Птица несчастья - Лада Валентиновна Кутузова
Стен в помещении не было, или они находились слишком далеко от Федора. Белый потолок, такого же цвета пол – все тонуло в искусственном освещении. Федор пошел дальше и вскоре заметил еще одну ленту. По ней скользили игрушки: пухлые пупсы, разнообразные куклы, мягкие игрушки, машинки, конструкторы. Красавицы Барби, под стать им Синди, куклы прежних времен, которые были еще у мамы Федора – все они в унисон открывали рот и говорили: «Мама». Башенные краны, экскаваторы, пожарные машины, машины скорой помощи, коробка с железной дорогой – Федор надолго завис возле ленты, но ему и в голову не пришло взять что-либо.
На следующем конвейере возлежали вещи. Джинсы «Райфл», «Ливайс» и «Монтана», рядом с ними «Мальвины», батники – рубашки с заклепками, ботинки «Саламандер», адидасы, сигареты «Мальборо», кожаные ремни, юбки-резинки, легинсы, серебристые шарфики, мыльницы – резиновые туфли. Все они были свалены бесформенными кучами на ленту и высились до потолка, грозя обрушиться в любой момент.
Федор шел по бесконечному складу, не задерживаясь надолго возле конвейеров. Лента с котятами всех мастей, щенками, попугаями; лента с кактусами, геранью, фиалками; лента с автомобилями – тут Федор встал, как вкопанный: было на что посмотреть. Думал, конечно, что когда-нибудь у него будет своя машина, кто из парней о таком не мечтает? Федор, словно завороженный, наблюдал, как мимо проплывают иномарки, ему пришлось сделать усилие, чтобы продолжить путь.
Что он искал, Федор не знал, это было бесцельное блуждание по ангару. Он шагал и шагал, пока не заметил световой туннель. В конце туннеля ждало что-то невозможно прекрасное, Федор это точно знал. Что-то сочетающее в себе забавность котенка, полезность кухонного комбайна и шикарность новой бмвухи. Федор шел на сияние, чтобы соприкоснуться с неведомым чудом.
Вдруг ногу пронзила боль, Федор поморщился: свет в туннеле стал гаснуть, ожидание невероятного притупилось. Он попытался сосредоточиться, но неприятные ощущения повторились. Федор ойкнул и открыл глаза: над ним навис Симаргл.
– Еще раз укусить? – поинтересовался тот.
– Не надо, – речь давалась с трудом, но тело среагировало быстро: Федор откатился в сторону прежде, чем от сейфа сорвался разряд.
Раздумывать было некогда, Федор вскочил и огляделся: Максимус лежал неподалеку, рядом с ним – Оля и Полкан.
– Дрыхнут без задних ног! – наябедничал Симаргл.
Федор подошел к Максимусу и с трудом привел его в сидячее положение. От сейфа снова вылетел разряд, но Симаргл его ловко отбил.
– Вот тебе, получай! – Симаргл оскалил зубы.
Максимус был в полузабытье, поэтому Федору пришлось попотеть, прежде чем оттащил напарника в сторону. Федор оставил Максимуса под наблюдением Симаргла, а сам вернулся за Олей. Она была в трансе: глаза широко распахнуты, рот полуоткрыт.
– Оля, – Федор помахал рукой перед ее лицом. – Ты меня слышишь?
– Да, Димочка, – оживилась она. – Я супчик из вермишели сварила. Будешь?
Решение пришло быстро.
– Буду, – ответил Федор. – Только давай сходим в одно место.
– Конечно, Димочка! – Оля хлопнула в ладоши. – Помоги встать, а то ноги затекли.
Федор подставил плечо, и помог Оле подняться.
– Можно побыстрее, – поторопил он, – а то опаздываю.
– Да-да, сынок, – Олины глаза по-прежнему смотрели куда-то вдаль.
Федор бережно отвел ее к Максимусу и усадил рядом.
