Андрей Круз - У Великой реки. Битва

Затем развлечения сошли на нет, потянулись жилые дома, всё больше двухэтажные, с небольшими двориками за высокими заборами. Дома были на подбор новыми и аккуратными, заборы ровными, дощечка к дощечке.

— Тут у нас всё больше торговцы живут, колдуны, знахари и подобная публика, — пояснил таксист.

— А где воротилы местные обитают? — спросил я.

— У каждого воротилы своя усадьба, в ней и живут, с охраной и домочадцами. Это уже ближе к стене городской. Только их тут смотрящими кличут, а не воротилами, — пояснил водитель. — А строятся у стены для того, чтобы каждый ещё за участок её отвечал. Вроде как они городом правят — они и защищают.

— Ага, — кивнул Орри. — И у кажинного по калитке в стене. Если конкуренты навалятся, то сразу сдристнуть в неё можно.

— А что, разумно, — усмехнулся я.

Таксист на всякий случай от комментариев воздержался.

— А много смотрящих-то тут? — снова задал я вопрос.

— Семеро сейчас, — ответил шофёр. — Раньше девятеро было, но двое померли скоропостижно. Один свинцом отравился, что в голову ему всадили. Второго магией извели, как ни странно.

— А чего странного? — удивилась Маша.

— Как чего? — возмутился тот. — Вокруг каждого из них и колдунов, и лекарей, и знахарей толпа. А тут напустили какую-то такую болезнь, что никто не знал. И свели в могилу за два дня.

— А что за болезнь? — заинтересовалась Лари.

— Не знаю, барышня. Мне, понимаете, докладывать часто забывают. Бывало, сидишь с утра, чай пьёшь и докладов ждёшь, а всё не идут, не торопятся, — заёрничал таксист.

— Не паясничай, разговорился… — оборвал я его. — А кто что сейчас тут контролирует?

— Ну, это уже за дополнительную плату объяснения к экскурсии, — мотнул головой шофёр.

— Ну ладно, постарайся уж, расскажи… — грудным томным голосом попросила Лари, «надавливая».

Помогло. Таксист довольно подробно рассказал, кто и что контролирует в этих краях. Если тут перечислять деятельность каждой из банд, что верховодили в городе, то половины книги не хватит. Достаточно сказать, что интересы местных бандюг имелись по всему течению Великой — от верховьев, что в Норлаге, и до самой Астрахани и островов в Южном океане. Почти вся работорговля по Великой была так или иначе связана с местными злодеями. Половина организованной проституции. Контрабанда в половине государств. Подпольная торговля запрещённым оружием. Игорное дело. Ссуды под залог души и ауры, ссуды и кредиты под «временную печать». Половина добычи с пиратства перепродавалась здесь. Нелегальное наёмничество и наёмные убийцы. Весь дурман, простой и волшебный, что продавался в Великоречье, пополнял казну трёх местных банд. Нелегальная волшба и производство амулетов, основанных на Силе из нижних планов и даже на Хаосе и Чистом Зле. Запретные храмы и культы получали здесь в обмен на деньги и службу земли и протекцию, как те же Созерцающие.

В общем, если есть какое-то злодейство в этом мире, которое я забыл упомянуть, то можно быть уверенным — оно тоже тем или иным способом связано с Гуляйполем.

— А вот усадьба смотрящего Якова Брыластого, — сказал таксист, показав на длинный и высоченный забор, возле которого дорога поворачивала.

Усадьба впечатляла. Высокий и мощный частокол с колючкой и наточенными остриями по всему верху тянулся метров на триста, а то и больше. Возле массивных ворот стоял «козёл» с пулемётом ПКБ на турели, в машине сидели трое в чёрных кожаных куртках и камуфляжных штанах. Над воротами за ограждением вышки стояли ещё двое с винтовками. В глубине территории виднелся длинный и массивный двухэтажный дом с высокой крышей, половина окон в котором была закрыта ставнями. Ещё крыши виднелись тут и там, но венчали домики явно поменьше. Немало народу там обитает, по всему видать. Он что, со всей бандой там проживает?

Это я и спросил у нашего гида.

— Нет, банда всё больше по соседству живёт. У него наложниц душ тридцать, жены четыре, охрана, прислуга, рабы, кого там только нет. Хорошо живёт, — с явной завистью вздохнул шофёр.

— Действительно хорошо, — хмыкнул я после упоминания о тридцати наложницах. — А что он контролирует?

— За провоз угля ему Нижний Новгород приплачивает, всю торговлю лесом держит, что по Велаге идёт, рабынь скупает, поставку проституток в бордели половины Великоречья контролирует и пиратской добычей ведает. Не всей, конечно, ею многие смотрящие занимаются, но доля есть.

— Он как, по сравнению с остальными, в силе? — уточнил я.

— Середнячок. Самая сила здесь Фёдор Слива. Вот к нему близко не подойти, особливо в последние года два. Всегда был силён, а теперь совсем поднялся.

— На чём?

— Весь магический дурман у него, два культа каких-то на него работают, один так вообще жуть какой — говорят, что каждый день по человеку в жертву приносят, богине смерти поклоняются.

— Созерцающие? — уточнил я.

— Во-во, они самые. Бошки бритые и хламиды чёрные. Глянет такой — и душа в пятки.

— А ещё что у него?

— Работорговля опять же, наёмническая биржа, половина казино и две ссудных кассы, причём одна из них меньше чем с баронами дела не имеет. И слухи ходят… — Тут водитель оглянулся и перешёл на шёпот, склонившись ко мне: — …Слухи ходят, что нашли в его казино способ колдовать так, чтобы посетители играли, пока последнее имение не спустят.

— Погоди, — перебила его Маша. — Насколько знаю, когда игорный дом строят, там негаторы магии чуть не через шаг ставят. Иначе и не придёт никто.

— Верно, — кивнул шофёр. — И вроде так и есть, не придерёшься. И клиенты многие со своими ведунами и колдунами приезжают, чтобы те следили за честностью. Но слухов чем дальше, тем больше. Как сговорились все проигрывать. Даже трон спустить один барон сумел, до войны дошло.

— Это ты про баронство Ралле, что ли? — спросил Орри Кулак.

— Про него, именно! — усмехнулся шофёр. — Хоть трон и не забрали, а денег взяли с него прорву, как ребята Сливы в кабаках хвастали. И дань те платить будут ещё десять лет — за то, что из последних порток не вытряхнули.

— Ишь ты… — поразился гном.

— Вот те и «ишь ты», борода. Знай наших.

— «Наших»! — гыгыкнул Орри. — Твоё дело баранку крутить, примазался тоже мне.

Водила не обиделся, а лишь опять повернулся ко мне, продолжив рассказ о Фёдоре Сливе:

— А ещё, по слухам, всяких дел у него хватает, даже таких, о которых и не слышал никто. И ещё говорят, что Биляза Резаного, что от странной болезни помер, по его указу извели. Эти самые, которые богине Кали молятся, — с неестественной откровенностью продолжал вешать шофёр.