Вампиры тут голодные (СИ) - Марс Тони

Убить раньше, чем убьют тебя.

Степан знал, что его атакующими заклинаниями и синяка не оставить — слишком они слабы, потому пускал всю магию на поддержание щита — единственного, что сейчас могло ему помочь. Рукоять меча давно стала скользкой от крови монстров, лезвие обкололось в нескольких местах и все почернело. Он устал. Руки дрожали, щит начал изредка мерцать, а монстры не кончались.

Веце уже давно заменил другой маг, а раненый полукровка был отправлен домой. Отчего-то, зная хитрожопость Веце, Степан был уверен, что тот намеренно позволил себя ранить, а сейчас небось сидит дома и пьет чай. Что ж, это было бы вполне в его духе.

Но попаданец уйти не мог — один только взгляд дракона говорил, что герцог скорее лично бросит графа монстрам, чем позволит тому передохнуть среди запасных. Вампир выпил последний энергетик и восстанавливающее зелье, но это уже не пронимало. Это был бой на выносливость и он проигрывал каким-то безмозглым тварям.

Глава 25, про тех, кому сейчас непросто

Степан поменял меч — прошлый окончательно затупился, Ибенир на это лишь выразительно усмехнулся, словно с самого начала знал, что так и будет. Несмотря на дерьмовый характер, герцог был невероятно сильным магом и это то, с чем следовало считаться.

Почти треть всех монстров дракон взял на себя, и от того Степан, едва ли победивший две сотни, не мог и помыслить о том, чтобы назвать сейчас Керналиона несправедливым.

Попаданец сражался рядом с драконом, почти у него под боком, и уже ясно понял — герцог его защищал, оставляя только слабых монстров, а сам подчистую выжигал тех, с кем Степан не справился бы сам.

И это чертово благородство… После такого вампир не мог даже нормально злиться.

Герцог экономил ману, избавляясь от тех тварей, что могли бы стать большой проблемой для остальных магов. Но не все монстры бессильны против магии. Некоторых надо было вырезать вручную, благо идиот-переселенец с этим пока хорошо справлялся. Пусть как боевой маг граф оказался совершенно бесполезен, но как солдат зачистки — в самый раз. Как только его лишит титула, предложит вампиру место в своих войсках. Такой воин будет полезен.

Щит работал через раз. Степан уже не знал, то была его кровь или кровь тварей. Всё смешалось, перед глазами плыло, а магический резерв держался только за счет зелий. Броня, на которую он так полагался, оказалась бесполезна. А монстры всё напирали.

Он отступил на шаг назад, на секунду давление стало меньше, меч опять пронзил очередного монстра.

Воздух, влажный и тяжелый, забивался в легкие, дышать трудно. Скользкая земля под ногами, от чего он рисковал в любой момент упасть и быть погребенным под десятками скалящихся тварей.

Давно стемнело, только постоянно вспыхивающие заклинания давали свет — желто-оранжевый и тусклый, но так много магии вокруг, что всё поле боя словно под большим старым фонарем.

Мышцы горели, а ледяной, студеный тяжелый воздух обжигал. Пальцы онемели и Степан чувствовал, что даже если бы захотел, уже не смог бы выпустить меч из рук.

Это было похоже на ад. Ни конца, ни края, крики, рев взбешенных монстров и реки крови. Темно-синее ночное небо алело от огня, поднимающегося с поля.

Все маги уже несколько раз менялись, чтоб передохнуть, но только он и дракон неизменно стояли на своих местах. Сначала вампир не уходил из гордости — разве мог он проиграть, показать слабость перед этой напыщенной ящерицей?

Но после отступить стало невозможно, дракон бы точно сдержал свое безмолвное обещание прикончить попаданца, и пока Степан метался между остатками гордости и здравым смыслом, шанс был упущен — в одном месте монстры прорвали защиту и все маги поддержки ринулись наперерез. Прорыв удалось ликвидировать, а линию обороны восстановить, но большая часть запасных магов оказались серьезно ранены, часть погибло. И теперь на защитном рубеже стояли такие же отчаявшиеся боевые маги, как и Степан — заменить их могли только в случае смерти. В тылу осталось всего двадцать боевых магов и два солдата зачистки.

Им не хватало людей, не хватало маны, не хватало сил.

