Холли Лайл - Месть Драконов

— Каблуки моих сапог сделаны из чистой кожи. Они слишком скользки и тонки для подобных ситуаций. В отличие от твоих — резиновых.

Он повернулся и направился прочь, решая, каким образом он удостоверится в том, что этот солдат встретил на корабле свою смерть и не вернулся на аэрибль. Сабир никому не позволял смеяться над собой. Когда мальчишка приступил к исполнению своих обязанностей, Криспин закрыл глаза и принюхался. Пахло жимолостью и гнилью, а именно этот запах, по словам его безмолвного советника, исходил от Зеркала Душ. Оно было где-то рядом: запах жимолости витал повсюду.

Голос в его голове произнес: Если они забрали Зеркало с собой, запах его будет сильнее над водой. Ты сможешь последовать за ним по запаху. Но след магии Зеркала кончается на корабле.

Криспин направился на корму, туда, где этот притягательный запах ощущался резче. Он закрыл глаза, пробуя воздух нюхом Карнея. В Трансформированном состоянии он, конечно, отыскал бы Зеркало намного быстрее. После Перехода нос его становится в тысячу раз чувствительнее, чем в человеческом обличье, хотя и в таком виде обоняние никогда не подводило его. Однако Трансформация открыла бы его суть вездесущим Галвеям, а Криспин не мог позволить, чтобы об этом его свойстве узнали враги, даже если он намеревался умертвить их всех еще до окончания полета. У людей есть такая досадная способность выживать, даже если, казалось бы, приняты все необходимые меры… Криспин всегда считался с этим и всегда действовал соответствующим образом.

Он учуял запах Зеркала в одной из кают, однако не слишком сильный. А потом, следуя указаниям собственного носа, направился к люку и вниз по трапу — в кубрики экипажа и далее в трюм. И уже там глаза Криспина зажглись жадным огнем, и он громко расхохотался при виде открывшегося ему зрелища. Ряд за рядом, полка за полкой были уставлены предметами работы Древних. Обозрев только два первых ряда, он успел заметить дистанционное наблюдательное устройство, казавшееся вполне работоспособным, — подслушиватель, удивительно хорошо подобранный комплект преобразователей и половину усилителя чар, которую можно было пустить на запчасти для того сломанного, что остался у него дома. Конечно, тут была и куча вещей бесполезных или просто декоративных, но преобладали предметы абсолютно ему незнакомые.

— Мое, — с вожделением прошептал Криспин. Сокровищница эта, по его мнению, стоила параглезиата и целого Дома… стоила власти, и еще раз власти, и вся она принадлежала ему. Однако стоимость всего этого меркла по сравнению с тем единственным предметом, который он разыскивал. Зеркало Душ вполне могло находиться в столь очевидном месте, хотя Криспин в этом сомневался. Запах Зеркала наполнял трюм, однако он предполагал, что Ри постарался припрятать свою драгоценную добычу до того, как оставил корабль.

Криспин обошел все помещение и в самом дальнем из отделений трюма обнаружил доказательство того, что интуиция не подвела его. Здесь запах Зеркала Душ казался сильнее, чем где бы то ни было на корабле, однако пропитанные им веревки кто-то в спешке перерезал и бросил кучкой на палубу.

Криспин улыбнулся. У него будет след. Веревки хранили запах Ри и еще одного Карнея, Криспину незнакомого… а также неведомого третьего лица — человека. Криспин решил в первую очередь взять след Зеркала, а уж потом заняться поисками людей.

И тут в голову ему пришла мысль, одновременно и раздосадовавшая, и развлекшая его. Конечно же, Ри было известно о том, что именно он, его кузен, разыскивает его. Недавно он наконец догадался, что Криспин следит за ним во время сна. Но если он знал это и вновь попытался проявить смекалку, то мог упрятать Зеркало в такое место, где его будет особенно сложно найти.

Ри руководствовался в своей охоте нюхом и должен был понимать, что и Криспин тоже будет следовать указаниям собственного обоняния. Учитывая это, он вполне мог спрятать Зеркало еще ниже. Под трюмами.

Криспин сморщился от одной лишь мысли: великолепное обоняние сулило не только преимущества. Оно станет совершенно бессильным в море конфликтующих запахов, наполняющих подтрюмное пространство. К тому же он брезглив и сумел почти полностью подчинить себе свою животную сущность; Криспин гордился этим, однако при необходимости не боялся и грязи. Вздохнув, он отправился обследовать самые вонючие закоулки судна.

Треть стоянки спустя, искупавшись в зловонной жиже и погубив свою изысканную одежду, он был вынужден признать, что Зеркала Душ нет ни в одном из трех самых нижних помещений корабля.

Выбравшись на палубу, он послал насмешливого галвейского солдатика на аэрибль за чистой одеждой, а сам отправился в корабельный душ, чтобы привести себя в порядок. Оказавшись в одиночестве, он обратился с вопросом к голосу:

— Итак, где же оно?

Зеркала нет на корабле , ответил голос.

Криспин огрызнулся:

— Оно должно быть здесь. Ты сказал, что я почую его след над водой, если Зеркало унесли с корабля.

Ты почувствуешь. И я тоже увижу его. Зеркало… Влечет меня к себе.

— Но я осмотрел каюты, кладовые и самый низ судна. Его здесь нет.

Да. Его нет на корабле. Я уже сказал это.

— Тогда где же оно?

Если его не унесли с собой и его нет на борту, оно может находиться в единственном месте.

Лишь в этот миг Криспин наконец понял — истина была проста и вместе с тем ненавистна для него.

— Его выбросили за борт. — Он уперся руками в переборку и уткнулся в нее лбом. — Проклятие на их головы. Проклятие. Проклятие. Проклятие.

Торопливо одевшись, он бросился вверх, на палубу. Собрал солдат, одолженных гофтскими Галвеями, и сказал:

— Эти ублюдки выбросили за борт тот предмет, который мы должны были найти здесь. Берите крюки, садитесь в лодки и ищите его.

Конечно, его спросили о том, что именно нужно искать. Потом ему сказали, что шлюпок на корабле нет, поскольку бежавший экипаж забрал их все. А вслед за этим солдаты принялись жаловаться на горрахов, клацающих зубами в воде вокруг «Сокровища ветра» в ожидании новой поживы.

Криспин никаких отговорок не принял и быстро положил конец жалобам, назначив недовольных в первую смену. Второй аэрибль, напомнил он им, вот-вот захватит целую шлюпку пленников, освободив при этом саму лодку. На лице его блуждала усмешка.

А пока он приказал заитскому парню, которого развлекла проявленная им на веревочной лестнице неловкость, заняться швырянием крюка с борта судна. Вокруг корабля в воде сновали темные силуэты горрахов, и Криспин подумал, что подобное занятие изрядно уменьшит шансы мальчишки вернуться домой в Калимекку.