Кодекс Охотника. Книга XIX (СИ) - Винокуров Юрий
— Вообще-то, ты мой начальник гвардии? — обижено глянул на Волка.
— Я за равенство сил… — намекнул он, что Ратник и Катя явно страдают от нас двоих.
Когда их стало трое, тогда бой пошел бодрее и веселее. Я же улыбался и радовался. Тяжело было лишь местами, и то, потому, что старался их не прибить. Также я выбирал чаще всего такие позиции, чтобы они мешали друг другу. Ратник это прекрасно понимал, а вот Катя и Волк не всегда.
Одину тоже всё нравилось, особенно то, что он смог переключится на Волка. Ведь я видел, как он боялся хоть малейшую царапину оставить на моей жене. Зато моя жена лупила меня так, словно в последний раз.
— Тебе, вообще, меня не жалко? — спросил у неё после того, как отбил очередную атаку.
— НЕТ! — четко и твердо ответила Катя, у которой пот застилал глаза, а через песок и грязь уже и не рассмотреть ее милых ямочек на щеках.
Ну, а что поделать? Спарринги — это не только веселье, но иногда, и падать приходиться. Весело нам было ровно до того момента, пока к моей жене не присоединился ещё Бурбулис, а затем и Бухой Дед. Вот тут уже совсем перестало было смешно и легко. Те как лупили — так лупили! Можно сказать, что наверняка. Даже Один, и тот перестал играться, и работал больше от защиты.
— А вы тут ничего не перепутали? — спросил я у них. — Я же могу и разозлиться.
Им стало еще веселее. Всем, кроме Ратника. Этот понимал, насколько сильна злость Охотника моего ранга.
Сам не понял, в какой момент обычная тренировка превратилась в битву, в которой стал применять всякие техники и способности. Я не стеснялся пугать их своими иллюзиями, сбивая с толку. Знал, что Катя не любит летучих мышей, и потому все небо сейчас было в них. Хотя три штучки реально были живыми. Вот они и не давали ей поверить, что это всего лишь иллюзия. А что мне еще оставалось делать? Тут Бухой дед мне процентов тридцать доспеха просадил, когда я принял его удар кулака на блок. А затем отправился в полет, и вернулся только через минуты три. Слегка перестарался, но он был доволен, и глаза его горели огнем.
Не знаю, во что переросла бы эта тренировка, если бы не Анна.
— Если еще раз этот особняк вздрогнет, и я промахнусь ручкой мимо листка… — в тот момент, когда она говорила, мне показалось, что сам Неназываемый молвит ее голосом. — Я откручу каждому здесь голову… Даже моему дорогому мужу.
Почему Бурбулис смутился, а Дед ехидно усмехнулся? Они, как бы, и меня не боятся, а тут хрупкая Анна. Наверное, понимают, что она может ввести сухой закон, а угроза и ультиматум только что были оглашены. Впрочем, и я не горел желанием попасть под ее тяжелую руку, а потом бочком-бочком и на выход.
А дальше в дом через открытое окно. Не прошло и пяти минут, как я омываю свое тело под горячей водой. После такой тренировки и у меня все тело гудело, уж очень там непростые были удары. А тренировочная арена так, вообще, умерла… Ее теперь придется восстанавливать.
После душа я оделся и метнулся в штаб Астахова, где узнал всё, что меня интересовало. Двенадцать разломов уже закрыты. Остальные те, что я вчера им сказал, закроют до ночи. А дальше по списку пойдут. Такими темпами, точно успеем сделать всё. Главное, еще успеть и ресурсы добыть. Как я понял, Астахов тоже прифигел от такого количества работы, и на стенде я увидел обьявление. Он своим людям кинул клич, чтобы звали полезных людей к ним. Это один из способов попасть ко мне в Род. Можно сказать, по блату, что ли… Если тебе кто-то даст рекомендацию, и заступится своим именем. А если накосячишь, то человек, который тебя привел, будет отдуваться за тебя.
Мы, конечно, нагнали жути, чтобы они не думали, что все так просто будет, но на деле я не планировал никого наказывать. Ведь не может один человек отвечать за другого. А нормальные люди нам нужны, и много… Не с улицы же их только брать.
Разобравшись здесь с делами, я оставил несколько указаний Астахову, где расширил его полномочия. Есть у меня чуйка, что если дела будут идти так и дальше, то Истов в Иркутске останется меньше. И почему бы мне тогда не занять свободный фронт работ?