В глазах мутнело, вампир задыхался — так много крови вокруг, что густой воздух душил, сводил с ума. Тяжелый запах гари и тлеющей плоти, мелкий дождь, втоптанная в сырую землю скользкая трава…

— Ублюдок! Ты что творишь?! Вернись в строй! — проревел голос герцога где-то на задворках сознания. Степан хрипло дышал, опустившись на колени и опираясь на меч. Щит слабо светился, защищая от тварей.

Он больше не мог стоять. Сколько еще он должен сражаться? Сколько еще бороться? Где его чертов счастливый конец?

Почему… почему борьба, его борьба все никак не кончиться? Неужели ему никогда не победить? Он устал, так устал стоять один, против всего мира.

Нет никого, кому он мог бы довериться, никого, кто прикрыл бы спину. В чужом мире, в чужой земле, проклинаемый всеми, ненавидимый каждым, Степан всего лишь боролся за свое право быть.

— Кифен, выродок! Вставай! — герцог вздернул его за руку, рывком отрывая от земли, щит мигнул три раза и окончательно потух. Ну вот, и мана кончилась. — Глаза мне не закатывай, урод! Нашел время посиделки устраивать! — дракон тряхнул вампира, но тот лишь пустым взглядом уставился на герцога, словно и не видя Ибенира вовсе. Степан едва держался на ногах, мертвой хваткой вцепившись в меч, воткнутый в землю. Только благодаря этому ему удавалось удерживать равновесие.

Керналион был ниже вампира и не так крепко сложен, но все еще легко стоял на ногах и сейчас, в порыве гнева, мог без труда вытрясти остатки души из изможденного графа Вальдернеского.

И единственной тусклой мыслью в сознании Степана билось: “Стать сильнее… должен стать сильнее”.

— Чёрт, ты кусок мусора, а не граф. — прошипел дракон, закрывая их обоих мощным щитом. — Сабиан, Ринашан! У нас брешь! Сюда! — маг и оборотень подоспели почти сразу, Сабиан поднял дополнительную защиту вдоль линии обороны, а Ринашан Налль встал на место Степана, закрывая собой брешь в линии обороны.

Граф Налль, как и попаданец, уже давно истощил свой магический резерв и теперь отбивался мечом. На заре медленно вставало солнце.

Степану было больно дышать, всё тело казалось свинцовым, онемело от усталости и сдвинуться хоть на шаг, немного пошевелиться — невозможно. Едва хватало сил держать глаза открытыми.

— Керналион, мои закончили, у нас все готово! — прокричал Сабиан, Ибенир едва расслышал мага из-за шума боя, но все понял.

— Взрывайте! У меня резерва еще на час хватит, как раз закончим со всем! — дал добро дракон. Сабиан запустил в небо белый огненный шар и спустя мгновение в горах прогромыхал взрыв, стены расщелины, из которой приходили твари, начали осыпаться, перекрывая монстрам путь и погребая заживо.

Сразу после этого все взбодрились, маги из запаски встали в общий строй, монстр, почуяв неладное, стали еще яростнее.

Вампир немного пришел в себя и пусть легче ему не стало, отсиживаться, пока даже раненые маги бились из последних сил, он не мог. Граф Налль подвинулся, но ничего не сказал, герцог Ибенир не сдержал усмешки. Граф Вальдернеский оказался упертым и это единственная положительная черта этого вампира.

Монстров становилось всё меньше и меньше, Сабиан и еще несколько магов покинули строй, ринувшись в самую гущу. Спустя еще полчаса маги герцога добивали последних тварей.

— Ты понимаешь, что если бы из-за тебя случился прорыв, то пострадали бы гражданские? — сухо спросил дракон. — И их смерти лежали бы на мне, а виноват был бы ты. — пугающе-леденящим голосом бросил Ибенир.

Степан равнодушно смотрел герцогу в глаза. Он уже ничего не чувствовал, ему плевать, пострадали ли бы гражданские, он устал настолько, что стало всё равно, даже если бы умер и он сам. Тупое безразличие овладело им целиком.

— Я сделал всё, что мог. Я не виноват. — прохрипел севшим голосом вампир. Сердце изнеможденно трепыхалось под броней. Попаданцу некого защищать, почти нечего терять, и он не знает, есть ли смысл бороться.