– Не очнулся еще? – спросил он Симаргла.
Пес понюхал Максимуса.
– Дрыхнет! – беспечно ответил он. – Я его за ухо цапнул – не реагирует!
– Ты куда, Димочка? – встрепенулась Оля, когда Федор направился за Полканом.
– Скоро вернусь, – пообещал Федор. – А ты пока просыпайся.
– Я не сплю, – по ее лицу промелькнула улыбка. – Как хорошо, что ты живой, Димочка.
Полкана разбудить не удавалось, а тащить на себе получеловека-полуконя Федор физически не мог. Сейф гудел и разражался яростными вспышками, от которых Федор пока увертывался.
– Полкан, да проснись ты, – тряс он получеловека-полуконя за руку.
Изо рта Полкана капала слюна, голова безвольно моталась. Федор был в отчаянии: надо вытаскивать Полкана, но как?! В полном отчаянии он навалился на Полкана всем телом, но столкнуть с места не вышло.
– Кому я сказал?! – в ярости заорал Федор. – Вставай, скотина!
Полкан шевельнулся.
– Давай, поднимайся! – Федор продолжал кричать на Полкана. – Топай быстрее!
Полкан послушно встал, и Федор повел его, покрикивая время от времени.
– Копытами перебирай! – он даже хлопнул Полкана по крупу.
Слезы и стыд душили Федора. В этот момент он был противен сам себе, но выхода не было. Если бы знал, как заставить Полкана двигаться другим способом, Федор обязательно бы этим воспользовался. И в то же время Федор злился на Полкана, что тот не оставил выбора, и приходится вытряхивать из себя гадкое и недостойное.
Вскоре Полкан присоединился к остальным. Оля все еще смотрела в никуда, улыбаясь умершему сыну, но Максимус начал приходить в себя. Он поглядел на Федора мутным взглядом, а потом коротко кивнул.
– Ни одна мышь не проскочила! – похвастался Симаргл.
– Молодец, – похвалил его Федор.
Он достал из рюкзака бутылку с водой и протянул Максимусу, тот немного отпил.
– Хрень какая, – произнес Максимус, его голос скрипел, словно звенья ржавой цепи.
Федор посочувствовал: еще какая! Если бы ни Симаргл, лежали бы они в поле под воздействием странного сейфа.
– Оля, ты как? – поинтересовался он.
– Хорошо, Димочка, – стала отвечать она, а затем пришла в себя.
Оля растерянно рассматривала Федора и хмурила лоб, соображая, куда пропал Димочка. А потом поняла, нижняя губа ее затряслась, и она отвернулась.
Пришлось ждать двадцать минут, прежде чем пленка, которой подернулись глаза Полкана, прояснилась. Он дернулся всем телом и громко всхрапнул.
– Полканушка, ты как? – Оля, переваливаясь с боку на бок, подошла к получеловеку-полуконю и заглянула в лицо.
– Хочется сказать грубость, которой заменяют слово плохо, – ответил тот.
– Головушка болит? – Оля погладила его.
– Трещит, – признался Полкан, – будто булыжником приложили.
– У кошечки боли, у собачки боли, а у Полканушки все заживи, – Оля подула на него.
– А чего сразу у собачки? – обиделся Симаргл.
Оля обернулась к нему и принялась оправдываться:
– Это у другой собачки, Симарглушка, ты ее не знаешь.
– Ладно тогда, – успокоился тот.
Федор оглянулся: сейф по-прежнему висел над полем. Он в очередной раз вспыхнул, и из него вывалился очередной странный предмет: мечта безумного инженера. Предмет был покрыт шерстью нежно-сиреневого цвета и оснащен буравом и веером-опахалом, которыми отбивалось от безымянных ходоков. Но предмету это не особо помогло: вскоре его разобрали на детали.
– Вот что за фигня такая? – задумался Федор вслух. – Для чего она?
