Н Шитова - Наследник

Может быть, все не так уж и плохо. В отличие от почти равнодушных даже к собственной судьбе мушафов и ры-мчу люди настолько извращенные создания, что хотят жить независимо от того, насколько плачевна перспектива.

Вот и ему захотелось не только выжить, но и попробовать вырваться из Ада Зеркал, туда, где он мог бы дать волю своей человеческой натуре. На просторах Пограничья, наверняка, найдется немало мест, где он сможет быть свободной тварью!

Неожиданно он почувствовал холод. Ничего не поделаешь, человечья кожица — это не броня ры-мчу. Новорожденный внимательно осмотрел то место, где только что лежал. Увы, там не было ни клочка. То обстоятельство, что родиться ему пришлось голым, показалось совсем уж несправедливым.

В зеркале ведь отражался не голый Андрей Качурин. На нем были и трусы, и какой-никакой халат. На трусы-то плевать, тем более, что в зеркале их не было видно. Но почему бы не родиться в халате?..

Единственным куском ткани оставался брошенный плащ. Новорожденный решительно шагнул к нему, поднял, встряхнул, подняв клубы вонючей пыли, и накинул плащ на плечи. Стало потеплее.

Путаясь в волочащихся по земле полах, он неторопливо обошел грот, но так и не нашел ни топлива, ни того, чем можно было бы развести огонь.

Выйдя наружу, новорожденный обнаружил, что грот находится на развилке нескольких троп, уходящих вверх, в хрустальные горы. И если внутри грота скала казалась просто бесцветно-стеклянной, в рассветных лучах дивные горы переливались всеми возможными оттенками. Оттенки плыли, менялись, скользили по островерхим хрустальным пикам, пейзаж дышал диким великолепием, и новорожденный даже почувствовал вдруг некоторую гордость за то, что он зеркалица и имеет полное право считать эту красоту своей.

Он неторопливо вернулся в грот, стал искать острый осколок хрустальной скалы, а отыскав, разложил на земле свой плащ и кое-как обкромсал длинные полы. Он собирался в длинное путешествие, и балахон до пят не был достойным приобретением.

Отрезав лишенее, он ободрал торчащие кое-где волокна и снова набросил тряпку на плечи.

Когда в гроте вдруг стало темно, новорожденный сначала даже не понял, что случилось, пока под сводами не зазвучал грозный рык:

— А-а-а, оклемался, заморыш?!

Новорожденный вскинул голову и увидел, что лучи утреннего светила едва пробиваются в щелки, оставленные каким-то громилой, застывшем в проеме грота.

— Ну ты и орать горазд, заморыш!.. Знаешь, откуда тебя слышно было?

Чуть ли не из самой долины…

Существо шагнуло внутрь и позволило рассмотреть себя. Это был гигант ростом метра под три, напоминающий отчасти человека, но с очень узким тазом и мощнейшим торсом. Его руки с невообразимо толстыми предплечьями и ладонями свисали ниже колен, хотя стоял он прямо. Лицо могло бы свидетельствовать о серьезном врожденном психическом заболевании, если бы он был человеком. Но это существо, одетое лишь в заскорузлые кожаные штаны, когда-то было родом с одного из соседних с человечеством этажей.

— Эй, заморыш, у тебя что, языка нет? — прорычал гигант.

— А это имеет хоть какое-нибудь значение? — отозвался новорожденный.

— Тю-у-у, да ты умника корчить будешь? — присвистнул его колоритный собеседник. — Это ты брось! От умников очень мало толку, разве на мясо забить… До тебя моим напарником был один руад. Очень начитанный парень, всю мудрость миров на меня выплеснул… Пришлось ему шею сломать, очень уж достал он меня… А ты что, собственно, пялишься?

— Не пялюсь, а смотрю, — буркнул новорожденный. — А смотрю, потому что есть на что.

— Тьфу, придурок! — гигант сплюнул. — Не выпендривайся, парень, добром не кончится. Лучше поскорее собери мозги в кучу, пригодятся. Думаешь, я не понимаю, каково тебе сейчас? Понимаю, потому как сам такой был. Давно я тут зеркалицей живу, родился-то я здесь совсем еще ребятенком…

Новорожденный невольно улыбнулся, представляя себе, какой это был ребятенок.

— Чего скалишься? — фыркнул гигант. — Ты как, совсем оправился, или еще болит где?

— Да уже все в порядке…

— Ну так не стой столбом! Пожри чего-нибудь и марш на пост. Твоя очередь нынче…

— Моя очередь? На что? — удивился новорожденный.

— Службу нести, недоумок! Или я каторжный? За двоих уже пятые сутки вкалываю! Просил-просил нового напарника, так насилу дошло до них, что невозможно в одиночку сдерживать этих придурков… Так что ступай на пост, а я сосну немного, совсем заморился.

Считая, видимо, что он все сказал, гигант проковылял к куче сухих листьев и тяжело плюхнулся на узкий тощий зад. Покосившись на новорожденного, он вдруг снова смачно сплюнул и безнадежно махнул рукой:

— Эх, толку-то от тебя! Неужели в мирах покойников мало, чтобы такую хлипкую падаль подбирать?

С последним замечанием, насколько оскорбительно оно ни звучало, трудно было не согласиться. В сравнении с мощным рукастым бугаем новорожденный зеркалица смотрелся невыгодно.

— Да, если тебя одного на пост пустить, к утру я опять без напарника останусь, — уверенно заявил гигант и звучно поскреб свой затылок, поросший лохматыми рыжими волосам. — Разве пожрать немного да идти вместе с тобой?

Он повернул голову и долго смотрел на то место, где совсем недавно лежала куча гнилых костей.

— Где мой завтрак?! — наконец загремел он, очнувшись.

— Завтрак? — переспросил новорожденный. — Здесь не было ничего, кроме тухлых костей.

— Тухлых костей? — оторопело повторил гигант. — Ты в своем уме, заморыш?

— Вполне.

— Вполне?! — заорал громила и с неожиданным для его размеров проворством подскочил на ноги. — Ах ты, дерьмо человеческое! Да у меня эти кости две недели вылеживались! Две недели я ходил вокруг да слюну глотал, ждал, пока дойдут!! А ты сожрал их!

Последнее предположение вызвало у новорожденного легкий рвотный спазм, но брезгливая гримаса не убедила гиганта. Он рванулся, поймал новорожденного своими лапищами и затряс, как грушу:

— Сожрал?! Признавайся, а то голову оторву! Сожрал, да?!

Новорожденный делал тщетные попытки освободиться.

Потискав свою жертву, гигант вдруг швырнул ее на землю и звонко хлопнул ладонями по бокам:

— Великие силы! Ну везет же мне! Подсовывают каких-то пакостников безмозглых!.. Вот ты что пожрать любишь?

— Шашлычок под водочку, — машинально отозвался новорожденный.

— Вот если бы я его в пропасть выкинул из под самого твоего носа, что бы ты мне сказал?! — громила выглядел обиженным.

— Ну я же думал, что это отбросы, — виновато возразил новорожденный. — Я же не знал, какой это редкий деликатес!