Вячеслав Кумин - Ложное пророчество

– У меня к вам есть предложение, – начал он, когда все немного привели себя в порядок, совместно похоронили всех мертвых, подлечили раненых и уселись вместе у костра правда по разные его стороны. – Поскольку все мы потерпели из-за этой драки серьезные потери и по отдельности ничего не стоим, то предлагаю нам с вами объединиться, но теперь уже на моих условиях.

– Какие условия? – спросил один из подчиненных ныне покойного Быка.

– Щедрые, весьма щедрые… Собственно такие же какие я требовал для себя. А именно, равная со всеми доля с добычи, и так уж и быть все, что ваше остается у вас. Все кто хочет попытать счастья в других бандах – скатертью дорога, но не думаю, что там предложат вообще что-то подобное. Ну как?

– Хорошее предложение, – кивнул тот же бандит, по всей видимости бывший заместителем Быка, как Дикий у Ярого, который кстати получил небольшое ранение. – Я согласен.

Остальные, особенно молодежь, также согласно закивали головами. Предложение Ярого действительно отличалось щедростью, если еще учесть что он являлся победителем и мог вообще забрать все как законный трофей. Впрочем, с имуществом, а точнее с деньгами убитых противников он так и сделал.

Деньги же погибших людей из банды Ярого поделили между оставшимися в живых ее членами. Люди Быка остались при своих чем были весьма довольны.

После объединения двух банд в одну под рукой Ярого вместе с ним самим оказалось двадцать человек. С такой большой бандой, можно покушаться на более крупные караваны, а значит и добыча будет куда как больше, что не могло не радовать разбойников.

39

Как это обычно бывает во вновь образовавшейся банде после притирки сопровождавшейся небольшими стычками, правда не доходивших до драк и определением новой иерархии, определились свои неформальные группы. На этот раз они сформировались по возрастному признаку в итоге десять человек бывалых и десять человек молодняка – бывшие «щенки» из той и другой банды которые занимались разбоем первый, максимум второй сезон.

Самым старшим все равно остался Мартин Флокхарт он и стал неформальным лидером среди молодняка, хотя этому сильно мешало его прозвище. Потому один из тех кто разбойничал уже второй год, но будучи при этом младше на два года попытался перетянуть симпатии на себя. Но у него ничего не получилось, не потребовалось даже выяснять силу на кулаках. Самовыдвиженец, по всей видимости, пользовался не слишком большим уважением среди своих, потому половина из них просто перешли на сторону Дворянчика, и тот молодчик по кличке Зуб, быстро сник.

– Ты специально молодняк оставил? – как-то поинтересовался у Камня Мартин, кивнув на шестерых ребят пятнадцати-семнадцати лет с отметинами на лбу, из-за которых они сами друг над другом посмеивались.

– Нет, просто так получилось. Они, как и мы самые плоховооруженные и защищенные потому и оказались в числе первоочередных и легкопростреливаемых целей.

– Тогда понятно.

Однажды один из них по кличке Сухой с отметиной Камня на лбу подошел к ним, когда Мартин приступили к очередной тренировке.

– Возьмете меня?

– Тренироваться строю? – переспросил Мартин.

– Да. Я когда чуть очухался, видел, как вы разделались с Кривым и остальными.

– Так чего ж не помог им?

– Да нет, не струсил я, – понял подтекст Мартина Сухой. – Просто после того удара по лобешнику даже глаза в кучу собрать не мог, все двоилось. Мне вообще казалось, что вместо двадцати человек дерутся все сорок!

Слышавшие разговор засмеялись, особенно те кто знал о чем говорил Сухой, они испытывали примерно то же самое когда очнулись и долго не могли прийти в себя.

– А если бы и пошел в бой то махался бы с видением, рубя воздух…

– Что ж, милости прошу, – улыбаясь, зазывно махнул рукой Флокхарт. – Щас мы тебя научим плести щит из веток, и можешь вставать в строй вместе со всеми.

Вслед за Сухим в тренировку втянулся и остальной молодняк. Даже пробовавший поначалу бузить Зуб и тот запросился строй. Вопрос с оружием решился просто, его оказалось достаточно с прошлой схватки от старших товарищей залегших в сырую землю, как и с более-менее нормальной броней из кожи и войлока. Так что теперь отроки имея нормальное вооружение – короткие мечи и броню (кое-кто местами даже металлические накладки), превратились в полноценное строевое соединение. Теперь можно было пробовать классические построения в две линии защитная и короткокопейная, когда передняя линия лишь принимала на себя удары, а задняя – колола копьями.

Чувствовалось, что и старшие товарищи несмотря на довольно издевательские смешки сами не прочь заняться чем-то подобным, потому как хоть краем глаза но видели эффективность строевого боя, но им не позволял статус опытных и все умеющих.

«Ну и подыхайте из-за своей гордости», – усмехнулся про себя Флокхарт.

Вернул Мартин и свой нож. Еще в самом начале к нему подошел Ярый и поблагодарил:

– Спасибо что спас мне жизнь, – признал он.

Хотя далось ему это признание, по всей видимости, не очень нелегко, потому и благодарил вдали от всех, чтобы никто не видел. Но Мартину на это было плевать, как и на его благодарность.

– Да не за что…

– Нет, так не пойдет. Что хочешь за это? Я не люблю оставаться в долгу… Золота?

– Ну, если вы настаиваете, то верните мне мой нож…

– Держи, – с готовностью снял Ярый нож Мартина со своего пояса и указывая на кожаный доспех, добавил: – Я вижу, ты уже вернул все, что тебе принадлежало.

– Не совсем, командир.

– Ну да… – кивнул Ярый с легкой усмешкой вспомнив о медальоне висевшем на шее Дикого. – Но тут я тебе ничем помочь не могу.

– Я понимаю.

– И все же, зачем ты меня спас? Остался без оружия, а что если кто-то бы продолжил на вас атаку? Риск…

– Признаться я уже не знаю… Но сейчас обдумав свой поступок я понял что вы наиболее приемлемая для меня кандидатура в качестве командира.

– Хм-м… в смысле?

– Выиграй Бык, что от него ждать неизвестно, а с вами уже вроде как привычней.

– Ну, убил бы его потом, после того как он меня раскроил бы пополам.

– Тогда дело совсем плохо, – усмехнулся Мартин. – Остался бы Дикий, я бы тогда предпочел бы походить под рукой неизвестного Быка, чем видеть в качестве командира абсолютно непредсказуемого Дикого. И потом неизвестно оставил ли Бык нас, именно нашу четверку, в живых, после того как мы перерубили столько народу из его банды. Такой позор не каждый может снести. А мы как напоминание перед глазами каждый день маячили бы.

– Ясно.

Теперь Флокхарт жалел, что оказался так болтлив. Впрочем, с ним всегда была эта беда – несдержанность на язык. Хотя он не видел, чем так уж фатально навредил себе и навредил ли вообще, разве что только слишком откровенной оценкой командного состава… Просто впредь нужно было держать язык за зубами.