыть перед собой дверь, кристалл, с треском врезавшись в дверь, гулко покатился по полу.

Я тряхнул головой, осматривая свою голую компанию. Кивнул обратно в каюту.

— Она чего бесится? — Спросил у сестер. — Она из-за меня, что ли, бесится?

— Откуда я знаю. — Пожала плечами одна.

— Ну, так узнай!

— Она на три ступени выше, Саша. — Угомонила меня вторая. — При всем желании мы не сможем узнать.

Я вздохнул. Может, просто беременная? Cел на кровать, скинул руку Карел с плеча.

Или это была Тайрен?

— Идите спать.

Накрылся одеялом и повернулся к ним спиной. Ангелы молча вышли. Наверняка обиделись, подумал я. Ну, что поделать?

На следующее утро Влад травил за завтраком вспомненные за ночь анекдоты. Я не мог не смотреть на Марго, по-утреннему зло пережевывающей свой завтрак. Она, как и все две недели, удостаивала меня лишь мимолетным ничего не значащим взглядом типа «передай соль». Оставалось лишь тяжело вздыхать. Сердце уже устало болеть.

И не только сердце.

К вечеру пришло уже привычное ощущение беспомощности. Марго сидела в компании дайверов за игральным столом, уже застолбив себе место до конца нашего плавания.

В карты играть никто не хотел. Ангелы летали где-то за пределами видимости. Я сидел один, обнимая ладонью кружку вина, но был трезв.

Она выигрывала, радостно улыбаясь. Глаза горели очень знакомым ночным огнем, щеки пылали от азарта. Я разглядывал ее, не обращая внимания на периодические недовольные взгляды. Скользил взглядом по шее, запястьям, торчащим из под тонкой ткани серого платья соскам. Представлял, как ласкаю ее. Я тихо и упорно сходил с ума. Она знала это. Не могла не знать. Но, даже я, при всех моих надеждах, видел, что она на самом деле не чувствует ко мне ничего, что могло бы остановить эту пытку.