Ирина Котова - Королевская кровь. Книга вторая

Свидерский, сочувственно поглядывая, объяснил ей, что лорд Тротт в своем праве, и что приглашенные преподаватели такого уровня могут выставлять к слушателям любые условия. Например, лекторы из Эмиратов настаивали на том, чтобы девушки были с покрытой головой, а серенитки либо отказывались читать мужчинам, либо усаживали их на самые дальние парты, чтобы не мешались.

Тем более, что он ведет курс не из общей программы, а расширительный, и что первокурсникам обычно достаточно и стандартных предметов. И что, может быть, ей и правда не нужны эти матмодели?

Вот теперь эти «ненужные» матмодели и занимали большую часть времени времени, проведенного в библиотеке. Реферат писался споро, под стучащий по окнам октябрьский дождь, а учебники по матмоделям ждали своего часа, светя яркими, пахнущими типографскими красками обложками. Их не успевали залапать — брали редко.

Александр Свидерский, недовольно посмотрев за окно — во время дождя всегда начинали болеть кости и ныть зубы, налил себе ромашкового чая и уселся в кресло. Сидящий напротив Макс дописывал какие-то заметки в ежедневник, захлопнул его и выжидающе посмотрел на друга.

— Мартина не было на занятиях, — сообщил Алекс, глотая противную ромашку. — В его доме о нем никто не слышал, хотя какая-то черноволосая красотка очень бы хотела понять, куда он подевался — исчез вчера ночью прямо из спальни, где оставил ее с подругой и двумя бутылками ликера.

— В первый раз, что ли? — сухо сказал Макс. — В прошлый раз нашелся в Форштадте, в борделе. И сейчас найдется.

Словно в ответ на их мысли прямо посреди ректорского кабинета открылось Зеркало, и оттуда под женские возмущенные крики вышел немного помятый Съедентент, почему-то босой, и держащий ботинки в руках. Буркнул что-то «Всем привет», шатаясь, подошел к раковине, открыл кран и начал жадно пить.

— Никаких вопросов, — прохрипел он, вытирая ладонью рот (Макс брезгливо нахмурился). — Алекс, я займу твой душ. И сделай мне литр кофе, Богами молю!

— Бухал где-то, — прокомментировал Тротт, когда блакориец скрылся за дверью ванной. — Ничего не меняется.

Александр взял большую кружку, сыпанул туда кофе прямо из банки, залил кипятком. К таким появлениям они привыкли, но было любопытно, где друг отрывался на этот раз.

Мартин появился минут через десять, в одном полотенце на бедрах, плюхнулся в кресло, протянул руку за кружкой.

— Стар я становлюсь, — сказал он тоскливо, — какие-то три бутылки вина, а похмелье, будто сивухи нажрался.

— А почему не домой? Не то, чтобы я не рад тебя видеть, Март, но тут иногда секретарь заглядывает, преподавательницы ходят. Да и студентки бывают…

— Да я и пошел сразу домой, — пробурчал барон, глотая кофе большими глотками. — Но там на вожделенной кровати лежит полуобнаженная графиня Кьельхен. А мне сейчас не до баб-с. Я как увидел — сразу, не закрывая, перенастроился и к тебе. Так что прости, друг, но пока она не уйдет, я буду у тебя.

— Да пожалуйста, — Алекс пожал плечами. — И где это тебя угораздило?

— На Маль-Серене, — ответил тот и замолчал. И это было странно, потому что обычно Мартин в красках описывал свои похождения, сопровождая едкими комментариями и описаниями женских прелестей.

— И? — не отставал Алекс.

— Что «и»? Плавал я, — сказал Съедентент, будто это все объясняло.

— Теперь-то все понятно, — с сарказмом сказал Макс. — Он пошел поплавать, посреди ночи. Мартин, тебе психиатра не посоветовать?

— Не хочу отнимать у тебя доктора, — огрызнулся тот. — Наука мне не простит. Ну, чего уставились? С женщиной я был.

— Ради потрахушек пропустить работу — в этом весь ты, Кот.

— Нет, нужно как ты — ради работы годами не тра***ся, Малыш. Ты хоть помнишь, как женщина без одежды выглядит-то? Или рассказать? Сверху сись…

— Да прекратите, — с досадой перебил его Алекс. — Нашли из-за чего сцепиться. Макс, ко мне сегодня опять подходила эта первокурсница, Богуславская. Снова просила повлиять на тебя. Влияю. Не мучай девочку, она учиться хочет.

— Чему там учиться, Алекс? Я посмотрел ауру — хаос какой-то, слабенький при этом. Она и первого курса не вытянет, вот увидишь. Дар нестабильный, да и тень какая-то за ним, никак понять не могу. Время на нее тратить не буду, и не проси.

— Да ты и не трать, просто пусти ее на лекции. Не выдержит — сама уйдет. Я, конечно, уважаю твое право на условия, но объясни мне — почему ты так против девочек на лекциях?

— Малыш просто забыл, с какой стороны к ним подходить, — хохотнул оживающий на глазах барон, но увидев укор в глазах ректора, мотнул чашкой: — Все, молчу, молчу!

— Алекс, не дави на меня, — Тротт нахмурился. — Мне хватило опыта преподавания, поверь. Пущу на лекцию одну — придется брать все стадо, и никакой учебы не получится. Студентки мало того, что соображают хуже и приходится тратить дополнительное время на объяснение элементарного, они еще и отвлекают парней. Вместо формул в голове кого бы подцепить и кому бы глазенки построить. И ладно это, так ведь начитаются всяких книжонок про школы магии, где каждая вторая влюбляет в себя декана, а то и ректора, и давай меня окучивать. Поверь мне, я несколько раз ловил себя на желании придушить очередную дурочку, возомнившую себя героиней романа. Сядут на первую парту, юбки покороче, грудь наружу, и смотрят воловьими глазами. Сам знаешь, как это бесит. Им не до учебы, у них в одном месте свербит.

— Точно-точно, — подтвердил Мартин жизнерадостно. — Так и чего ты теряешься? Смотри, пока показывают, Малыш. Не обязательно ж их лапать? Потом станешь старичком, типа нашего Алекса, и никто тебе труселями на парах светить не будет.

— Мне до сих пор светят, — с досадой произнес Александр, — так что я бы сильно на отдых не рассчитывал. Я уже так нагляделся, что давно уже предпочитаю на женщинах что-нибудь позакрытее.

— Ты думаешь, под длинной юбкой что-нибудь другое обнаружится? — ехидно спросил Съедентент. — Вы, ребята, меня пугаете. Это заразно, что ли, или тебя Макс покусал? Ты еще в покрывала студенток предложи завернуть, чтоб ничто нигде не сверкало. Алекс, давай, завязывай с этой демонической охотой, раз все это без толку, восстанавливайся, проведу вас по нашим блакорийским клубам, чтоб здесь репутацию не портить. Тебе надо будет убедиться, что восстановился целиком и полностью и ничего не атрофировалось, а Макс, как всегда, будет обливать презреньем несчастных стрипушек и читать нам мораль. Повеселимся!

И он поднял в воздух воображаемый бокал, показывая, как они повеселятся, но бокал оказался огромной кружкой с кофе, которое выплеснулось на пол и растеклось укоризненной лужей.