Кровь туманного города: Охотник (СИ) - Сергей Самылкин
— Оно что просто умерло? — неуверенно произнес Оскар, тут же возникший за спиной учителя.
— Это значит, что мы победили? — задал Чарльз вопрос, на который казалось было логично ответить, да.
— Нет, это… этот таран загнал нас в ситуацию худшую чем та в которой мы когда-либо были за сегодняшний день, хрипло ответил Август.
— Ты тоже слышал вервольфа? — спросил пытающийся отряхнуть одежду от поднявшейся пыли Артур, — днем же они не должны высовываться.
— Нет, не вервольфа. Он был не один! — воскликнул Август выхватывая снова заряженный револьвер чтобы спустя пару секунд его ствол оказался направлен на несущуюся в огромный проем пару вервольфов.
Август разрядил барабан с не самой эффективной дистанции чтобы дать товарищам время отреагировать и заставить вервольфов действовать осторожно. Пара пуль, начавших терять силу все равно попортили шкуру чудищ, но все помнили насколько те живучие, поэтому как нельзя кстати оказался выстрел Оскара уже из винтовки. Его пуля поразила замешкавшегося вервольфа в заднюю лапу и обрекла того действовать медленнее.
Когда чудовища убрались с линии огня охотники заняли позиции в центре помещения, так чтобы простреливать все проходы. В направлениях откуда мог появится противник смотрели четыре дробовика и пять револьверов. Август держал в одной руке саблю, а в другой одолженную сразу после перезарядки револьвера гранату, но только для того чтобы убрать её в подсумок в связи с нехваткой места для безопасного использования.
Все старались даже не дышать лишний раз, благодаря этому в момент, когда морда одного из вервольфов появилась в окне, то пара пуль тут же свистнула близь неё. Август чувствовал по первым успехам что чудовищам паршиво на свету, слишком уж легко было добиться первых попаданий, но вряд ли их когти или зубы стали тупее. Он ждал скорой атаки сразу с двух сторон и дождался, стоило вервольфам провести разведку. Вскоре оба чудовища вскочили в два соседних окна и получив первые пули, а также заряды дроби бросились на охотников большая часть из которых не успела обстрелять противника появившегося, с одной стороны.
Август был среди тех, кто не успел обстрелять противника, но он быстро развернулся и подняв револьвер сделал три выстрела навскидку решив разрядить только половину барабана. После чего сделал шаг вперед чтобы оказаться впереди перезаряжающего дробовик Артура и встретил натиск одного из раненых чудовищ острым клинком. Вервольф был меньше побежденного на складе, совсем не такой величественный и замедленный ранами, но все равно чертовски опасный.
Потому Август снова положился на свой ум и боевые навыки и поймав луч солнца на начищенную до блеска рукоять, после чего направил отраженный свет прямо в глаза чудовища. Ослепленная бестия заскулила и отшатнулась после чего Август поднял револьвер и всадил пули в морду и шею вервольфа. Не зная точно хватит ли этого, магистр нанес серию мощных ударов саблей по противнику, после чего убедившись в его гибели начал искать глазами второго.
Найдя второе чудовище Август выдохнул, того расстреляли в упор видимо остановив выстрелами из дробовиков. Чарльз ругался по поводу содранной с руки кожи по причине едва не вырванного из рук дробовика, что вызвало в ответ резкий смех. Никто не мог толком поверить во все произошедшее только что и на их глазах. Август вытер рукой глаза, которые начала застилать гряз смешанная с потом и перезарядил оружие прежде чем подойти к остальным.
Позволив себе несколько секунд радости и триумфа вместе с товарищами, он построил отряд и вернул людей в боевой порядок. Отряд аккуратно покинул дом через окна неразрушенной части и перебрался в совсем другое, крепкое на вид здание. Здесь устроили привал и посты, не зная, чего ожидать дальше, но тишина в округе настраивала на позитивный лад.
В процессе последующего разговора Август с сожалением выяснил что под завалом они потеряли все головы Треглава. Получалось что единственным что удалось сохранить была лапа, с цепью которую магистр привычно погрузил в специальную сумку. Сейчас он извлек её на всеобщее обозрение и поднял перед собой ту странную цепь так чтобы её осветило все тоже мрачное солнце. Увиденному поразился далеко не только магистр ордена, но и рыцари-охотники и тем более ученики.
— Это серебро?! — вырываясь из объятий сна спросил уставший больше всех Артур.
— На чудовище? Не может такого быть! — добавил Джон, отвлекшийся от караула.
— Это вообще, что? Кандалы или оружие? — едва сдерживая любопытство спешивал уже Чарльз.
Август же с удивлением смотрел на цепь и через неё. Толи так светило солнце, толи в его руках был сплав серебра с туманом.
— Мне кажется или этот сплав сияет серебром и одновременно дышит туманом? — спросил у всех и ни у кого магистр.
— Точно, что-то такое есть. Думаю, про туман это просто красивые слова, но в нем правда что-то оттуда, из глубины тумана, — рассуждал Генри указывая на уже почти покинувший зачищенную улицу туман.
— Господа, а не слишком ли рано вы делаете выводы особенно под впечатлением от всего произошедшего? Давайте сделаем, как всегда. Придем в себя, проверим местность, чудовищ и уже после этого будем решать, что за чудо перед нами, оказавшись в лабораторных условиях, — высказал Бенджамин мысль, против которой никто не мог возразить.
Еще раз проверив дозоры, пообедав и почистив оружие Август устроился возле стены и опустил голову. Понадобилось совсем немного времени чтобы уставший человек оказавшийся в убежище ненадолго уснул, чтобы вскоре после пробуждения снова взяться за работу.
Глава 16. Крепость ордена
Проснулся Август от того что его аккуратно разбудил Генри тут же сообщивший что пока все спокойно. Время близилось к вечеру, и магистр поднял свой отряд на осмотр местности. Первым делом они собрали или уничтожили трофеи с убитых монстров дабы никто не мог просто так заявить на них права и потребовать незаслуженных наград. Конечно собрали все серебро что можно было повторно использовать. Наконец закончив с рутиной отряд аккуратно двинулся к месту охоты на Треглава.
Похоже никто не тронул останки их противника, и охотники могли вдоволь подивиться тому как чудовище врастало в вырытую посреди дороги яму. Ноги срастались и от них