Разломы появляются всегда, и их много… А война на границе привела к тому, что большинство благородных, вместе со своими отрядами, сейчас покидают город. Да и есть Исты, которые записываются в армию. Ведь сильному Одаренному война как раз нужна, как быстрая ступенька к титулам и деньгам.
Я и сам это прекрасно понимаю, что заработать на войне намного проще. Не только в Иркутске сейчас формируются разные группы наёмников, которые отправятся на линию фронта, чтобы продавать свои услуги. Даже Доброхотов такими пользуется, ведь на опасное задание проще отправить вот таких мотивированных ребят, которых ему не жалко. Денег у него всяко больше, чем людей. А если они не справятся, то справятся другие, которых он ранее послал в другие точки, и будет уже играть от того, что есть.
Конечно, мне не хочется, чтобы такое случилось. Но, увы, я вижу, что Центр уже начал не справляться, а дальше будет только хуже. И потому у меня вышел с Астаховым разговор, где мы обдумывали варианты, чтобы увеличить численность наших Истов. Проблема в том, что их число нужно поднять хотя бы в два раза, а это две сотни разломщиков, и ими всеми нужно грамотно руководить. Я дал ему время подумать, и раз вижу, что он начал делать первые шаги к этому, то всё хорошо обдумал. Думаю, справится. Раз так, то и я могу начать действовать. Но для начала, пожалуй, разберусь с топтунами, которую всю лужайку мне уже затоптали.
Ашика я нашел в подвале. Он сидел в своих больших наушниках и что-то там творил.
— И тебе привет! — подойдя поближе, я хлопнул его по плечу.
От этого он подпрыгнул на хороших полметра, и теперь сидит, тяжело дышит и держится за грудь.
— Не обманывай, от такого не умирают, — отмахнулся я и уселся рядом. — И вообще, ты грозный монгол, не должен такого бояться.
— Я-то? Грозный Монгол… — удивился Ашик. — Хм… Звучит, как название для нового альбома.
И сел что-то записывать. Ашика я потерял на минут пять, пока он не выбрался из своего транса. Вот что значит талантливый человек. Ему плевать, кто перед ним или что, если у него прет муза.
— Але! Ашик, я здесь! — пощелкал пальцами перед ним, приводя его в нормальное состояние.
— А? Точно… — виновато улыбнулся он. — Простите… Такое часто бывает.
За это, кажется, и любят его деды… Впадает в транс и выдает им очередные шедевры.
— В общем, тут такое дело… Я нашел место, где будут жить твои сородичи.
— Жить? — не понял он.
— Да, жить, — повторил я. — Не думал же ты, что я оставлю их перед своим домом. Я купил участок земли недалеко отсюда. Ты можешь пойти и обрадовать их, что они переезжают.
— Я⁈
— Ну, не я же? Кстати, забыл тебе сказать, — а теперь моя очередь улыбнуться. — Ты назначаешься их Ханом, Батыем, бригадиром, управляющим или погонщиком. Сами там определитесь, но суть такова, что ты теперь главный над ними. Я ожидаю от тебя больших свершений и работы. Сделай из них людей, и отстрой для них земли, где они смогут жить.
— Земли⁈ Отстроить⁈ — на лице парня появилась маска ужаса.
— Верно… Хватит им жить в юртах и прочем. Я буду выделять тебе деньги на строительство нормальных домов для жизни, школ, дорог, и прочего. Понимаю, что все сразу не сделать, как и не снять их с коней. Но они заслуживают нормальной жизни, раз это твои люди, а ты мой человек. Эти земли теперь твои, и ты там будешь заправлять всем. А еще они вместить смогут намного больше людей, чем есть у тебя. Думаю, тысяч до ста. Я хочу, чтобы ты временами ездил к себе на родину и переманивал остальных… этих… как их… повстанцев, вот! Организуем тебе твою собственную Золотую Орду и пойдем воровать гусей!
— Гусей⁈
— А… Не бери в голову. Были в моей прошлой жизни кадры.
Ашик впал в панику.
Но я быстро вывел его оттуда, предложив ущипнуть. Он испугался и сразу сказал, что в норме.
С Ашиком мы провели серьезный разговор, который занял около четырех часов. Я расписывал ему по полочкам все, что от него хочу и ожидаю. Он ужаснулся… Ему стало страшно, и он просил пощады. Но я был непоколебим. Решение уже было принято, и назад не отыграть. В конце — концов, у него есть два, не всегда трезвых, но очень грамотных советника!
